Курская битва. Наступление. Операция "Кутузов". Операция "Полководец Румянцев". Июль-август 1943 г. - читать онлайн книгу. Автор: Петр Букейханов cтр.№ 179

По мнению маршала Бабаджаняна [1146] , во время встречного сражения 11–21 августа в районе Богодухова и Ахтырки маневр советских подвижных войск резко ограничивался – при слабом авиационном обеспечении, когда пехота и артиллерия общевойсковых армий несвоевременно выдвигались в районы встречных сражений танковых войск, танковые армии вынуждены были нести основное бремя борьбы с крупными силами врага и оказывались скованными, не могли в должной мере использовать свои маневренные возможности.

Как видно, взаимодействие между родами войск Красной армии было так же плохо организовано советским командованием в Белгородско-Харьковской наступательной операции, как и в ходе сражения на Орловском плацдарме. В связи с этим генерал Раус отмечает, что наступление 5-й гв. ТА на Харьков было очень слабо поддержано действиями стрелковых соединений и артиллерии, а советская авиация вообще не участвовала в этих боях, поэтому данное наступление можно расценивать как неподготовленную операцию [1147] . В свою очередь, штаб 5-й гв. ТА объясняет высокие потери войск армии, а также сравнительно низкий темп их продвижения в ходе операции – 9,4 км в сутки, прежде всего решениями фронтового командования, которое ставило перед соединениями противоречащие друг другу задачи и резко меняло направление действий в зависимости от положения на соседних участках фронта [1148] .

В качестве общих недостатков использования бронетанковых объединений при проведении Белгородско-Харьковской наступательной операции штаб 5-й гв. ТА указывает следующее [1149] :

1) нереальность оперативных задач по темпам и глубине;

2) недостаточная подготовка к возобновлению наступления по ходу операции;

3) неудовлетворительная организация взаимодействия между бронетанковыми и общевойсковыми оперативными объединениями;

4) распыление сил бронетанковых объединений для решения задач на разных участках и направлениях.

Отсюда неудивительно, что безвозвратные потери бронетехники в операции «Полководец Румянцев» оказались очень велики – среднесуточные потери боевых машин (89 танков и САУ) сравнимы только с потерями в некоторых операциях первого периода войны с 22 июня 1941 года по 18 ноября 1942 года (от 90 до 292 танков и САУ), а также с уроном, понесенным в Курской оборонительной (85 танков и САУ) и Берлинской наступательной (87 танков и САУ) операциях [1150] .

По свидетельству Амазаспа Бабаджаняна [1151] , к окончанию операции 1-я ТА исчерпала свои возможности, и в ней осталось столь незначительное количество танков, что далее оставлять ее в боях не имело смысла, поэтому в конце августа она была выведена в резерв, хотя механизированные бригады еще некоторое время продолжали действовать в составе 4-й гвардейской общевойсковой армии. 5-я гв. ТА находилась в аналогичном состоянии, поэтому командование армии было вынуждено свести все оставшиеся боеготовыми танки в механизированный корпус, выделенный для продолжения боевых действий.

Согласно различным источникам [1152] , за время с 3 по 31 августа 1943 года общие потери 5-й гв. ТА составили от 434 до 445 танков и САУ (в том числе 361 танк типа Т-34), из которых 324–345 машин было уничтожено, а 100–110 – подбито; общие потери 1-й ТА – 1409 танков и САУ (в том числе 889 танков типа Т-34), из которых 288 машин было уничтожено, а 417 – подбито (соответственно, утверждается, что только 705 или 706 машин было потеряно из-за боевых повреждений, в том числе 646 танков типа Т-34, тогда как остальные вышли из строя в результате технических неполадок или застревания, хотя в реальности большинство застрявших машин в условиях боя повреждались или уничтожались огнем противника).

Рассматривая действия отдельных бронетанковых и механизированных объединений Красной армии в ходе Белгородско-Харьковской наступательной операции, в качестве примера можно привести 1-й мк, находившийся в распоряжении 53-й А СтепФ с начала операции. Согласно отчету штаба 1-го мк [1153] , в период с 3 по 23 августа 1943 года корпус потерял 6648 солдат и офицеров убитыми и ранеными, 122 танка было уничтожено (из них 97 типа Т-34), 294 боевые машины подбито (из них 248 танков Т-34, при этом 199 танков эвакуировано с поля боя, в том числе 165 танков типа Т-34), безвозвратно утрачено 44 орудия и 82 миномета, 12 бронемашин и 5 бронетранспортеров, 99 автомашин.

С другой стороны, благодаря тому, что немцы отступали, поле боя оставалось за советской стороной, что предоставляло возможность ремонтировать подбитые, но не уничтоженные боевые машины. В связи с этим за время проведения Белгородско-Харьковской наступательной операции средствами 1-й ТА и ее соединений было отремонтировано 657 танков (в среднем по 20–25 машин ежедневно), что и позволяло поддерживать боеспособность танковой армии в условиях высоких потерь (около 50 боевых машин ежесуточно) [1154] . Как показывают эти данные, по-видимому, большая часть указанных выше небоевых потерь 1-й ТА в действительности представляет собой подбитые, но отремонтированные машины. Например, личный состав подвижных ремонтных мастерских 6-го тк 1-й ТА восстановил 134 танка, что составляло значительно более половины первоначальной численности боевых машин в корпусе [1155] .

В результате германским солдатам приходилось повторно бороться с теми же танками и САУ, которые они уже однажды вывели из строя, рискуя своей жизнью. При такой ситуации вследствие сопряженных с отступлением потерь материальной части артиллерии неминуемо возрастали и потери личного состава германских войск. Неэквивалентный размен советских танков на немецких солдат неуклонно вел германскую армию к поражению на Восточном фронте и военной катастрофе.

Подведение итогов наступательных операций Красной армии в Курской битве позволяет сопоставить не только эффективность действий советских фронтов, но также 2-й танковой и 9-й полевой армий группы армий «Центр» и 4-й танковой и 8-й полевой армий группы армий «Юг» при обороне Орловского и Белгородско-Харьковского плацдармов. В абсолютном измерении потери советских войск Западного, Брянского и Центрального фронтов по личному составу, артиллерии, бронетехнике и авиации в 1,4–2,1 раза превосходят аналогичные потери Воронежского и Степного фронтов. С другой стороны, потери двух немецких армий группы армий «Юг» по личному составу, артиллерии и авиации, понесенные в течение 21 дня боев за Белгородско-Харьковский плацдарм, оказались в 1,5–1,8 раза меньше, чем потери двух армий группы армий «Центр» за 38 дней сражения на Орловском выступе. Причем группировка войск 2-й танковой и 9-й немецких армий на Орловском плацдарме примерно во столько же превосходила по численности и вооруженности группировку 4-й танковой и 8-й армий, а советское наступление на Белгородско-Харьковском направлении осуществлялось в 1,3–1,9 раза меньшими средствами артиллерии, бронетехники и авиации, чем на Орловском направлении.