Крым в период немецкой оккупации. Национальные отношения, коллаборационизм и партизанское движение - читать онлайн книгу. Автор: Олег Романько cтр.№ 63

Страница

Следуя его примеру, в июне 1943 года добровольцем в РОА вступил феодосийский бургомистр И. Харченко. А вскоре их примеру последовали и многие другие представители местной гражданской администрации. Однако основным контингентом, который шел в РОА, были простые местные жители и военнопленные, доведенные до отчаяния в немецких концлагерях [414] .

Из сказанного видно, что источники пополнения крымских формирований РОА были разнообразными, разнообразной была и униформа их личного состава. Так, бойцы частей РОА, набранные непосредственно на территории полуострова, носили в основном немецкую униформу пехотного образца, выданную со складов вермахта. Офицеры-пропагандисты прибывали из Дабендорфа, как правило, в своей униформе: или немецкой, или трофейной со складов иностранных армий (например, голландской). В ноябре – декабре 1943 года в Крым с Таманского полуострова стали прибывать части 17-й немецкой армии. Находившиеся в ее составе «батальоны и роты РОА» не имели единого обмундирования. Большинство солдат этих формирований носили немецкую пехотную униформу или одежду, специально перешитую по военному образцу.

Единственным моментом, что объединяло все типы этого обмундирования, была символика и знаки различия РОА. Как известно, они начали разрабатываться с января – февраля 1943 года, а уже 4 апреля 1943 года газета «Доброволец» опубликовала образцы и описание этих знаков, включавших:

1. Нарукавную эмблему в виде щитка темно-зеленого цвета с синим андреевским крестом на белом поле с красной окантовкой и желтыми буквами «РОА» в верхней части щитка;

2. Овальную сине-красную кокарду;

3. Темно-зеленые петлицы с продольной полоской и пуговицей, с серебряной выпушкой для офицеров и золотой для генералов;

4. Темно-зеленые погоны с красной выпушкой, с белыми суконными лычками – для унтер-офицеров, с красными просветами и золотистыми звездочками – для офицеров и с золотыми зигзагообразными галунами – для генералов.

Курсанты школы пропагандистов в Дабендорфе одними из первых получили новые петлицы, погоны и эмблемы РОА. Вероятно, с прибытием этих офицеров в Крым и связано первое появление знаков различия РОА на полуострове.

На вооружении крымских формирований РОА (как, впрочем, и в других регионах) состояли, главным образом, трофейные образцы пехотного вооружения: советские, польские, чехословацкие и другие винтовки, автоматы и пулеметы. Когда же трофейных образцов не хватало, то, в качестве исключения, допускалось вооружение некоторых частей (самых надежных) немецким оружием. В основном это были карабины Маузера 98k, автоматы MP-40 и пулеметы MG34 и MG-42. Что касается тяжелого пехотного вооружения (минометы, противотанковые средства) и артиллерии, то их на вооружении крымских формирований РОА не было [415] .

К весне 1944 года в Крыму располагались следующие формирования РОА [416] :

Какова же была их общая численность? В целом за указанный период она колебалась от 2 до 4 тыс. человек, причем почти 1/3 из них в конце 1943 – начале 1944 года перешла на сторону партизан. Это привело к тому, что немцы отвели с передовой некоторые части РОА, разоружили их, а личный состав заключили в концлагеря. По донесениям советских разведчиков, такой случай имел место в Евпатории в марте 1944 года. А с 3 по 12 декабря 1943 года около батальона власовцев было переброшено из Крыма в Италию и во Францию [417] .

Концом власовского движения на территории Крыма можно считать февраль 1944 года, когда немцы закрыли симферопольский вербовочный пункт РОА. Как позднее вспоминал один из власовцев, «пункт стал привлекать к себе антибольшевистские силы с заводов и фабрик, из татарских аулов и городов Крыма» [418] . Таким образом, немцы и здесь остались верны себе: им нужны были обыкновенные наемники, а не идейные добровольцы.

Эти наемники продолжали служить в рядах вермахта еще два месяца, до весеннего наступления Красной армии, в ходе которого была разгромлена немецкая группировка на полуострове. По мнению современного российского историка К. Александрова, «все русские добровольческие формирования вермахта, дислоцированные в Крыму, погибли в ходе (этих) операций». Еще более трагическая участь постигла В. Мальцева. В 1946 года он был передан западными союзниками в руки советских властей и в ночь на 1 августа повешен во дворе Бутырской тюрьмы (Москва) вместе с генералом Власовым и другими высшими офицерами РОА [419] .

Деятельности украинских националистов в период Второй мировой войны посвящено множество работ. В отношении интереса к их организациям, как со стороны историков, так и пропагандистов, им «повезло» гораздо больше, чем каким-либо другим националистическим движениям. В советское время это происходило по одним причинам. Нет нужды объяснять, что в наше время этот интерес возникает совершенно с противоположной стороны. Начиная с 1945 года изучены почти все аспекты истории украинских националистических организаций. Однако все они касаются в основном их деятельности на территории собственно Украины. Ряд же фактов свидетельствует о том, что, на протяжении всего периода немецкой оккупации, они пытались распространить свое влияние и на Крым, уже тогда считая его сферой украинских интересов. Рассмотреть эти факты в политической и военной плоскостях, а также в связи с использованием германским военно-политическим руководством «украинского фактора» в оккупационной политике на территории Крыма, и входит в задачи данного раздела.

Стремление украинских националистов овладеть Крымским полуостровом не было случайным. Уже перед войной они вполне обоснованно считали, что «только тот, кто будет господином Крыма и будет иметь свободный путь через Босфорские ворота к мировым путям, тот будет хозяином Черного моря и юга Восточной Европы» [420] . Кроме того, экспедиция на полуостров была любимым пропагандистским проектом националистов. Поэтому с началом войны они попытались реализовать свои планы [421] .

Страница