"Лаптежник" против "черной смерти". Обзор развития и действий немецкой и советской штурмовой авиации в ходе Второй мировой войны | Михаил Зефиров, Дмитрий Дегтев | страница 51 | LoveRead.ec

Через два с половиной часа командование ВВС Северного флота предприняло повторную атаку конвоя. И на этот раз пилоты «Киттихауков» из 27-го ИАП все же смогли добить» Нордвинд», которого кормой вперед буксировал сторожевик V-6110. После четырех прямых попаданий авиабомб он затонул в проливе Буссезунд.

В этом ударе участвовала и «восьмерка» Ил-2 из 46-го ШАП. Корабельными зенитками был подбит самолет заместителя командира эскадрильи капитана Ильи Катунина. Согласно советским данным, 25-летний летчик направил горящий штурмовик на один из транспортов, который в результате тарана затонул. Уже спустя неделю – 31 мая 1944 г. – Катунину и его бортстрелку 22-летнему сержанту Андрею Маркину посмертно присвоили звания Героев Советского Союза.

В отчете командира конвоя West-117 действительно говорится, что сосредоточенным зенитным огнем со сторожевого корабля V-6110 и охотника за подводными лодками Uj-1220 был сбит один «цементбомбер». Однако при этом он никого не протаранил, а рухнул в море в 150 метрах от плавбазы «Везер». Всего же ВВС Северного флота потеряли в ходе атак этого конвоя семь самолетов, по три Ил-2 и Р-40 и один A-20J.

11 мая экипаж разведчика Пе-3 обнаружил в 00.35 в районе поселка Омганг немецкий конвой из семи транспортов и 21 корабля охранения, следовавший восточным курсом. Первыми его атаковали торпедоносцы Ил-4, потом – истребители Р-40, затем – «Бостоны», и только в 04.02 над конвоем появились шесть Ил-2 из 46-го ШАП. И уже в который раз все атаки имели нулевой результат.

С 08.32 по 08.40 по конвою, находившемуся около мыса Кибергнес, нанесли последовательные удары три группы «горбатых», состоявшие соответственно из пяти, шести и шести самолетов. Последняя атака «черных смертей» на корабли была зафиксирована в 09.37. Но и после этого конвой еще дважды бомбили «Киттихауки».

Всего же в течение 11 мая ВВС Северного флота произвели против него 207 самолетовылетов, но их результат оказался очень скромным. Затонул лишь один мобилизованный норвежский рыболовный траулер V-6113 тоннажем 514 брт. Кому именно принадлежит сей скромный трофей, пилотам Ил-2, Р-40 или «Бостонам», неизвестно.

16 июня 1944 г. советский самолет-разведчик в 22.00 в районе мыса Нордкин засек очередной крупный немецкий конвой. Ночь была белой, и уже в 01.40 17 июня поступило повторное донесение о его обнаружении. Сначала транспорты безуспешно атаковали подводные лодки М-200 и М-201, а потом за это неблагодарное дело принялась авиация.

Первыми в 08.54 на корабли сбросили 100-кг бомбы самолеты Р-40 из 27-го ИАП, потом – «шестерка» Ил-2 из 46-го ШАП. Затем в 09.04 южнее мыса Кибергнес появились еще шесть штурмовиков, а последняя атака «горбатых» на конвой была зафиксирована в 09.07. По возвращении на базу пилоты доложили о потопленном тральщике, но на самом деле все удары снова завершились ничем. Лишь торпедоносцам А-20J из 9-го Гв. МТАП удалось потопить транспорт «Дихси» тоннажем 1670 брт.

Это была последняя крупная операция ВВС Северного флота с привлечением штурмовиков Ил-2. Таким образом, пилотам «Илов» и на Баренцевом море не удалось потопить ни одного более или менее крупного вражеского судна.

Так в чем же были общие причины неэффективного использования Ил-2 против морских целей? Ведь корабли, действительно потопленные флотскими штурмовиками за все время войны, можно пересчитать по пальцам.

