Шпионские истории - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Терещенко cтр.№ 9

Думается и Барклай-де-Толли, и Кутузов с пониманием отнеслись к рекомендациям дипломата. За год до войны в докладе канцлеру Н.П. Румянцеву он говорит:

«Не время уже нам манить себя пустой надеждой, но наступает для нас уже то время, чтобы с мужеством и непоколебимой твердостью достояние и целость настоящих границ России защитить».

Александр I часто задумывался над вопросом, почему в нарушении положений Тильзитского мира Наполеон активно готовится к нападению на Россию.

«Наверное, из-за того, что я не оценил по достоинству его сватовство и отказался выдать за него замуж мою сестру Анну, — рассуждал русский император. — По всей вероятности так оно и есть — Бонапарт, как и все коротышки, обидчивы и высокомерны. Но часы не идут назад. Драться, так драться. Мы не нападаем. Он лезет в наши просторы».

После того, как Куракину не удалось урегулировать русскофранцузские отношения, он покинул Париж, уверовав одну непреложную идею, что Россия проглотит Великую армию Бонапарта, а потому не стоит давать генерального сражения на границе. Так и случилось, в дальнейшем голодная и холодная армия Наполеона, брела навстречу своей гибели при Бородино и других местах, особенно при отступлении по Смоленской дороге. Правда, на первых порах щеголеватым дивизионным генералам и маршалам с серебристыми и золотыми позументами, при блеске орденов и с надраенными стременами, удавалось гарцевать лихо на ухоженных лошадях. Но по мере продвижения на восток, при непрекращающихся атаках партизан и казаков, победоносная прыть захватчиков улетучивалась.

* * *

Постоянное и быстрое отступление Русской армии из-за превосходящей численности французов лишало нашего главнокомандующего генерала от инфантерии Барклая-де-Толли подготовить войска к сражению, вызывая в стране общественное недовольство. Зароптал народ. У офицеров и рядовых чинов тоже возникало недовольство беззубостью верховного командования. Император Александр среагировал моментально. Он снял Барклая-де-Толли и назначил главнокомандующим генерала от инфантерии Кутузова.

26 августа 1812 года две армии встретились на поле близ села Бородино, что в 125 километрах на запад от Москвы, для того, чтобы в генеральном сражении показать силу, мужество и добыть победу. Двенадцатичасовая битва показала, что обе армии примерно равны в этих показаниях.

Наполеон после бородинской сечи заметил:

«Из всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми…

Из пятидесяти сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано французами наиболее доблести и одержан наименьший успех».

А после разгрома Великой армии он выскажется по поводу Бородинского сражения так:

«Бородинское сражение было самое прекрасное и самое грозное, французы показали себя достойными победы, а русские заслужили быть непобедимыми».

Однако мы празднуем Бородинскую победу, но армия Наполеона не была еще разбита, и Кутузов приказал войскам отступить. Конечно, гений великого полководца подсказал ему однозначное решение поставленной Императором задачи — одержать победу с наименьшими потерями. Видимо, Кутузов помнил слова великого знатока о наполеоновской Франции, дипломата с задатками разведчика — графа Куракина.

Доживал он жизнь, хотя и холостяком, оставив около семидесяти детей по разным закуткам России и Европы от многочисленных случайных встреч. Удачен в данном случае воспетый в стихотворении Есенина поворот: «Детей своих по свету растерял…»

Этот человек стал заметной фигурой накануне Первой Отечественной войны в качестве основного источника разведывательной информации из Парижа, куда он был послан по заданию императора Александра I. Двадцатипятилетний кавалергард, полковник Александр Иванович Чернышев являлся военно-дипломатическим агентом русского правительства при дворе Наполеона Бонапарта с 1809 по 14 февраля 1812 года, был одновременно фактически доверенным лицом русского императора. Надо сказать, что военная карьера Александра Ивановича развивалась стремительно. За Аустерлицкое сражение он был награжден орденом Владимира 4-й степени с бантом, в 1808 году получил орден Георгия 4-й степени.

Он успешно руководил деятельностью русской разведки в Париже. В вихре светских увлечений и удовольствий, в атмосфере придворных балов, ведя светский образ жизни, мотался по Парижу, танцевал, флиртовал, веселился. Чернышев познакомился с любимой сестрой Наполеона — Полиной Бонапарт, неаполитанской принцессой Боргезе. Кстати, это она осталась верной брату. После свержения Наполеона никто из родственников не был таким подспорьем для него, как Полина. Она, распродав свое имущество, отправилась в 1814 году на Эльбу, где находился в ссылке ее брат.

Среди платных агентов Чернышева одно время был даже министр полиции Фуше, хотя часто он использовал его «втемную» при выведывании нужной информации.

Александр Иванович неоднократно встречался с Наполеоном, которому он нравился за самостоятельность суждений, прямоту и светские манеры. Хотя в этой оценке Бонапарт ошибался, так как у Чернышева была своя роль, которую не должен был знать французский император.

Агентура Чернышева держала его в курсе передвижений Великой армии Наполеона в Центральной Европе и помогала правильно оценить внутриполитическую ситуацию во Франции. Он первый сообщил о том, что маршал Даву отбыл в Польшу для инспекции и подготовки польских формирований, намеревавшихся вместе с французами выступить против исторически ненавистной им России.

Именно от Чернышева пришла глубокая аналитическая справка о том, что маршала Удино в последние месяцы приблизил к себе Наполеон за его торопливость скорейшего выступления против России, со стратегическим планом разгромить русских сразу же за Неманом и Днепром.

Начальник 10-й пехотной дивизии Русской армии светлейший князь генерал Иван Андреевич Ливен в своих записках писал, что без лидерства Русского императора было бы невозможно ни сколотить антинаполеоновскую коалицию в 1813 году, ни перенести войну на территорию Франции в 1814 году. И если бы царь Александр I не перенес боевые действия в Европу, то Россия в скором времени столкнулась бы с еще более сильным натиском со стороны Наполеона, который к весне тринадцатого года собрал бы новую Великую армию; сателлитов для рекрутства у него еще хватало.

Первые важные донесения от Чернышева поступили в начале августа 1810 года. Как не удивительно, но главным источником важной информации был сам Наполеон. Как писал В.Д. Черевичный:

«Свои плоды давали его долгие беседы с Чернышевым в неофициальной обстановке, когда император, ни о чем не подозревая, он проговаривался о самых секретных вещах. Теплые отношения русского полковника с Наполеоном не были секретом для окружающих, и это придавало ему вес в свете и позволяло расширить круг полезных знакомств. Но «всепарижскую» славу и любовь Чернышев приобрел после знаменитого пожара зимой 1810 года в доме австрийского посланника.