Записки военного альпиниста. От Ленинградских шпилей до вершин Кавказа. 1941-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Бобров cтр.№ 26

Этот волевой, энергичный человек не умел быть гибким. Мешали прямолинейность, резкость. Словом, Шестаков не был удобным в повседневных делах. А вот с помощью промышленного альпинизма он сумел решить сложнейшие технические задачи. Организовав бригаду, Шестаков сам брал подряды, договаривался об оплате. Его метод был гораздо дешевле, чем работа с помощью строительных лесов, и потому хозяйственники охотно заключали с ним соглашения. Зарабатывала бригада Шестакова хорошо, вызывая раздражение коллег. В 1962 году Шестакову было предъявлено обвинение в хищении государственных средств. Его осудили на семь лет лишения свободы. Через четыре года освободили. Люди, знавшие Шестакова, утверждают, что он поспешил, опередил свое время, слишком рано перешел на хозрасчет.

Надлом, душевная травма навсегда оставили след в его душе. Одиночество, непонятость, невозможность реализовать свои идеи – все это угнетало. Но по-прежнему Шестаков работал на высотных объектах, а зимой не расставался с горными лыжами. В январе 1979 года на горнолыжной базе в Можайском (близ Вороньей горы) он упал и сломал ногу, а 2 февраля 1979 года Михаил Иванович Шестаков умер.

Нет уже в живых и художницы Татьяны Эмильевны Визель, виолончелиста Андрея Николаевича Сафонова и воздухоплавателя Владимира Григорьевича Судакова, которые помогали блокадным высотникам. Когда в ясный летний день или в пасмурную осеннюю пору золотые вершины Санкт-Петербурга, его шпили и купола радуют ваш взор, вспоминайте об этих людях.

Гуляя по городу, я очень часто вспоминаю о них. Особенно об Але Пригожевой и Алоизе Зембе. Эти удивительные люди оставили глубокий след в моем сердце.

Мне часто приходится бывать на экономическом факультете Государственного университета. Проходя по улице Чайковского, я обязательно захожу во двор дома номер 24, сворачиваю налево. Вот они, два крайних окна в бельэтаже. Все остальные светятся, а эти – темные. Словно комната ожидает своих прежних хозяев. Здесь прошла почти вся жизнь Алоиза Зембы, которому уже никогда не исполнится тридцать. Здесь я бывал мальчишкой, здесь Розалия Мартыновна угощала меня вкуснейшими блинами. Попрощавшись с окнами, выхожу на улицу. Разглядываю снаружи подворотню, которая, несмотря на блокаду, сохранила свои лепные украшения, над подворотней балкончик – старинный дом со своим неповторимым лицом, со своим характером, где и сейчас доживают свой век многие блокадники.

Я возвращаюсь домой, на Петроградскую сторону, по Кутузовской набережной, через Троицкий мост, мимо Петропавловской крепости – маршрутом, которым в сорок первом и сорок втором ходил на свою нелегкую работу высокий, русоволосый, чуть сутулящийся, как все высокие люди, парень с ясными серыми глазами – Алоиз Земба. Ходил, пока хватало сил подняться с постели.

О работе блокадных маскировщиков шпилей и куполов Ленинграда написано очень много и очень часто неточно. Главный архитектор блокадного города Николай Варфоломеевич Баранов в своей книге «Силуэты блокады» (Лениздат, 1982) писал: «Я бывал на всех маскируемых объектах, наблюдал за работой этих смелых людей… Зимой в сильные морозы 1941–1942 годов они повторили легендарное восхождение Телушкина. Дерзкий по своей вызывающей смелости, получивший мировую известность, ремонт поврежденного ангела, венчающего шпиль Петропавловского собора, произведенный в 1830 году в спокойной мирной обстановке русским кровельщиком Петром Телушкиным, побледнел перед маскировочными работами, произведенными под постоянным артиллерийским обстрелом полуголодными альпинистами осажденного Ленинграда».

Руководителями наших работ на различных объектах были начальник ГИОП Н.Н. Белехов, архитекторы О.Н. Шилина, С.Н. Давыдов, инженер Л.А. Жуковский. Это авторитетные и уважаемые люди, профессионалы высокого класса. Такими они и остались в моей памяти: требовательными, умными наставниками и добрыми друзьями.

Все мы работали во имя спасения нашего прекрасного города, во имя спасения его красоты, архитектурных и исторических памятников и его жителей. Архитектура города, его дворцы, музеи, парки, воспетые многими поэтами, поднимали дух и стойкость защитников и жителей Ленинграда.

Интересно высказывание командующего Ленинградским фронтом маршала Леонида Александровича Говорова, приведенное в книге Н.В. Баранова «Силуэты блокады»: «Я пришел к убеждению, что на вооружении наших войск, наряду с артиллерией, танками и авиацией, была архитектура Ленинграда.

Бойцы, независимо от того, откуда они были родом, не могли допустить и мысли, что фашисты могут прорваться на наши чудесные проспекты и площади…»

Счастье общей Победы выражалось в поступках ленинградцев, когда радостный порыв захлестнул всех, и незнакомые люди на улицах города бросались друг другу в объятия и, не стесняясь слез, плакали.

Газета «Нью-Йорк таймс» справедливо писала в те дни: «Их победа будет внесена в анналы истории как своего рода героический миф… Ленинград воплощает в себе дух народов России».

Представляется весьма полезным и необходимым напомнить сегодня эти слова о величии подвига защитников и освободителей Ленинграда. Сделать это надо потому, что, как ни чудовищно, ни дико это звучит, и сейчас, много лет спустя после Победы, находятся люди, готовые все разом перечеркнуть. С этим смириться никак нельзя!

Защитники Невской твердыни и жители города понимали, что такое для советского народа Ленинград, каково его значение для страны, для истории.

События ленинградского января 1944 года потрясли весь мир.

Давайте вспомним грамоту Президента США Франклина Д. Рузвельта. Ее текст состоит из одной фразы и читается на одном дыхании: «От имени народа Соединенных Штатов Америки я вручаю эту грамоту героическому городу Ленинграду в память о его доблестных воинах и его верных мужчинах, женщинах и детях, которые, будучи изолированы захватчиком от остальной части своего народа и несмотря на постоянные бомбардировки, обстрелы и несказанные страдания от холода, голода и болезней, успешно защищали свой любимый город в течение критического периода от 8 сентября 1941 года до 18 января 1943 года и символизировали этим неустрашимый дух народов Союза Советских Социалистических Республик и всех народов мира, сопротивляющихся силам агрессии».

В 1985 году мы с О.А. Фирсовой были награждены Почетными грамотами исполкома Ленсовета «За мужество и отвагу, проявленные при сохранении памятников архитектуры Ленинграда в годы Великой Отечественной войны». А через сорок четыре года после Победы, в ноябре 1989 года, нас с Олей наградили орденами Дружбы народов с формулировкой «За мужество и героизм, проявленные в годы блокады, и спасение архитектурных и исторических памятников города Ленинграда и его жителей от артиллерийских обстрелов».

В январе 1994 года, в год пятидесятилетия снятия блокады Ленинграда, мне было присвоено звание Почетный гражданин города Санкт-Петербурга. Вместе со мной одновременно это почетное звание присвоено летчику, Герою Советского Союза В. Харитонову, сбившему в ленинградском небе двадцать восемь самолетов противника, и посмертно – блокадной писательнице О. Берггольц.

Принимая диплом Почетного гражданина Санкт-Петербурга из рук мэра города Анатолия Александровича