Загадка Скапа-Флоу - читать онлайн книгу. Автор: Александр Корганов cтр.№ 50

– Что касается выдержек из военного дневника гросс-адмирала Дёница, касающихся операции, то их можно было придумать для удобства версии. Журнал боевых действий U-47 также мог быть сфабрикован. Прин был самозванцем, а тридцать девять человек экипажа – его сообщниками.

– Официальное британское заявление, в частности, ответ Уинстона Черчилля, тогда первого лорда Адмиралтейства, на вопрос заданный 17-го октября 1939 г. господином А. В. Александером, могло быть сделано исключительно для поддержки несуществующего воинского подвига врага.

– Параграфы, описывающие операцию в мемуарах гросс-адмирала Дёница, и то же самое у сэра Уинстона Черчилля, а также официальная «История войны», опубликованная британским правительством, были всего лишь вздором.

Почему же это вздор? Да просто потому, что в истерии, поднятой вокруг так называемой «пятой колонны», саботаж деморализует бесконечно больше шока, вызванного военно-морским подвигом противника. Можно укрепить оборону базы, сделав ее неприступной, но намного дольше и гораздо трудней уничтожить «пятую колонну». А вовремя разоблачить диверсию – и вообще дело случая.

Наконец, любое судно может внезапно влететь на воздух, как в море, так и под защитой базы. Увы, это объяснение, явно поверхностное, неприменимо к военному кораблю и, тем более к линкору.

Всего было отмечено пять взрывов, впрочем, некоторые утверждали, что четыре. Первый – спустя несколько минут после 01.00. В носовой части корабля. Корабль содрогнулся. Якорь-цепь правого якоря (с грохотом) ушла в клюз. А удушающий взрыв, по мнению некоторых моряков, был ужасным. По верхней палубе распространился резкий запах. Пошли слухи, что взрыв произошел в выгородке (кладовой) CO2. Впрочем, частичное затопление носовых отсеков, вследствие их малого объема, практически не отразилось на устойчивости линкора. Повреждения были незначительными. По всей видимости, этот взрыв никак не отразился и на внешнем облике корабля. В этом сходятся все очевидцы. Пятнадцать минут спустя (у разных свидетелей это время может варьироваться) по правому борту один за другим раздались три взрыва, на сей раз очень сильные (некоторые свидетели насчитали только два). При каждом взрыве «Ройал Оук» угрожающе кренился на левый борт. После чего мгновенно возник крен около 25 градусов на правый борт. Почти сразу же пропало освещение.

Большинство моряков видело, как столб воды поднялся до уровня ходового мостика. По правому борту, ближе к корме, густой черный дым заволок палубу и надстройки. Наконец раздался последний взрыв (согласно показаниям ряда свидетелей, три или четыре минуты спустя) – самый разрушительный. Вырвавшийся язык пламени взвился на высоту кормовой мачты. Было ясно, что пламя вызвано горением кордита. Многие из спасшихся подумали о диверсии из-за подозрительного совпадения мест взрывов с расположением трюмов, в которые прошлым вечером загружались корабельные запасы. Это обстоятельство не представляет само по себе ничего необычного, если принять во внимание рассеивание точек попадания торпед по всей длине корпуса линкора. Но что действительно встревожило людей, укрепив их подозрения в диверсии, так это внутренний характер взрывов. Однако столб воды, достигший по высоте ходового мостика, неопровержимо доказывает обратное. Несмотря на расхождение показаний в этом моменте, не исключено, что другие взрывы также вызывали фонтаны воды. И, разумеется, воспламенение кордита во вспомогательных погребах, возможно для артиллерии малого калибра, вполне могло вызвать серию более или менее сильных внутренних взрывов.

После второй серии взрывов в умах многих моряков, несомненно, возник вопрос – что случилось? То, каким образом «Ройал Оук» кренился, прежде чем перевернуться, убедило капрала королевской морской пехоты Дэвиса в том, что корабль был поражен извне. Он вспомнил инцидент, случившийся несколькими годами раньше, когда он служил на линейном крейсере «Худ», и тот столкнулся с линейным крейсером «Ринаун». Последний ударил «Худ» носом в кормовую часть по правому борту, и тот вел себя точно также, как «Ройал Оук», разве что не затонул.

Вполне резонно, что слух о диверсии распространился со скоростью огня в бикфордовом шнуре уже на следующий день после катастрофы. Слухи росли и даже называли имя возможного автора преступления, прозванного «Диверсант из Линесса».[40 Lyness – военно-морская база на юге острова Хой.]

Взорвать линейный корабль путем организации диверсии – задача практически невыполнимая. В истории нет подобных примеров.[41 А как же русский линкор «Императрица Мария»? – прим. перев.] Диверсия требует сети соучастников непосредственно на корабле. Но королевские ВМС – это не тот случай. Гипотетический диверсант должен был бы доставить взрывчатку, много взрывчатки параллельно с погрузкой припасов. Обычно те доставляются на корабль в небольших стандартных ящиках или бочках, где значительное изменение в характере груза или веса легко отличить. Одна из главных трудностей организации диверсии – невозможность скрыть большое количество взрывчатого вещества.

Торпеда содержит в среднем 300 кг взрывчатки. Трудно представить, как саботажник, не привлекая внимания, доставит на борт 1200 кг взрывчатых веществ в 300-килограммовых ящиках.

Теперь о теории случайного взрыва. Прецедент подобного происшествия имел место непосредственно в Скапа-Флоу, когда на линейном корабле «Вэнгард» ночью 9-го июля 1917 г. произошел взрыв почти достоверно из-за непроизвольного возгорания кордита в одном из артпогребов. В то время слух о диверсии также получил распространение, и Адмиралтейство охотно позволило этому слуху распространяться дальше. В то время, акт саботажа влиял на боевой дух гораздо меньше, чем мысль о том, что самопроизвольное воспламенение пороха способно поразить вслепую любой корабль. Правила безопасного хранения кордита еще не были выработаны, и произошло минимум пять катастроф по той же самой причине, среди которых – потеря линейного корабля «Бульварк» в Шеернессе и крейсера «Наталь» в Инвергордоне. Эти корабли были буквально разнесены вдребезги. Целая артиллерийская башня с «Вэнгарда» была найдена на острове Флотта.

Главные пороховые погреба «Ройал Оук» не взрывались. Линейный корабль перевернулся через восемь-десять минут под весом воды, поступившей через пробоины от взрыва торпед и иллюминаторы, открытые для вентиляции.

Сомнения относительно атаки подводной лодки полностью отпали, когда стали известны результаты водолазного обследования корпуса затонувшего корабля, были обнаружены остатки, по меньшей мере, двух иностранных торпед, среди которых две хвостовых части и бирка с двигателя с надписью «Siemens-Schuckert».

В 1939-м присутствие германской подлодки в базе казалось настолько невероятным, что после первого взрыва не было даже объявлено боевой тревоги: люди не разошлись по боевым постам, и линейный корабль оставался беззащитным. Предположив, что самолет сбросил бомбу на бреющем полете, чтобы не привлекать внимания, вахта ПВО начала просматривать небо. Господин Дэвис все еще помнит, что некоторые моряки побежали в укрытия под бронированной палубой, последнее место, где стоит скрываться при атаке подводной лодки в Скапа-Флоу. Бывший моряк с «Ройал Оук» четко помнит, что у большинства матросов база имела солидную репутацию нерушимой твердыни.