Рыцарь пустыни. Халид ибн ал-Валид. Крушение империй - читать онлайн книгу. Автор: А. И. Акрам cтр.№ 127

Аш'ас не знал, что, декламируя свои пышные стихи, он на самом деле рыл яму для военной карьеры Халида.

Незадолго до похода на Мар'аш Халид принял особую ванну. Подобно тому, как он хорошо делал все остальное, он и ванну принял хорошую. У него было особое снадобье, приготовленное на основе спирта, которое, как считалось, при наружном применении оказывало успокаивающее воздействие на тело. Халид натер тело этим снадобьем и насладился ванной, из которой он появился сияющим чистотой и освеженным.

Через несколько дней он получил послание халифа: «До меня дошло, что ты растирался спиртом. Помни, Аллах запретил спиртное, как и все, что содержит спирт, равно как он запретил греховное как по форме, так и по содержанию. Он запретил добавлять спирт в ванну так же, как запретил пить его. Да не коснется он твоего тела, ибо он — нечист».

Халид решил, что халиф слишком широко трактует мусульманский запрет на спиртное. Подобно всем сподвижникам, Халид досконально знал Священное Писание и знал, что аяты Корана о спиртном касались только употребления его внутрь и что осуждение крепких напитков было направлено против пьянства и алкоголизма. Коран ничего не говорил относительно наружного применения масел и притираний, в состав которых входил спирт. Халид написал 'Умару ответ, объясняя способ изготовления вызвавшего негодование халифа препарата с использованием спиртовой смеси, очищенной кипячением. Он добавил: «Мы умерщвляем его, чтобы он стал водой для ванны, без спирта».

В вопросе интерпретации аятов Корана по поводу алкоголя сила была не на стороне 'Умара. Поэтому он удовольствовался тем, что написал Халиду: «Боюсь, что дом Мугйры [299 Мугйра — дед Халида.] полон неправедности. Аллах, да смилостивится над тобой!»[300 Ат-Табари: т. 3, с. 166.] На этом все успокоилось. Мы не знаем, принимал ли Халид свою ванну впредь, вероятно, нет. Однако ясно, что Халид, отвергнув мнение 'Умара относительно наружного применения спиртосодержащих препаратов, утратил благосклонность 'Умара, обретенную им в результате битвы за Хазир.

Вскоре после взятия Халидом Мар'аша, осенью 638 г. (17 г. хиджры), до 'Умара дошло, что Аш'ас получил 10 000 дирхамов за то, что прочел воспевающие Халида стихи. Этого халиф уже не вынес. «Этому нужно положить конец!» — думал 'Умар. Он немедленно написал письмо Абу 'Убайде: «Поставь Халида перед общиной, свяжи ему руки его же чалмой, сорви с него его шапку. Спроси у него, из каких таких средств он дарил деньги Аш'асу <...> из своего кармана или из трофеев, захваченных во время похода? Если он признается, что взял их из военной добычи, он виновен в растрате. Если он признается, что давал их из собственного кармана, он виновен в расточительности. В любом случае, отстрани его и прими на себя его обязанности».[301 Там же: т. 3, с. 167.] Это было весьма необычное послание. Хотя метод суда над виновным, описанный 'Умаром, был обычным среди арабов, в этом случае виновный не был обычным человеком. Указания халифа должны были быть выполнены одним из сподвижников высокого ранга, и для этой цели 'Умар избрал муэдзина Билала. Он вручил Билалу письмо, вкратце сообщил ему о его задаче в связи с делом Халида и приказал ему как можно скорее добраться до Эмессы.

Билал прибыл в Эмессу и вручил послание Абу 'Убайде, который прочитал его и опешил. Он не мог поверить, что можно так поступить с Мечом Аллаха, однако приказы халифа следовало выполнять, и Абу 'Убайда послал за Халидом.

