Монахи войны. История военно-монашеских орденов от возникновения до XVIII века - читать онлайн книгу. Автор: Десмонд Сьюард cтр.№ 35

Тем временем пограничная война продолжалась с неослабевающим пылом. Известие о том, что Сальватьерра оставлена, предупредило папу в 1211 году о приближении массированного наступления Альмохадов, и он объявил Крестовый поход, а архиепископ Толедо Родриго Хименес де Рада призывал к священной войне. На следующее лето собралась огромная армия с контингентами всех иберийских королевств, кроме Леона, множество всадников были из рыцарских орденов. Кроме того, прибыло немало французских и итальянских крестоносцев, а архиепископ Нарбонны привел с собой 150 рыцарей. Все, включая рыцарей Арагона и Наварры, встали под командование того же Альфонсо, который потерпел поражение при Аларкосе. Армия выступила из Толедо в июне 1212 года, архиепископ Родриго ехал во главе ее с большим серебряным крестом из своего собора. 1 июля христиане отбили Калатраву и снова отдали ее братьям. Потом наступила временная нехватка провизии, что возмутило иноземных крестоносцев, и они повернули назад. Ослабленная и павшая духом, христианская армия продолжала наступление.

Войско мавров из Африки и Аль-Андалуса, как говорили, насчитывало 460 тысяч человек, и, хотя такое количество представляется невероятным, все же нет сомнений, что оно было громадным. Молодой Мухаммад ибн Якуб ан-Насир, четвертый халиф, которому испанцы дали мелодичное прозвище Мирамамолин, выбрал позицию у Хисн-аль-Укабы, после чего ее стали называть Лас-Навас-де-Толоса. Туда можно было подойти только по узкому горному перевалу, где халиф рассчитывал взять насрани [58] врасплох. Однако ночью 15 июля христиане форсировали перевал и вышли на открытую площадку, подходящую для действий тяжелой кавалерии. На следующее утро они развернули боевой порядок. Центром командовал король Альфонсо, правым флангом – Санчо VIII Наваррский, левым, где находились и контингенты всех орденов, – Педро II Арагонский. Госпитальеров вел приор Кастилии фрей Гутьерре де Армильдес, тамплиеров – магистр Кастилии фрей Гомес Руис, а калатравцев – фрей Руй Диас. Магистр ордена Сантьяго фрей Педро Ариас ехал в центре как знаменосец. Битва началась неудачно. Мавры отбрасывали атаки христиан и сосредоточились в центре и на левом фланге, воодушевляемые своим халифом, который командовал действиями из красного бархатного шатра. Он сидел там в черном плаще своего предка, с мечом в одной руке и Кораном в другой, в окружении факиров и телохранителей из великанов-негров, связанных железными цепями. Когда фрей Педро погиб, Альфонсо дрогнул. Арагонские тамплиеры были убиты все до единого, а их кастильские братья понесли страшные потери; орден Калатравы потерял каждого десятого, а фрей Руй остался без руки. Однако христианам удалось остановить наступление Альмохадов, после чего король Санчо нанес африканцам последний решительный удар, когда прорвался к шатру халифа и перебил его охрану.

Аль-Андалус был обречен, ибо победа открыла христианам долину Гвадалквивира и кордовский тыл. Военные ордена стали ударной группировкой неминуемого наступления, а мастера выполняли роль стратегических советников. Их разведывательно-шпионская служба позволяла им превосходно ориентироваться на местности и среди вражеских укреплений. Короли применяли братьев не только в качестве ударных войск, но и для консолидации наступления, одарив братьев обширными территориями. Раньше было трудно привлечь переселенцев на юг; набеги мавров на приграничные деревни всегда оканчивались кровавой резней. Отчаявшимся крестьянам, которые пытались спастись от нападения, запершись в деревенской церкви, рыцари, наверное, казались Божьей десницей. Патрули орденов защищали переселенцев, а капелланы обращали в христианство мудехаров.

