Ордынская броня Александра Невского - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Абрамов cтр.№ 66

Тут уже пришлось согласиться и Юрию. Знал об этом из письма и сказал открыто, что папа Григорий хочет прислать к нему доминиканских монахов для обращения Руси в латинство. Но да избавит Господь Исус Христос от этого русский народ и Русскую землю. С этими словами он обратил свой взор на владыку Кирилла, все время молчавшего и внимательно слушавшего всех собравшихся в гриднице. Митрополит все так же кивнул головой и молча перекрестился. Вновь обратясь к Ярославу, Юрий Всеволодович уверил его, что латинству он не попустит и всеми силами поможет брату занять Новгородский стол. Но дал понять, что для того нужно время, что новгородцы рано или поздно сами передерутся и «укажут путь» молодому Ростиславу Черниговскому. А Михаил тем временем озабочен будет делами с Киевом или с Галичем, времени же и сил у него для Новгорода уже не будет. Слава Богу, что прошлой зимой не дошло дело до войны. Потому и Ярославу нужно примириться с ним. Услыхав эти слова, владыка вновь молча кивнул и внимательно посмотрел на Ярослава. Черниговский епископ также согласно и доброжелательно закивал головой. Заметивший это, Ярослав Всеволодович покраснел, но в знак согласия склонил голову. И уже после этого Юрий, обратясь к митрополиту, просил его быть посредником в деле примирения.

Княжеский съезд собирался еще два раза в течение трех дней. Много было говорено. Но главное, что примирило всех, было уже сказано в самом начале. Теперь же споры и разговоры шли больше об устроении и размежевании удельных земель. Судили и договаривались о мытных сборах на рубежах с Новгородской землей, Черниговским, Смоленским, Муромо-Рязанским княжествами, о монастырских и церковных селах, городах и землях, о судоходстве и сухом торговом пути, мостах, торговле, градском и ратном деле, о добыче соли и железа, рыбных ловлях и многих других хозяйственных и военных делах. Юные княжичи Феодор и Александр, присутствовавшие при обсуждении этих дел, все более набирались знаний и опыта. Постепенно они всем сердцем и нервами начинали ощущать свою сопричастность с тем, что происходило на Руси, и чувствовать свою ответственность за то, что совершалось по воле правителей этой огромной, могучей, но разделенной рубежами княжений и уделов земли.

Когда же князья разрешили и уладили все свои дела, то целовали крест старшему брату, обещая слушать его и почитать как отца родного. Однако Юрий сразу не распустил братию по домам.

* * *

По окончании всех дел великий князь собрал всю братью свою на общую молитву и похвастался новым белокаменным собором Рождества Пресвятой Богородицы, построенным в центре древнего кремника. Более всего удивляло молодых князей и княжичей и само огромное здание, почти равное по размерам Успенскому собору во Владимире, и его великолепные златые врата. Несколько дней пировали в Суздале. Затем Юрий решил устроить большую охоту на южных рубежах Владимирского княжества в Мещерских и Муромских лесах. Из Суздаля все князья со своими дворами перебрались в Боголюбово, где был устроен очередной пир. Затем Юрий с братией ездил на молитву в храм Покрова Пресвятой Богородицы, что на Нерли. А уже после этого, как готовы были к охоте лошади, собаки, ловчии и заготовлены все припасы, княжеский поезд отправился в дремучие леса к верховьям реки Гусь. Там стояли лагерем и охотились целую неделю. Настреляли и набили диких гусей, кабанов, волков, лис, затравили даже двух медведей. А к восьмому сентября возвратились в Суздаль. На Рождество Богородицы стояли праздничную литургию в новом престольном храме. Совершив вновь с братией праздничную трапезу, одарив всех подарками, отпустил, наконец, великий князь Владимирский братью свою по домам.

