Танковые войска СССР. "Кавалерия" Второй Мировой - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Дайнес cтр.№ 34

12 июля в наступление перешли войска Воронежского фронта с целью очистить от противника восточный берег р. Дон, прочно закрепиться на реке, обеспечив за собой переправы. Однако, встретив упорное сопротивление противника, они сумели занять только небольшой район в северной части Воронежа. Не добились успеха и войска Брянского фронта, пытавшиеся разгромить противника, прорвавшегося на восточный берег р. Олым, а затем продвигаться на Волово.

15 июля Ставка ВГК своей директивой № 170511 приказала вывести 5-ю танковую армию во фронтовой тыл и «как армию ликвидировать». Командующему Брянским фронтом были подчинены 2, 7 и 11-й танковые корпуса, входившие в состав армии, а ее командующий генерал-майор А.И. Лизюков назначен командиром 2-го танкового корпуса. Штаб армии требовалось вывести в тыл Брянского фронта с передачей его в резерв Ставки [160] .

Воронежско-Ворошиловградская оборонительная операция из-за просчетов Ставки ВГК в определении направления главного удара противника и нерешительных действий командующих фронтами и армиями завершилась поражением войск левого крыла Брянского и правого крыла Юго-Западного фронтов. Ударные группировки врага прорвали их оборону на фронте более 250 км и на глубину 150–170 км, вышли на Дон в районе Воронежа и южнее, глубоко охватив правое крыло Юго-Западного фронта. Потери советских войск составили: безвозвратные – почти 371 тыс., санитарные – 197,8 тыс. человек [161] .

Генерал армии М.И. Казаков, возглавлявший в то время штаб Брянского фронта, вспоминал: «Первый опыт боевого применения танковой армии оказался неудачным. Начались разговоры о непригодности такого оперативного объединения вообще. Истинные же причины неудачи, на мой взгляд, были в другом: в неумении. Это умение пришло позднее. Руководство действиями 5-й танковой армии осуществлял непосредственно Генеральный штаб, и формально мы не несли ответственности за ее неудачи. Но справедливости ради не могу не заметить здесь, что, если бы командованию и штабу Брянского фронта была отведена в данном случае иная роль, если бы нас тоже привлекли к руководству контрударом, ход событий от этого вряд ли изменился. Судьба Воронежа была предрешена еще 3–4 июля, когда передовые части 48-го немецкого танкового корпуса вышли к реке Дон и без особых затруднений форсировали ее. После же упорных боев 5–7 июля немецкая 4-я танковая армия фактически овладела городом. В наших руках остались лишь городские предместья Отрожка и Придача, расположенные на восточном берегу реки Воронеж, а также студенческий городок на северной окраине города» [162] .

Был ли виновен генерал А.И. Лизюков в том, что 5-я танковая армия не справилась с поставленной задачей? Ответим однозначно: нет. Да, он допустил ошибки при организации контрудара, взаимодействия и управления, но к тому времени ни Лизюков, ни кто-либо другой в Красной Армии не имел опыта командования танковыми объединениями. Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский отмечал: «Он был хорошим командиром танковой бригады, мог бы быть неплохим командиром корпуса. Но танковая армия ему была не по плечу. Соединение новое, наспех сформированное, к тому же у нас еще и опыта не было применения такой массы танков. Армия впервые участвовала в бою, да еще в столь сложной обстановке, и, конечно, все это не могло не отразиться на ее действиях. Было от чего впасть в отчаяние командарму» [163] .

* * *

Ликвидированная 5-я танковая армия, в отличие от других танковых армий смешанного состава, восстала как птица Феникс из пепла. 28 июля 1942 г. начальник Генштаба генерал А.М. Василевский направил командующему войсками Брянского фронта директиву № 994129 о сохранении управления 5-й танковой армии с частями обеспечения. Весь начсостав, работающий не по назначению, а также тыловые части и учреждения армии, переданные в 4-ю резервную армию, предписывалось немедленно возвратить в 5-ю танковую армию. Начальникам центральных управлений НКО приказывалось немедленно возвратить в армию изъятые из ее управления отделы связи, санитарный, ветеринарный, политотдел. В директиве отмечалось, что указания по дальнейшему использованию управления армии будут даны дополнительно [164] .

17 августа командующему Брянским фронтом, начальнику штаба 5-й танковой армии и заместителю командующего 3-й танковой армией генералу П.С. Рыбалко направляется директива № 1036031 о переброске в район Самозвановка, Скуратово в распоряжение генерала Рыбалко управления 5-й танковой армии (509-й отдельный батальон связи, 51-я отдельная кабельно-шестовая и 241-я отдельная телеграфно-эксплуатационная роты, тыловые учреждения). 30 августа следует новая директива Ставки ВГК за № 994176, в которой командующему войсками Брянского фронта приказывалось к 3 сентября восстановить 5-ю танковую армию и сосредоточить ее в районе Косая Гора, Крапивна, станция Щекино. Армия подчинялась командующему фронтом. Командующим армией назначался генерал-майор П.С. Рыбалко, который был освобожден от должности заместителя командующего 3-й танковой армией. В состав 5-й танковой армии включались 1-й и 26-й танковые корпуса, 119-я стрелковая дивизия, управление 5-й танковой армии с частями обеспечения, учреждениями обслуживания и всеми армейскими тылами. Оперативное использование 5-й танковой армии без разрешения Ставки не допускалось [165] .

В должности командующего 5-й танковой армией генерал П.С. Рыбалко пробыл недолго. Уже 22 сентября директивой № 994202 Ставки ВГК он был назначен командующим 3-й танковой армией. Этой же директивой генерал-лейтенант П.Л. Романенко был освобожден от обязанностей заместителя командующего войсками Западного фронта и командующего 3-й танковой армией и назначен заместителем командующего Брянским фронтом и командующим 5-й танковой армией. Он, как мы уже отмечали, в декабре 1940 г. на совещании комсостава Красной Армии ратовал за массированное применение танков в современной войне. «В дальнейшем, когда мы довольно близко познакомились с Романенко, – вспоминал генерал армии С.П. Иванов, – он говорил мне, что И.В. Сталин запомнил это и главным образом потому и поручил ему командование 5-й танковой армией в первой в истории войны операции, когда появилась возможность по-настоящему массированного удара танками при мощной поддержке авиации и артиллерии» [166] .