Дорога к Вождю - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников, Алексей Махров cтр.№ 52

– Готовы? – осведомился Быстров, когда танкисты вышли из медпункта. – Ну вот, хоть на людей стали похожи. Почти, – видимо, последнее тоже должно было означать шутку. – Все, пошли. – Он демонстративно взглянул на наручные часы. – Время.

Спустя несколько минут все трое застыли возле массивных дубовых дверей. Ни номера кабинета, ни какой-либо таблички с именем-фамилией хозяина не имелось. Майор в последний раз придирчиво оглядел обоих:

– Вам сюда. Зря языками не трепать, на вопросы отвечать четко, по-военному. В остальном сами разберетесь, не маленькие. Входите, товарищ Берия не любит, когда опаздывают.

– Кто?! – ошарашенно пробормотал внезапно севшим голосом Гаврилов, осознав услышанное. – Так мы это что, к самому… товарищу Берия… почему же вы сразу… как же оно так…

– А это что-то меняет? – холодно осведомился майор. – Или два советских танкиста, сражающиеся с первого дня войны, настолько испугались, что не могут без предупреждения встретиться с наркомом внутренних дел? А по моим данным, с немцами сражались вы вполне бесстрашно, не одну медаль, если не орден, заслужили. Их, получается, не боялись, а товарища Берию – боитесь? Даже странно как-то… или есть, что скрывать?

– Нет, но…

– Вперед. – Быстров нажал на гнутую бронзовую ручку, раскрывая дверь. – Хватит болтать.

И внезапно вполне по-человечески улыбнулся, впервые за все время их недолгого знакомства:

– Идите уж, герои…

В приемной Гаврилов с мехводом не задержались: сидящий за столом с парой телефонных аппаратов и пишущей машинкой на поверхности секретарь лишь спросил их фамилии, сверился с лежащим перед ним листком и указал на ведущую в кабинет дверь:

– Проходите, товарищ народный комиссар вас ожидает. Головные уборы можете оставить здесь.

Взглянув на товарища, Степан решительно оправил комбинезон под ремнем – резкое движение выбило из плотной ткани небольшое облачко пыли, и сержант мгновенно покрылся испариной, – и на негнущихся ногах подошел к двери. Постучал и, не дождавшись ответа, осторожно опустил вниз ручку. Дверь послушно распахнулась, бесшумно провернувшись на смазанных петлях, и Гаврилов, судорожно вздохнув, переступил порог. Гулко бухая подошвами сапог по лакированному наборному паркету, сделал несколько строевых шагов в сторону рабочего стола, за которым сидел, с любопытством глядя на вошедших, всесильный нарком. Позади тяжело топал Баранов, стараясь не отставать от командира и размышляя, что высоковато их со Степкой занесло – больно падать будет, ежели что.

Пока шел, ощущая, как кружится от волнения голова – или это сказывались последствия недавней контузии? – успел осмотреться. Кабинет народного комиссара оказался просторным и светлым, но с минимумом обстановки. Этот самый стол с лампой под круглым абажуром и тремя черными телефонами, на стене за спиной – зашторенная карта СССР, в правом углу – гипсовый бюст товарища Сталина. Слева этажерка с книгами и сложенными стопками папками. У стола – пара кресел.

Большего Гаврилов не разглядел – Берия поднялся из-за стола, бросив на столешницу карандаш, сделал шаг навстречу и первым протянул ладонь:

– Здравствуйте, товарищ танкист. Полагаю, товарищ Гаврилов?

Рукопожатие наркома оказалось неожиданно по-мужски крепким, а широкая ладонь – сильной и… теплой. Чего нельзя было сказать про самого Степана: в последний момент его рука предательски дрогнула. Лаврентий Павлович это, разумеется, заметил:

– Волнуетесь? Зря. В этом кабинете вам ничего не угрожает. Особенно немцы, – сверкнув стеклами знаменитых пенсне, Берия усмехнулся, указав на кресло: – Прошу вас, присаживайтесь. И вы тоже… товарищ Баранов, верно? – Нарком пожал жесткую, выдубленную соляркой и маслом, покрытую мозолями ладонь механика-водителя.

– Так точно, товарищ народный комиссар внутренних дел! Красноармеец Николай Баранов, механик…

– Ай, не нужно так тянуться, вы не на плацу, – неожиданно отмахнулся тот. – Да присаживайтесь же, товарищи!

Дождавшись, пока смущенные танкисты усядутся в кресла – и Гаврилов, и мехвод, разумеется, присели на самый краешек, поскольку стыдно было марать изгвазданными не пойми в чем комбезами светлую обшивку, – Берия занял свое место за столом.

Несколько секунд в кабинете царило молчание, затем наркомвнудел произнес:

– Про ваши героические подвиги я знаю, – заметив на лицах танкистов недоумение, Лаврентий Павлович неожиданно поднял перед собой ладони. – Да, именно так, подвиги! Вы практически в одиночку сдержали удар танковой дивизии немцев. Взяли в плен комдива. И это не считая того, что на рассвете двадцать второго июня вы первыми приняли на себя подлый удар врага! Так что не нужно спорить, сейчас мы станем говорить совсем про другое, хорошо?

Не сговариваясь и даже не глядя друг на друга, танкисты одновременно кивнули.

– Прекрасно. Так вот, обстановка на фронте мне известна намного лучше, чем вам, об этом я спрашивать не стану. Мне интересно узнать о том, как именно вы встретились с товарищем Дубининым и его спутником полковником Батом. Вот об этом я почти ничего не знаю, да. Практически вообще ничего. Расскажете?

– Конечно, товарищ народный…

– Давайте договоримся так, – решительно прервал Гаврилова нарком. – Называйте меня или товарищ Берия, или товарищ нарком. Иначе выходит как-то слишком длинно, а нам не нужно терять время, оно сейчас слишком дорого. Потому сделаем так: сейчас вы подробно расскажете, как повстречались с товарищем Дубининым, а я стану задавать вам вопросы, если таковые возникнут. Согласны? Хорошо. Наш разговор будет стенографироваться, так будет проще. На дополнительные вопросы прошу отвечать четко, без лишней воды.

Народный комиссар поднял трубку одного из телефонов и произнес короткую фразу на грузинском. Спустя полминуты в кабинет вошла молодая женщина в военной форме с петлицами сержанта ГБ. Усевшись в одно из стоящих под стеной кресел, она раскрыла на коленях пухлый блокнот и коротко кивнула наркому. Берия взглянул на танкистов:

– Начинайте, товарищи бойцы….

Лаврентий Павлович оказался внимательным и благодарным слушателем: вопросы задавал редко и исключительно по существу. Например, его заинтересовало то, что товарищ Дубинин, по мнению Баранова, крайне неумело справлялся с обязанностями механика-водителя. Или то, что секретный танк вел прицельный огонь на полном ходу с помощью какого-то «двухплоскостного стабилизатора», не останавливаясь и даже не притормаживая перед выстрелом. Когда разговор зашел о технических новинках «Т-72», большую часть которых никто из танкистов так и не смог понять, Берия постоянно делал пометки на лежащем перед ним листке бумаги.

О самом бое Лаврентий Павлович знал, видимо, со слов Лермана или Кижеватова, но услышать подробности от лица непосредственных участников расстрела вражеской техники ему было чрезвычайно интересно. Он, услышав, как за две минуты танк выпускал полтора десятка снарядов, поражая пятнадцать целей, вскочил и принялся ходить по кабинету. Танкисты дернулись было подняться на ноги, но нарком лишь дернул рукой, мол, сидите: