1941. Пропущенный удар. Почему Красную Армию застали врасплох? - читать онлайн книгу. Автор: Руслан Иринархов cтр.№ 53

Потребность в продовольствии и фураже обеспечивается за счет оборонных и неприкосновенных запасов войсковых частей.

Недостающее будет отпущено штабом округа по заявкам штабов армий из окружных складов.

XIV. Общие указания по составлению плана.

1. Первый перелет или переход государственной границы — только с особого разрешения Главного Командования.

2. План прикрытия вводится в действие при получении шифрованной телеграммы за подписью народного комиссара обороны, члена Главного военного совета и начальника Генерального штаба Красной Армии следующего содержания: «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 года».

3…

4…

5. Папки и пакеты с документами по прикрытию госграницы вскрываются только по письменному или телеграфному распоряжению: в армиях — военного совета округа, в войсковых соединениях и частях — военных советов армий.

6…

Командующий войсками ЗапОВО

Член Военного совета ЗапОВО

генерал армии Д. Павлов

корпусной комиссар А. Фоминых

Начальник штаба ЗапОВО

генерал-майор В. Климовских. [145]

В основном разработанный в округе, план прикрытия отвечал предъявляемым к нему требованиям, но имел и существенные просчеты, повлиявшие на ход приграничных сражений. В документе была заложена неправильная оценка боевых возможностей округа (фронта), не предусматривавшая удара сильных группировок противника по его флангам.

До начала боевых действий так и не был создан третий район прикрытия (РП-3), в результате чего армии получили более широкие полосы обороны: 3-я — 120 км, 10-я — 200 км, 4-я — 150 км. В дислокации и группировке войск округа Генеральный штаб РККА допускает беспечность, сосредоточив большую часть соединений в Белостокском выступе (протяженность по фронту около 200, в глубину около 150 км), в том числе 6-й и 13-й механизированные корпуса, что больше подходило для ведения наступательных действий, чем для обороны.

Белостокский выступ.

В первый эшелон армий прикрытия было выделено 13 дивизий, на которые в среднем приходилось: в 3-й армии — 40 км, в 10-й армии — 33 км, в 4-й армии — 37,5 км. Второй эшелон армий состоял из 12 танковых и моторизованных дивизий, одной кавалерийской дивизии, располагавшихся на удалении 10–90 км от государственной границы.

13-я армия, 11, 13 и 14-й механизированные корпуса находились еще в стадии формирования, а соединениям, находящимся непосредственно на границе, были поставлены трудновыполнимые задачи. Для занятия участков обороны, указанных в плане прикрытия, некоторым стрелковым дивизиям предстояло совершить перегруппировку вдоль пинии фронта на значительное расстояние. Как отмечал генерал-полковник Л.M. Сандалов, «наиболее отрицательное влияние на организацию обороны 4-й армии оказало включение в ее полосу половины района прикрытия № 3 (вторая половина — в 10-ю армию. — Р. И.). Практически это означало, что 49-й стрелковой дивизии 4-й армии надлежало производить оборонительные работы вне полосы армии на бельском направлении от Нура до Дрохичина и занимать этот участок по тревоге, а 42-й стрелковой дивизии на семятичском участке Замбрувского укрепленного района от Дрохичина до Немирува, т. е. в районе дислокации 49-й стрелковой дивизии… Следовательно, до перехода управления района прикрытия № 3 в подчинение 13-й армии войска должны были производить оборонительные работы в готовности занять те участки, которые указывались в директиве округа. Этим определялось, что в случае открытия военных действий части трех дивизий (42, 49 и 113-й) вынужденно перебрасывались по тревоге на расстояние 50–75 км… Это привело к тому… что в первый же день войны ни 49-я и 113-я дивизии, ни 13-й механизированный корпус ни от кого задач не получили, вели бои, никем не управляемые, и под ударами врага отступили на северо-восток, в полосу 10-й армии» [146] .

План прикрытия исходил из такого варианта действий, при котором нашим дивизиям удается без помех со стороны противника выдвинуться к госгранице, занять предназначенные им полосы обороны и подготовиться к отражению нападения. Для занятия предназначенных по плану рубежей дивизиям первого эшелона требовалось от 3 до 30 часов, что было явно недопустимо для отражения внезапного удара уже сосредоточившегося противника.

До выхода в полосу обороны 113-й стрелковой дивизии ее участок прикрывала только одна полковая школа 86-й дивизии, что сразу привело к прорыву немцев на этом направлении. Да и 100-я стрелковая дивизия, включенная в состав 4-й армии, находилась в районе Минска, что полностью исключало ее участие в решении задач прикрытия.

Превосходно зная по разведывательным данным сосредоточение основных войсковых группировок противника, возможные направления их ударов, руководство Красной Армии и ЗапОВО не вносит никаких изменений в планы прикрытия, вот и пришлось после начала войны срочно проводить перегруппировку своих сил. А ведь было разумное предложение Маршала Советского Союза Б.М. Шапошникова, предлагавшего основные силы приграничных округов (в том числе и ЗапОВО) сосредоточить за линией мощных укрепленных районов старой государственной границы, а на новой держать только части прикрытия, способные обеспечить развертывание главных сил в случае внезапного нападения [147] . Но с мнением опытного военачальника в Кремле не посчитались.

Недостаточно был прикрыт войсками и стык между Прибалтийским и Западным военными округами, хотя в плане прикрытия, разработанном штабом ПрибОВО, отмечалось, что «наиболее вероятными для противника операционными направлениями будут:… б) Гумбинен, Каунас, Вильнюс с последующим ударом на Минск; в) Сувалки, Алитус, Лида (или Гродно) для воздействия на правое крыло и тыл Западного фронта» [148] .

Но никаких кардинальных мер по усилению войсками этих направлений руководством Красной Армии предпринято не было. Именно этот просчет Генерального штаба и повлек за собой стремительный прорыв бронетанковых сил врага к Минску с северного направления.

С мая 1941 года все стрелковые полки дивизий первого эшелона стали выделять по дежурному батальону, который постоянно занимал позиции на рубеже, отведенном части по плану прикрытия. Но разве могли такие небольшие подразделения сдержать натиск превосходящих сил противника до подхода своих дивизий? Поэтому главные силы соединений прикрытия, находившиеся на удалении 15–60 км от госграницы, уже заранее обрекались на вступление в бой на не подготовленных для этого участках обороны. Здесь прослеживается явное упущение руководства Красной Армии, запретившего приграничным дивизиям занятие своих полос обороны, что значительно снижало их боевые возможности по отражению внезапного нападения противника.