Халид покинул Кинасарйн, не подозревая о том, что его ожидало. Он думал, что его вызывают на очередной военный совет, что, возможно, предстоит очередной поход в «Рим» или даже полномасштабное вторжение в Византийскую империю. Он жаждал новых сражений и новой славы. Прибыв в Эмессу, он направился в дом Абу 'Убайды и там впервые узнал, для чего он был вызван Абу 'Убайдой. Главнокомандующий коротко объяснил Халиду, в чем его обвиняет 'Умар, и спросил, признает ли он свою вину. Халид был как громом поражен заявлением Абу 'Убайды и понял, что дело не ограничится допросом или обвинением, но представляет попытку старого недоброжелателя 'Умара ибн ал-Хаттаба отстранить его от должности. Он попросил Абу 'Убайду, чтобы тот дал ему немного времени, чтобы посоветоваться с сестрой, и Абу 'Убайда согласился подождать.

Халид пошел в дом своей сестры, Фатимы, которая в то время находилась в Эмессе, объяснил ей, в каком положении он оказался, и попросил у нее совета. Фатима подтвердила его подозрения. «Именем Аллаха, — сказала она, — 'Умар всегда будет недоволен тобой. Он только и хочет, чтобы ты признался в совершении какой-нибудь ошибки, чтобы можно было отстранить тебя».[302 Ат-Табари: т. 3, с. 167.]

«Ты права», — сказал Халид. Он поцеловал сестру в голову и, вернувшись к Абу 'Убайде, сообщил, что не признает своей вины. После этого два полководца молча прошли туда, где собралось множество мусульман, большинство которых бросились вперед, чтобы пожать Халиду руку. На одном краю находилось возвышение, и Абу 'Убайда и Халид сели на нем лицом к общине. Рядом с Абу 'Убайдой сидел и чернокожий Билал.

На несколько минут воцарилась мертвая тишина. Мусульмане, как и Халид, понятия не имели, по какому поводу их собрали. Он не связывал обвинения, выдвинутые против него 'Умаром, с этим собранием, ибо ему никогда не приходило в голову, что его подвергнут публичному суду. Билал вопросительно смотрел на Абу 'Убайду, но Абу 'Убайда отвернулся от него. Он повиновался указаниям халифа в той мере, в какой считал это необходимым. Если такого человека, как Халид, оказавшего новому мусульманскому государству такие услуги, какие не оказал ни один другой полководец, нужно было подвергнуть публичному суду, он, Абу 'Убайда, не желал иметь никакого отношения к этому. Билал мог поступать так, как ему угодно.

Билал понял нежелание Абу 'Убайды. Он поднялся со своего места, повернулся к Халиду и громким голосом, который могли слышать все собравшиеся, объявил: «О Халид! Давал ли ты Аш'асу 10 000 дирхамов из своего собственного кармана или из военной добычи?»

Халид потрясенно уставился на Ибн Хишам. Он не верил своим ушам!

Билал повторил вопрос, однако Халид, впервые в жизни, потерял дар речи. Когда прошла еще минута, а Халид так и не ответил ему, Билал подошел к нему и со словами «Так повелевает Повелитель Правоверных» снял с Халида тюрбан и шапку и тюрбаном связал ему руки за спиной. И вновь посланник халифа заговорил: «Что ты ответишь? Из своего кармана или из военной добычи?»

Только теперь Халид обрел дар речи. «Нет! — заявил он. — Из своего кармана».

Услышав ответ, Билал развязал Халиду руки, надел на него его шапку и собственными руками повязал ему тюрбан. Он сказал: «Мы слушаемся и повинуемся нашим правителям. Мы почитаем их и служим им». После этого он вернулся на свое место и сел.

На несколько минут наступила гробовая тишина. Абу 'Убайда сидел, вперившись взором в пол. Затем Халид поднялся, все еще потрясенный тем, что произошло. Он не знал результата суда, не знал, был он отстранен от командования или все еще являлся командиром своего корпуса. Не желая ставить в неловкое положение мягкого Абу 'Убайду, Халид покинул собрание, оседлал коня и поехал в Кинасарйн.[303 Согласно одной версии, которая представляется ошибочной, 'Умар приказал Абу 'Убайде конфисковать половину имущества Халида, и Абу 'Убайда выполнил указания халифа с такой дотошной точностью, что забрал по одной туфле из каждой пары туфель Халида! (Ат-Табари: т. 2, с. 625; Йа'куби: Та'рйх, т. 2, с. 140.)]