1612. Минин и Пожарский. Преодоление смуты. 400 лет борьбы русского государства против самозванцев - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Савельев cтр.№ 77

Сталин и Киров на Ленинградском вокзале, 1928 год

Этой карьерой Киров во многом обязан Сталину, но также и своему образу, олицетворявшему «большевистскую мечту»: кто был ничем, тот станет всем. Киров не только жил в московской квартире Сталина и на его сочинской даче, но и ходил с вождем в баню, чего другие близкие партийные товарищи никогда не удостаивались. Однако, превратившись в любимца партии, Киров перестал быть для Сталина удобной фигурой. У молодого лидера появилась самостоятельная позиция и перспектива в будущем возглавить партию после Сталина или вместо него.

В начале 1935 года планировался перевод Кирова в Москву. Готовилась большая чистка ленинградской парторганизации от зиновьевцев. Киров тормозил их аресты, не жаждал крови оппонентов и сам ничего не боялся – как сильный и непуганый зверь. Киров как бы создавал альтернативный образ вождя в противовес сталинской склонности к администрированию и тиранической форме властвования. Киров, напротив, был, скорее, партийным популистом – простым в общении и доступным для простых людей.

Судя по повадкам большевиков, выработанным в годы гражданской войны и красного террора, убить своего близкого соратника, исходя из политической целесообразности, ничего не стоило. Тем более, что для Сталина Киров мог быть очень опасным конкурентом. На XVII партсъезде в январе 1934 г. тайные выборы членов ЦК дали неожиданный результат – четверть делегатов (292 из 1225) проголосовала против Сталина. Против Кирова было подано всего 6 голосов.

С. М. Киров выступает на XVII съезде ВКП(б) (Москва, 1934 г.)

В своих воспоминаниях Хрущёв считал доказанным, что убийство Кирова было подготовлено руководителем ОГПУ Ягодой, действовавшим по секретному поручению Сталина. Исполнение этого поручения дорого обошлось и самому Ягоде, которого на процессе «правотроцкистского блока» в марте 1938 года вынудили признаться в организации убийства Кирова. Ягода, будто бы по указанию лидеров «право троцкистского центра» Бухарина и Рыкова, не препятствовал теракту. В 1953 году на Западе вышла книга «Тайная история сталинских преступлений», где беглый работник НКВД А. Орлов утверждал, что убийца Николаев был отобран Ягодой, а потом настроен соответствующим образом штатным провокатором.

Хрущев всегда помнил свой страх перед Сталиным и готов был любой факт истолковывать против запугавшего его тирана. Верить домыслам Хрущева было бы опрометчивым: он сам был причастен к преступлениям сталинизма, но ни в чем так и не покаялся. Признания Ягоды тоже немногого стоят, поскольку были оглашены в целях расправы над политическими соперниками Сталина, а сам Ягода мог быть подвергнут воздействию любой степени мучительности или оказаться перед выбором между немедленной смертью и лжесвидетельством. Версия Орлова также шита белыми нитками, поскольку в ней прослеживается явный политический заказ и стремление преуспеть на литературном поприще, получив на сенсации солидный гонорар.

Мы можем сказать только, что это убийство оказалось необходимым для компартии: чтобы сохраниться, нужно было убить большевизм и уничтожить ленинский партийный «призыв». Убийство Кирова стало ритуальной жертвой истории.

Совершенное политическое преступление мистическим образом связывает между собой двух антиподов – убийцу и убитого. Леонид Николаев был прямой противоположностью Кирову: чрезвычайно хилый и малорослый человек, мрачный, раздражительный и упрямый. Его жена симпатичная латышка Мильда Драуле, соблазнилась на брак с Николаевым только в связи с его переездом в Питер к родне, где в трудном 1925 году вероятность выжить была выше, чем в провинциальной Луге. Став помощницей Кирова, Мильда не возражала против романа с любвеобильным обкомовским начальником. Эта связь была общеизвестной и не скрылась от Николаева.

К семейным проблемам у будущего убийцы добавились служебные. В апреле 1934 году его исключают из партии за мелкий проступок, и он теряет работу в Институте истории партии. Добившись восстановления в партии, Николаев месяцами обивает пороги начальства ради восстановления в должности. Главным организатором всех бед он считает любовника своей жены и начинает вынашивать план убийства. При всей своей нервозности, Николаев проявил завидное упорство в достижении цели.

Первая попытка убийства 15 октября 1934 года оказалась неудачной. Николаев был схвачен охраной Кирова и отправлен в отделение милиции как подозрительная личность с заряженным револьвером в кармане. Но Николаева отпускают, поскольку у него есть разрешение на револьвер, а также партбилет. 14 ноября Николаеву не удалось совершить замышленное и подойти к Кирову на Московском вокзале. В третий раз он ждал встречи с Кировым 1 декабря 1934 года в Таврическом дворце, где должно было пройти собрание партийного актива Ленинградской организации ВКП(б). Киров случайно оказался в Смольном, где Николаев хотел получить пригласительный билет на собрание партактива. Случайная встреча решила дело. Приотставшая охрана подоспела поздно – Киров лежал на полу с простреленным затылком.

Мильда Драуле и Леонид Николаев

Сталин был в Ленинграде уже на следующий день и сам прямо в Смольном допросил Николаева. Но разговора не получилось вследствие смутного состояния Николаева. Вероятно, именно в этот момент Сталин понял, что может использовать убийство для разгрома зиновьевцев, доставивших ему столько хлопот в 1926 году, когда вся ленинградская организация партии состояла сплошь из его противников. Через несколько дней у Николаева появились «соучастники».

Интригу в эту историю добавила гибель охранника Кирова, которого доставляли на допрос к Сталину на грузовике. На обратном пути охранник слетел с облучка и расшибся о фонарный столб насмерть. Впоследствии Хрущев назвал это убийством сообщника. Но в сталинской версии эта смерть могла быть истолкована прямо противоположным образом: тайные организаторы убийства Кирова просто прятали концы в воду.

29 декабря 1934 года сессия Военной коллегии Верховного суда СССР под председательством Ульриха вынесла всем 14 подсудимым приговор – высшую меру наказания. Когда же был оглашен приговор, Николаев воскликнул: «Обманули!» Ему обещали за доносы сохранить жизнь. Через час приговор был приведен в исполнение. А через несколько месяцев была расстреляна и вся семья Николаева, его жена и теща.