Маргарет Тэтчер - читать онлайн книгу. Автор: Жан Луи Тьерио cтр.№ 40

Настоящими союзниками Маргарет были люди из секретариата ее министерства. В отличие от Франции, где секретариаты министерств уже давно стали центрами власти, в Англии система частных или личных советников была еще в зачаточном состоянии. Маргарет Тэтчер первая нашла в них опору. Заведующий секретариатом Филипп Халси, личная секретарша Маргарет и технические советники стали сердцем Керзон-стрит, к великому несчастью старых заправил министерства.

С теми же, кто был близок Маргарет по духу и убеждениям, она поддерживала самые теплые отношения. Эта женщина, про которую говорили, что она создана изо льда, могла быть очень внимательной и благородной. Многие припоминают, как она сама готовила кофе в зале для заседаний или на кухне в министерстве яичницу-болтунью, если заседание затягивалось допоздна. Она знала вкусы каждого из сотрудников и, не считая нужным беспокоить обслуживающий персонал, для одних делала омлет, другим варила яйца вкрутую, и память никогда ее не подводила. К тем, кто верой и правдой служил ей, она относилась «внимательно», «человечно», «по-матерински заботливо». Человек либо был членом ее клана, либо нет, третьего было не дано; к членам своего клана она относилась как курица к своим цыплятам. Она их поддерживала, ободряла и продвигала вперед. Власть была для нее страстью, службой, идеалом, долгом, а не гонкой за привилегиями. Простота была манерой ее поведения, и в этом она не имела ничего общего с представителями английской элиты, превращавшими летописи монархии в продолжение своих собственных изукрашенных гербами «потолков», то есть тех уровней, что они достигли; отличалась она в этом и от представителей французской элиты, довольно урчавших под грузом золота Республики, возлежа на коврах мануфактуры Савонри, унаследованных от старого режима.

Но приятные моменты в отношениях с единомышленниками практически ничего не меняли в малоприятном характере того министерства, которое было вверено заботам Маргарет. Для женщины, сделавшей борьбу с излишними общественными расходами частью своего кредо, было особенно неприятно возглавлять министерство, живущее за счет бюджета и тратившее денег больше, чем ему было предназначено [82] . В течение трех лет и восьми месяцев, проведенных ею в министерстве образования, она без устали просила у министерства финансов дополнительные субсидии, защищая свой бюджет. Но для нее это было «министерство ренегатства», ибо вынуждало ее изменять своим принципам. Именно по этой причине она говорила об «ужасном министерстве», назначая в 1979 году Кита Джозефа министром образования.

Министерство образования было не только «министерством ренегатства», но и «министерством бессилия». В основном власть над школами была в руках местных органов образования, которые утверждали программы, набирали учителей, и они же вносили предложения о превращении классических школ в компрехенсив скулз. Что же касается профсоюзов, то они так привыкли к тому, что с ними советуются по любым вопросам, что в итоге де-факто «наложили лапу» на политику в сфере образования. Всякое несогласие воспринималось ими как «акт агрессии против экспертов-педагогов». По словам Мэгги, Национальный союз учителей превратился в «государство в государстве <…>; государство годилось для того, чтобы платить зарплату, но оно не должно было принимать решения». Короче говоря, возглавлять министерство образования было равносильно тому, «чтобы плыть в лодке, вооружившись резиновым веслом». Вскоре тому, что Маргарет бессильна в борьбе с созданием компрехенсив скулз, было представлено убедительное доказательство.

К исполнению своих обязанностей на Керзон-стрит Маргарет Тэтчер приступила 22 июня 1970 года. Проводя уик-энд в Ламберхерсте, она нацарапала крупными буквами в школьной тетради 15 пунктов, требовавших немедленного решения. На заседание руководителей департаментов, управлений и отделов министерства она прибыла с тетрадью под мышкой. В девять часов утра, не дав работникам министерства возможности изложить свои соображения, она предложила им записать ее директивы. Вырвав из своей тетради исписанные страницы, она протянула их Уильяму Пайлу и сказала, что это и есть руководство к действию. В 9 часов 30 минут заседание закончилось. Редко когда заседание руководства министерства проводилось в столь «малодипломатичной форме».

Главной мерой, принятия которой Маргарет Тэтчер потребовала немедленно, была отмена циркуляра 10/65 лейбористского правительства, вынуждавшего местные органы образования приступить к превращению классических школ в компрехенсив скулз. По сути, в этом не было ничего революционного. Так как Тэд Хит отказался внести в партийный манифест тори пункт о прекращении процесса «компрехенсивизации», то теперь речь шла только о том, чтобы этот процесс не был обязательным и местные органы власти сохранили бы свободу выбора между «единым колледжем» и старой системой образования. Но манера, в которой все это было проделано, явно была революционной. Два дня спустя после вступления в должность Маргарет собрала пресс-конференцию, чтобы объявить о немедленной отмене спорного циркуляра. Не было никакой договоренности с профсоюзами, никаких обсуждений, согласований и создания специального комитета, было только жесткое проявление политической воли. Пресса разбушевалась. В «Таймс» заговорили о «политическом вакууме», в «Дейли миррор» вспомнили о «лотерее», в «Гардиан» громогласно заявили, что «нация нуждается в единой системе». Профсоюзные деятели метали громы и молнии. Что касается Тэда Хита, то его это «чрезвычайное правление», столь далекое от собственных методов управления, очень раздражало.

Однако это была буря в стакане воды. Оппозиция делала вид, что пребывает в негодовании и возмущении, но развитие системы компрехенсив скулз не встретило преград. Местные органы образования вновь стали «хозяевами положения», в большинстве выбрав общее направление движения. Эгалитаризм [83] был модным веянием времени. Маргарет Тэтчер ничего не могла с этим поделать. Правда, она, в отличие от своих предшественников, никогда не пользовавшихся своим правом признавать или нет законную силу предложений местных органов образования, взялась тщательно изучать эти предложения [84] . Она, в частности, приостановила процесс создания крупных школьных комплексов, на 20 лет опередив события и угадав, что они станут бродильными чанами, где будут вызревать невежество и детская преступность. Однако, несмотря на ее прозорливость, из 3600 предложений она отринула тогда всего 325, то есть менее 9 процентов.