Командории, как правило, представляли собой не изолированные крепости, а города-приории, непосредственно командория обычно располагалась в прямоугольном испанском донжоне, или торре дель оменахе, со своеобразными зубчатыми угловыми башнями, с которых можно было обстреливать нападающих из луков и обливать кипящим маслом. Часто за стенами находилась сторожевая башня – торре альберрано, соединенная с командорией только дощатым мостом, как в Сорите-де-лос-Канес (Калатрава). Часовни неизменно отличались большим великолепием, как, например, Калатрава-ла-Нуэва с ее окном-розеткой. Здание из камня или желтого кирпича напоминали о мавританском влиянии, хотя командорский замок Македа (Калатрава), что на северо-западе от Толедо, на дороге из Мадрида в Эстремадуру, построен во французском стиле – квадратный замок с массивными круглыми башнями. Подобный же замок Калатрава-ла-Вьеха с прямоугольными бастионами находился в городе в окружении обычных зданий и маленькой крепости; стиль был простой, типично цистерцианский, хотя позднее были добавлены мудехарские аркады с арками в виде подковы, а часовня превратилась в мечеть. В Ависе город рос бок о бок с замком и приорией, расположенными отдельно, как своего рода полуостров. У иберийских орденов так и не появилось своей, отличной от других архитектуры, хотя у них было несколько командорий в виде монастырей-крепостей, например Альфама в Валенсии и Осуна (Калатрава) у Севильи, но обычно замки и монастырские здания стояли отдельно, как в Альканьисе, на участке, окруженном куртиной.

В 1217 году король Леона Альфонсо отдал Алькантару, охранявшую большой римский мост («аль-кантара» значит «мост») через реку Тахо у португальской границы, брату Мартину Фернандесу де Кинтане, новому магистру ордена Калатравы; но на следующий год фрей Мартин заключил пакт с магистром сан-хулианистов Нуньо Фернандесом, уступив ему город и все владения Калатравы в Леоне. Орден Сан-Хулиан, который иногда называют орденом Трухильо, был переименован в орден Алькантары. Его вторым домом была Магаселла, тоже приория-командория. В 1218 году Калатрава передала все португальские владения в Авис, решив объединить свою основную территорию, которая в конечном итоге простиралась от Толедо до Сьерра-Невады, включая Ла-Манчу и верховья Гвадианы и Гвадалквивира. В 1216 году материнский дом ордена переехал в Калатрава-ла-Нуэву в Сьерра-де-Аталайо, так как Калатрава-ла-Вьеха потеряла свое стратегическое значение. Здесь однорукий маэстре Руй Диас, который снял с себя свои обязанности на поле Лас-Навас-де-Толосы, в святости доживал последние дни.

Братья не только возделывали свои владения при помощи рабов-мудехаров, но и использовали пустынную Месету в истинно цистерцианском духе: разводили коров, лошадей, коз, свиней и особенно овец, летом выгоняя полудиких животных на высокие сьерры. Командории направляли братьев-служителей для работ, и они стали прекрасными пастухами, а получаемые ими шерсть, мясо и шкуры продавались по неплохой цене. Бизнес стал еще выгоднее, когда около 1300 года из Марокко были завезены овцы-мериносы. Испанские землевладельцы стали копировать асьенды рыцарей и даже перенесли их в Новый Свет, и, таким образом, монахи пограничных областей, можно сказать, были первыми ковбоями.

В 1217 году король Кастилии Фернандо III стал испанским Людовиком Святым. Санто Фернандо напоминал французского короля своим суровым догматизмом и ненавистью к неверным. Францисканец-терциарий, который носил власяницу, постился и проводил долгие часы в молитве, утверждал, что проклятие одной бедной христианки для него страшнее гнева всего войска мавров. Однако этот кастилец был вдобавок безжалостным политиком и блестящим полководцем. Он понял, что Реконкиста – война не менее священная, чем Крестовый поход в Сирии, и, когда Людовик попросил его отправиться в Утремер, Фернандо ответил: «У меня на родине хватает мавров». В ночь перед каждой битвой он молился, и его характер был типичен для тех, кто вступал в военно-монашеские ордена [59] . Как замечает Дерек Ломакс, кампании Фердинанда были подлинными Крестовыми походами даже в самом строгом значении этого слова.