Цель неизвестна. Врата учености - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 74

Парочка заулыбалась, остальные смотрели в пол. Почему-то воспитанники обоего пола меня страшно боялись. Никогда особо не проявлял в отношении них несдержанности. Ну однажды побил всерьез привезшего порченую муку. Решил, паскуда, на детях подработать. Наверное, излишне взбесился и не надо было ногами топтать под окнами. Но ведь для пользы старался!

— А можно мне не уходить на все четыре стороны, через год, — напряженным голосом сказала веснушчатая до ужаса девчушка, — а в детском саду помогать остаться? Там нянечки нужны.

Класс загудел наполовину восхищенно, наполовину возмущенно.

— Свиязова, — строго воскликнула надзирательница у доски, — представляться надо!

Тут еще и потому трудно воровать и бить без причины детей, что многие из учителей никакие на самом деле не преподаватели. Ни училища, ни профессии такой в России пока не существует. Зато есть достаточно много (относительно, по нашим масштабам) женщин, готовых помогать в моих трудах добровольно и за малую плату. У гвардейцев имеются семьи, а в полках, вопреки ожиданию, достаточно много однодворцев и простых рекрутов.

Еще одна дополнительная ниточка в привязывании к Анне Карловне (я из ее своры и держу определенную сторону) ближней охраны. Преображенцы с семеновцами, теперь еще измайловцы с конногвардейцами стояли на караулах в царском дворце (не надо забывать о разных летом и зимой), Адмиралтействе, Петропавловской крепости, Сенате, Военной коллегии и Тайной канцелярии, а также у полковых изб и на квартирах у генералов, гвардейских штаб-офицеров и иностранных посланников.

Сестры, дочери, вдовы по большей части небогатых гвардейцев получали возможность дополнительного заработка, что семьям не могло не пойти на пользу. Азы в начальной школе преподавать годятся, а при чужаках, не зависящих от начальства, всегда плохие дела крутить тяжелее.

Конечно, каждая проходила трехмесячный испытательный срок, и на нее регулярно писали докладные. Окончательное решение принималось через квартал, но при неприятном происшествии дамы-воспитательницы или преподавательницы запросто вылетали с места без длинных увещеваний.

И дело не в мужиках. Во внеслужебное время никого не касалось, чем они занимаются. Сложность в другом. Можно любить детей, но не уметь их учить, а сорваться, не имея определенного терпения, легко до безобразия. Конкуренция за места у нас изначально была три-четыре на место, и даже сейчас очередь на замену имелась. Вдруг какое происшествие, болезнь, перевод в другой полк или, не дай бог, смерть — следующая в списке готова.

— Устинья? — уточняю, ковыряясь в памяти.

Давно прошли времена, когда всех до одного помнил. Но иных забыть сложно. Самых паршивых и самых лучших. Балахина, например, выдернул из Сиротского дома достаточно быстро. Талант у него к рисованию. Определил в ученики и сам заплатил. Появится возможность — пихну от академии за границу обучаться. Нельзя разбрасываться такими талантами.

Маркина тем более не забуду. Бросаться на взрослого дядю с ножом в ответ на вполне безобидное замечание — совсем ума не иметь. И не жаль, что от моего удара со сломанной челюстью забрали да в Сибирь отправили.

— Свиязова Устинья, — якобы послушно повторяет девочка и смотрит прямо в глаза. И остальные уже не дремлют на ходу, все насторожены.

Рыжую тоже трудно забыть. Уж больно яркая. А по жизни ничего особенного. Середнячок по всем показателям. Только, похоже, помимо оценок с рукоделием, имеет характер. Оно и неудивительно. Насколько я помню, появилась здесь самостоятельно, притопав в самом начале. И, видать, далеко шла. Ноги в кровь сбиты. Сто пудов из деревенских, но твердила как партизан в гестапо про городские кварталы, как называются не помнит по младости, родители умерли, и очень натурально плакала. Я не поверил и ждал со временем неприятностей. Но никаких претензий к ней до сих пор не предъявляли.

— Разве тебе четырнадцать?

— Через три месяца будет. И потом, могу я подумать о собственном будущем заранее? — в голосе откровенный вызов.

— И ты для себя выбрала.

— Уж получше, чем другие за меня станут!

— Свиязова! — безнадежно простонала воспитательница.

Я ее вполне понимаю. Девчонка вконец обнаглела и не считается со старшими по возрасту и положению. А крайней станет мадам, не сумевшая внушить норм правильного поведения. Вон стоит зверь в моем лице и запросто сделает определенные неприятные выводы.

— Пойдешь со мной к Шлыковой, — в смысле старшей по детскому саду, говорю, не дожидаясь продолжения. — Как она скажет, так и будет. Может, тебе дитятю и доверить нельзя.

Эту тетку привела ко мне Стеша. Уж где она ее раскопала, так и не спросил. Не существенно. Прошлое редко волнует, если из него не тянутся неприятности. А ее никто не разыскивал. Очень хорошо соответствовала, скорее всего девица, по старой пословице: «На лицо ужасная, добрая внутри». Правда, доброта ее была ограничена маленькими детьми. Замуж с такой харей выйти недостижимо, дразнили, видимо, крепко. Поэтому ругалась она забористо и могла под горячую руку назойливого двинуть. До моей мачехи размерами недотягивала, зато использовала подручный инструмент. Неизвестно, что хуже.

Зато в личном общении оказалась сметливой, про подопечных не забывающей и заботливой. Ко всему, иногда выдавала почти поэтические перлы. Как-то сказала: «Бог в своей милости преподнес детям важнейший дар: любить и узнавать человека, который вскармливает его, встречать с улыбкой того, кто с ним играет и возится. И только вырастая, превращается в человека. Алчного, ищущего, чего бы урвать и отнять да кого обидеть».

Очень лично прозвучало. Неприятно, однако нечто правдивое в том высказывании присутствует. И ясно, почему она предпочитает безвылазно сидеть в детском саду, приняв на себя далеко не одни приятные стороны заботы. Ей там лучше, чем в большом мире.

Устинья на мое предложение довольно расплылась во всю ширь веснушчатого личика. К гадалке не ходи, с той стороны все налажено и перетерто. И пусть так. Какая разница, если ума хватило для собственной пользы побеспокоиться. Не в кладовую ведь ночью воровать полезла. Главное, чтобы польза была реальная. В отличие от учительниц, в няньки при малышах не очень рвутся. Убирать за чужим (и не одним) пачкающим ребенком, стирать да следить, некоторые из подброшенных уже ползать начинают, не так просто. Девочек постарше отряжаем на помощь. А тут сама на постоянку просится. Да на здоровье!

— Хорошо, что ты приехал, — довольно сказал Лехтонен.

Странно проигнорировать прямое приглашение от старого приятеля. Тем более что мы не первый год связаны общими делами. Просит — значит, существует необходимость, и не в ближайшие дни, а конкретно сегодня. Как-то не вяжется эта суетливость с его обычным поведением.

— Познакомься, — показывая на совсем молодого человека с тоскливым взором. — Жереми Позье.