Затяжной дождь проливался на поля, луга и леса польской земли Куявии. Полки Юго-Западной Руси из Владимира-Волынского, Луцка, Червеня, Ярослава и Перемышля уже какие сутки двигались на запад. Через несколько верст им предстояла переправа через полноводную и быструю реку Варту, за которой стоял град Серадзь, а еще далее через два десятка верст начиналась Великая Польша. Туда и держали путь русские полки под рукой смелого и воинственного князя Даниила Романовича Волынского.

Даниил съехал с раскисшей от дождей дороги и в окружении нескольких гридей и отроков стал подниматься на высокий холм, чтобы посмотреть, далеко ли река. Конь с трудом поднялся по мокрой, скользкой траве и рыхлой земле на высокий взлобок. Даниил, сощурившись, увидел в дали, затянутой серой пеленой дождя, тусклый и холодный просвет реки. Затем он обратил свой взор на дорогу и осмотрел длинную вереницу своих утомленных полков. Пятитысячное русское войско, ушедшее в поход с берегов реки Сан, прошло уже более трехсот пятидесяти верст в течение недели. Большую часть этого времени шли дожди. Уже после переправы через широкую, медленную Вислу, за Сандомиром, Малая Польша встретила русичей дождями и распухшими от грязи дорогами. Вязли в грязи и выбивались из сил кони. Верховые спешивались и вели коней в поводу. Вязли телеги, а немногочисленные пешцы выталкивали их из промоин и ям и, обессиленные, медленно двигались за возами.

Но все это не очень беспокоило Волынского князя. Поводом для большего беспокойства было то, что до сих пор не подавал никаких вестей князь Конрад Мазовецкий, призвавший Даниила на помощь. Подумав об этом, Даниил нахмурился, зло сплюнул ошую от себя, отгоняя дурные мысли. Уже не один раз приходили ему эти мысли о том, что не стоило вмешиваться в польскую усобицу. Однако законы чести и родства требовали того. Ему повезло в прошлом году, он вернул под свою руку Понизье — отчину отца, где последнее время правил его тесть Мстислав Удалой. При воспоминании о тесте и о которах с ним, а может быть, и от скверной сырой погоды у Даниила вдруг заныла старая рана в груди, полученная от татарского копья на Калке. Как он тогда уцелел, лучше и не вспоминать… А тесть-то Мстислав Удатный как повел себя, когда первый прибежал к Днепру! Как близко была тогда смерть. Как с кровоточащей раной в груди он выдержал эту многодневную гоньбу верхом, уходя от татар. И вот он, Даниил, опять идет в чужую землю воевать за своих сродников-ляхов, как семь лет назад шел на Калку драться за половцев. Вот она — соседняя польская земля. Хоть и похожа на его родную Волынь, но все же не та. Ведь его батюшка Роман погиб двадцать пять лет назад, проходя через Польшу «в немцы». Там он должен был придти на помощь князю Филиппу Швабскому, воевавшему против князя саксонского Оттона. Погиб отец, оставив их с Васильком совсем малыми. Да, в батюшкиных жилах текла ляшская кровь. Ибо дед их Мстислав Изяславич женат был на дочери польского короля Болеслава Кривоустого. Да и воспитывался батюшка при дворе своего дяди короля Казимира. Но в молодости он вернулся на Русь княжить в Новгороде по призыву новгородского веча. Здесь уже на Руси женился на дочери Смоленского князя Ростислава — их матери. Знал Даниил, что польские короли приходились им сродственниками по женской линии. Убитый в прошлом году своею же роднею, польский король Лешко под конец жизни был верным союзником молодым Романовичам.

Да и его брат Конрад Мазовецкий был дружен с Даниилом. Однако и Конрад понаделал за свою жизнь много грехов и ошибок, и много пролилось крови по его вине. Именно он и латинский бискуп Христиан обратились четыре года назад к рыцарям Тевтонского ордена за помощью. Те пришли из Святой Земли в Торунь и Хелмно (Кульм) для борьбы с язычниками-пруссами. А теперь уже тевтонские рыцари прочно обосновались в Пруссии, и никакими силами их оттуда уже не выкурить. Сам римский кесарь Фридрих взял Орден под свое покровительство.