Фармацевт - читать онлайн книгу. Автор: Родриго Кортес cтр.№ 19

Старший брат. Питер интенсивно спивается. И пьяный, и трезвый, и с похмелья, и в состоянии глухого запоя он был неприятен Ричарду. И всё же подросток не мог не заметить, что Питер пьяный и Питер трезвый – совершенно разные люди! Значит, примитивный алкоголь может так кардинально менять человека? А если это будет не алкоголь, а нечто неизмеримо более сильное?! И вновь, – кто сказал, что изменения должны быть непременно дурными?

Меж тем феноменальные способности Ричарда продолжали развиваться! Теперь уже он интуитивно, на подсознательном уровне чувствовал, как изменить, модифицировать то или иное вещество таким образом и в таком направлении, чтобы оно приобрело физиологическую активность, стало бы способно воздействовать на психику людей. Правда, это знание оставалось пока зыбким, смутным и неопределённым, однако Ричард уже начал приобретать навыки блестящего химика-практика.

…Вновь они с Платтером гуляли по дорожкам сада.

– Так вы полагаете, мистер Платтер, что только недостаток наших знаний не позволяет нам вмешиваться в любые психические процессы других людей по своему произволу? – Этот вопрос Дика звучал скорее как утверждение, как нечто хорошо продуманное и осознанное.

– Да. Но овладение этим знанием – вопрос времени и таланта, – уверенно ответил Платтер. – Мне кажется, что вы тоже стремитесь к нему, Ричард.

– Пожалуй, – задумчиво откликнулся Дик. – Но мне немного страшно. Такое знание потенциально содержит в себе большой вред. И опасность.

Ральф иронически усмехнулся:

– Это можно сказать о любом знании. Любое знание в чём-то вредно и опасно.

– А как же быть с известной максимой Декарта «Знание – сила»?

– Кто сказал, что одно противоречит другому? Кстати, должен заметить, что у вас, Ричард, имеются все предпосылки к тому, чтобы подобными знаниями и способами овладеть.

– Даже если это так, – голос Дика стал напряжённым, – я ещё не до конца уверен, во имя какой цели…

– А зачем вам задумываться об этом? – перебил его Ральф, которого тема разговора тоже очень задевала за живое. – Вы же хотите посвятить себя науке, я не ошибся? Наука отвечает на вопрос «как?». Вопросы «зачем?» и «почему так, а не иначе?» не относятся к её компетенции. Это дело философии и религии. Мой вам совет: держитесь подальше и от того, и от другого.

Ричард долго молчал, а затем пристально посмотрел в глаза Платтеру. Взгляд Дика был испытующим и недобрым.

– Но ведь вы, мистер Платтер, уже применяете эти знания и способы на практике… – тихо произнёс он. – И мне это весьма не по вкусу.

– Что вы имеете в виду?!

– То, что вы делаете с моей матерью. Это ведь уже не только лечение. И не столько помощь, сколько… что-то другое. Чего вы хотите от неё, мистер Платтер? Зачем вам это нужно?

На несколько мгновений Ральф растерялся, такого он не ожидал. Платтера подвела самонадеянность, он недооценил наблюдательность Ричарда. Кроме того, Ральф не мог знать о том, что способности Ричарда развились до той степени, когда побочные воздействия тех препаратов, которые Платтер давал Фатиме, стали понятны для его ученика.

– Вы заблуждаетесь, Ричард, – наконец ответил он, обречённо вздохнув. Вопрос Ричарда не слишком понравился ему. – Во всяком случае, я желаю вашей матери, леди Стэнфорд, только добра. У вас есть основания сомневаться в этом?

– Да. У меня есть такие основания.

– В таком случае… – Платтер демонстративно пожал плечами. Его удивление достигло такой степени, что он замешкался с ответом: подбирал слова. – Изложите их мне. Или поведайте о своих подозрениях матери, которую я лечу. Или отцу, графу Стэнфорду. Или своему брату.

В двух последних фразах Ральфа отчётливо прозвучала издёвка.

– Боюсь, что это не принесёт пользы, – задумчиво сказал Дик. – Скорее наоборот – может навредить и матери, и отцу. К тому же я ещё не во всём разобрался, многого не понимаю. Излагать, как вы выразились, что-либо вам я не стану.

Платтер постарался сдержать себя, хоть и вопросы Дика, и его ответные реплики, и общее направление их беседы ощутимо беспокоили его. Лицо Ральфа застыло наподобие гипсовой маски. Но не опасаться же всерьёз этого настырного подростка, пусть и наделённого недетским умом и проницательностью! Нет, Ричарду не стать помехой его планам! Помех больше вообще не осталось.

– Тогда давайте сменим тему разговора. Ваши недомолвки и намёки оскорбительны, вы не находите, Ричард? – В его спокойном невыразительном голосе явственно прозвучала зловещая нотка. – Я не собираюсь давать вам отчёт в своих действиях. Причина же того, что вы многого не понимаете, совсем проста: вы ещё слишком юны.

Дик промолчал. Но глядел он на Платтера цепко, настороженно. И Ральфу казалось, что он понимает ход мыслей Дика и таивший массу оттенков взгляд. Очень неуютно стало мистеру Платтеру под этим неприязненным взглядом…

Платтер недооценил своего ученика: хоть недавно Ричарду исполнилось лишь пятнадцать лет, он догадывался, чего именно добивается от его матери Ральф. Но именно догадывался, и что ему было делать со своими смутными догадками и домыслами? Обратиться к отцу, графу Уильяму? Предостеречь его? Но от чего? Чем, хоть в малой степени, подтвердить свои подозрения? Сослаться на то, что благодаря своим особым способностям он попросту видит: лечение Платтера, пусть удерживая его мать на тонкой грани, в то же время лишает её воли? Но граф, скорее всего, просто не поверит ему, отмахнётся от беспочвенных фантазий сына. Если вообще захочет его выслушать: слишком разрушительно успели подействовать на Уильяма Стэнфорда белые кристаллы морфина, уж это Ричард понимал отлично! Можно сказать, что в реальном мире граф Стэнфорд пребывал теперь лишь время от времени, и периоды таких просветлений непосредственно зависели от тех же белых кристаллов. Поговорить с учителем в более жёстком тоне? Опять же: где основания? Ведь ничего конкретного предъявить Платтеру он пока не мог. Так что позиция Ральфа непробиваема: даже понимая, что Ричард на верном пути, что Ричард раскусил его, Платтер всегда может просто высмеять Дика…

Интересно всё же устроен человек! Ричард серьёзно беспокоился за мать, его выводило из себя собственное бессилие, невозможность как-то повлиять на ситуацию, переломить ход событий, но при всём при том… Не отдавая себе в этом отчёта, он был даже чуточку доволен тем, что узнал, о чём догадался! Потому что теперь Ричард получил лишнее подтверждение тому, что внешним воздействием с человеком, с его поведением, психикой, с его душой можно сделать всё, что угодно. А эта мысль, уверенность в том, что подобное воздействие возможно, была исключительно важна для Ричарда. Ральф Платтер ошибался: Ричард вовсе не собирался становиться учёным, его манила куда более высокая цель. Да, Дик хотел познать законы природы, управляющие миром и человеком в этом мире, но лишь для того, чтобы научиться менять внутреннюю сущность людей, делать их лучше и добрее. Чтобы стать помощником Всевышнего на земле, никак не меньше! У него есть важная и святая обязанность: изменить картину мира, исправить его. У него есть миссия. Призвание.