Главная из них проста и банальна. Как отмечалось выше, в отличие от Ju-87 он имел слишком маленькую бомбовую нагрузку. В лучшем случае самолет мог поднять 250-кг бомбу, которой возможно было потопить только сравнительно небольшое небронированное судно, да и то при большой удаче. «Штуки» же могли нести 1000-кг и даже 1800-кг бомбы. А немецкая бронебойная бомба РС1000, например, гарантированно пробивала верхнюю бронированную палубу линкоров.

Во-вторых, как тоже уже было указано, «черная смерть» не могла пикировать под большими углами, что было необходимым условием для успешных атак таких точечных и движущихся целей, каковыми являлись корабли. В то время как Ju-87 даже с подвешенными 1000-кг бомбами не только пикировали на углах до 90°, но при этом еще и могли маневрировать по курсу для более точного прицеливания.

В-третьих, невозможность пикирования под большими углами, в свою очередь, приводила к тому, что при атаке конвоев с малой высоты и пологого пикирования, штурмовики уже на подходе к цели попадали под сосредоточенный огонь корабельной зенитной артиллерии и несли большие потери.

В-четвертых, Ил-2 из-за недостаточного радиуса действий с полной боевой нагрузкой могли атаковать цели фактически только в прибрежных водах. Для поиска же кораблей в открытом море им требовался дополнительный запас топлива. Лишь в сентябре 1944 г. в 11-й ШАД ВВС КБФ впервые начали использовать дополнительные топливные баки, подвешивавшиеся под центропланом.

Ну и, в-пятых, на общей результативности воздушных атак Ил-2 сказывалась элементарная нехватка целей, так как военный и транспортный флот Третьего рейха использовался в весьма ограниченных масштабах в войне против СССР.

Советские камикадзе

В завершение обзора боевых действий советской штурмовой авиации необходимо остановиться еще на одном их аспекте, неразрывно связанном именно с Ил-2.

Уже в самом начале войны были отмечены случаи, когда сбитые русские самолеты врезались точно в немецкие колонны, позиции артиллерийских батарей и так далее. Происходило ли это случайно или же самолеты в последний момент сознательно направлялись летчиками на врага, установить невозможно. Такие случаи получили наименование «огненных таранов», хотя непонятно почему авторы этого словосочетания использовали прилагательное «огненный», ведь совсем не обязательно сбитый самолет должен был полыхать словно спичка, а на земле после самого тарана возникать большой пожар.

Первый такой таран летчиками штурмовой авиации был совершен уже 22 июня 1941 г. В первые часы войны старший лейтенант Петр Чиркин из 63-го ШАП направил подбитый биплан И-153 на немецкую колонну, приближавшуюся к аэродрому полка около городка Стрый, на Западной Украине. Подобными фактами не замедлила воспользоваться советская пропаганда. Уже в начале войны ею был вовсю раскручен подвиг, якобы совершенный командиром 4-й эскадрильи 207-го ДБАП капитаном Н. Ф. Гастелло. Согласно официальной версии, 26 июня во время атаки немецких войск, двигавшихся по шоссе Молодечно – Радошковичи, северо-западнее Минска, его ДБ-3 получил прямое попадание зенитного снаряда. И летчик направил горящий двухмоторный бомбардировщик прямо на вражескую автоколонну.

Ровно месяц спустя – 26 июля 1941 г., что для того периода было неслыханной оперативностью, – Николаю Гастелло посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. При этом крайне примечателен стиль наградного листа, подписанного накануне командиром полка капитаном Лобановым и военным комиссаром полка батальонным комиссаром Кузнецовым:

«…фашистский снаряд догнал машину капитана Гастелло. Получив прямое попадание, объятый пламенем, самолет не мог уйти на свою базу, но в этот тяжелый момент капитан Гастелло и его мужественный экипаж были заняты мыслью не допустить врага на родную землю.