Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зефиров cтр.№ 41

В апреле 1938 г. Дьяконов был снят с должности и вызван в Москву, где и был арестован. По данным НКВД, директор ГАЗа являлся сущим дьяволом: по заданию разведок нескольких государств, в том числе Японии и Германии, целенаправленно срывал работу завода, днем и ночью только и думал, как бы еще навредить советской власти, «обложился букетом врагов народа», специально назначал на руководящие должности антисоветские элементы, троцкистов и т. п.

Руководству завода на полном серьезе вменялось в вину выполнение плана на 10 %! Якобы, выпустив все намеченные автомобили, предприятие специально недодавало запчасти к ним, что, по мнению энкавэдэшников, непременно должно было привести к выходу машин из строя. Кроме того, работники ГАЗа обвинялись в том, что «изготовляли ненужный инструмент, а нужный не изготовляли». Нашли компромат и в личной жизни Дьяконова. Выяснилось, что его жена якобы «имела связь с Гнилицким попом и монашками, на директорской машине разъезжал поп».

Спустя пять месяцев после ареста бывшего директора приговорили к расстрелу. Попутно выяснилось, что злостными врагами народа были главный бухгалтер, а также 19 старших бухгалтеров завода. Фактически на Горьковском автозаводе были репрессированы практически все руководящие работники, в том числе заведующий кинофотобазой, заведующий детсадом, почти все инженеры, бухгалтеры и технологи. Одни после ареста под пытками писали доносы на других, те – на третьих, в итоге почти каждый день черные воронки колесили по Автозаводскому району города и накрывали все новые банды «троцкистов», «вредителей» и «шпионов». В итоге, на ГАЗе каким-то чудом уцелели лишь два из прежних начальников цехов – Леф и Парышев (правда, молох все же настиг последнего, он погиб во время немецкой бомбежки в 1943 г.). [225]

Подверглись репрессиям практически все проектанты автозавода, прошедшие стажировку в США: бывший начальник «Автостроя» С. С. Дыбец, его заместитель Л. А. Мертц, оказавшийся вредителем и американским шпионом, а также ведущие инженеры А. Е. Цукерман, Т. М. Геллер и другие. Мертц впоследствии сознался на допросе, что благодаря его деятельности были якобы сорваны сроки окончания строительства объектов, задержана сдача в эксплуатацию цехов и т. п.

Одновременно были практически поголовно истреблены и американские специалисты, приехавшие в начале 30-х годов помогать строить завод: Иосиф Тучельский, Давид Сиглер, Марк Кадарьян и другие. НКВД арестовало всех граждан, ранее работавших на строительстве Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Нетрудно догадаться, что им вменялось в вину. Конечно же – все они были китайские шпионы!

Были арестованы практически все итальянские и австрийские рабочие, в свое время бежавшие из своих стран под защиту советской власти. Только за первую половину 1938 г. на ГАЗе были «разоблачены» 407 шпионов иностранных разведок, в том числе Германии, Японии, США, Италии, Латвии, Франции и даже Румынии и Болгарии! При этом большинство из них оказались, так сказать, многостаночниками, то есть работали сразу на несколько «империалистических стран».

Некоторых арестовывали и вовсе по глупости. Так, Григорий Марковский, работавший в одной из кузниц, был осужден на 10 лет за то, что пожаловался начальству на несправедливую оплату труда. Инженер ремонтно-механического цеха Марк Парцевич был осужден на такой же срок за то, что во время первомайской демонстрации уронил портрет Сталина. И таких случаев было множество.

Помимо, собственно, работников ГАЗа, были «разоблачены» в шпионской деятельности работники автозаводской поликлиники и универмага. Был практически разгромлен местный райком партии, «не принявший мер к врагам народа».

Новый директор завода И. К. Лоскутов как мог старался разоблачать «вредителей». В одном из своих выступлений он поведал: «На завод под видом политических эмигрантов и другими способами проникали шпионы, диверсанты, враги народа. С другой стороны, ряд инженерно-технических работников оказались врагами народа. Таким образом, на заводе врагами народа оказались главный инженер, оба заместителя главного инженера». Враги, по мнению Лоскутова, находились на всех решающих участках и повсюду, завод буквально кишел ими.

Не отставали и другие «разоблачители». Некий товарищ Саратин на совещании заявил: «Посмотрите клубочек родства Дьяконова: Ковлер, Чернов и всякая мразь шипела, обжиралась на нашем заводе». Ему вторил некто Рыбаков из колесного цеха: «Не секрет в том, что в нашем колесном цехе был матерый враг Геллер, и вы знаете о том, что после ухода этого врага народа Геллера на должность начальника цеха был назначен Накарякин. И что получилось? Мы не ликвидировали последствия вредительства, а, наоборот, усугубили. Как получилось? Получилось так, что мы своевременно не сумели скинуть неправильное руководство в работе колесного цеха, Накарякин сейчас исключен из партии за притупление большевистской бдительности». [226]

Арестованных ждали все круги энкавэдэшного ада. Работник автозавода Д. Бруштейн затем вспоминал: «ГУ НКВД поручило сделать спецавтомобиль для перевозки заключенных – «черный ворон». Рассматривая эту машину в автобусном цехе, я говорил представителю заказчика, что средние помещения, находящиеся над колесами, неудобны для перевозки людей. На это мне ответили, ничего, мы в них будем перевозить по два человека. Не думал я тогда, что мне самому придется много раз ездить, будучи заключенным, в этой машине».

Бруштейна взяли 21 апреля 1938 г., привезли в Автозаводский райотдел НКВД, находившийся в так называемом «радиусном» доме в Соцгороде. Там его без всякого предъявления обвинения на несколько дней заперли в темной холодной комнате с бетонным полом, где, кроме стула, не было никакой мебели и удобств. Затем измученного бессонницей «врага народа» перевезли в городскую тюрьму. Там он оказался в условиях, ненамного отличавшихся от знаменитых Колымских лагерей.

В небольшой камере сидели в общей сложности 200 человек. Теснота была такая, что на каждой из железных коек располагались по четыре человека. «Спали на боку, валетом, и поворачивались на другой бок все одновременно – по команде. Под койкой таким же образом лежало еще четыре человека, а у изголовья и в ногах на проходе сидело еще по два человека – ждали своей очереди поспать», – рассказывал Бруштейн. В этом заключалась изощренная методика советского гестапо – НКВД – максимально унизить, растоптать всякое достоинство, сломить волю к сопротивлению.

В той камере сидели и другие «вредители-автозаводцы»: главный бухгалтер ГАЗа Чуйко, главврач района З. Бунатьян, заведующий заводской столовой Шолок и другие. Все они прошли через допросы, пытки, идиотские обвинения и далее лагеря…

Большинство репрессированных на ГАЗе были евреями. Возможно, это было связано с тем, что почти все руководящие должности занимали именно они, поскольку евреи составляли элиту технической интеллигенции. Так или иначе, получился маленький холокост.

Общий же итог репрессий в промышленности был печален для страны. Были уничтожены все более или менее квалифицированные кадры, а к власти на заводах пришли малограмотные, а порой и вообще неграмотные руководители. Согласно данным на конец 1939 г., в среднем лишь 35–40 % директоров предприятий имели высшее образование, 25 % – только среднее и столько же – вообще никакого. Около половины всех директоров имели стаж работы около одного года! И это в условиях приближающейся войны. [227]