Скифские войны. Как Русь победила Дария Великого и Александра Македонского - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 34

Разобраться с геродотовым описанием Скифии непросто. Во-первых, климат 2,5 тыс. лет назад был иным, более холодным и влажным. Лесная полоса распространялась гораздо южнее, чем сейчас. Больше было рек и озер, ныне исчезнувших. Геродот писал об озерах, из которых вытекали Днестр и Южный Буг — что считалось ошибкой, пока следы этих озер не были обнаружены в Винницкой области. А о большом озере в «стране будинов», «где ловят выдр, бобров и других животных», историки долго ломали голову — но следы существования огромного озера были найдены под Харьковом.

Вторая трудность — Геродот представлял географию крайне схематично. Черное море он полагал подобием прямоугольника, Дунай и Днестр считал текущими строго в широтном направлении, а Днепр и Дон — в меридиональном. Поэтому и разные народы нередко получались у него «смещенными». А Кубань вообще выпала из рассмотрения. Он указывает здесь только царство синдов, а восточнее Дона, текшего, по его представлениям, строго с севера на юг, помещает савроматов. Но археология говорит о том, что синды занимали лишь прибрежный район. А в степях Кубани и Ставрополья тоже жили скифы. Савроматы же обитали восточнее, в Волго-Уральских степях. Еще одна трудность — этнонимы греки часто давали в собственной транскрипции, а то и в буквальном переводе на свой язык. Или заменяли их прозвищами.

Но все же с привлечением других источников попробуем разобраться с информацией Геродота и «пройдемся» вдоль Черного моря с запада на восток. По Днестру, Пруту и Серету обитали «агатирсы». Геродот говорит о них: «Агатирсы — самые изнеженные из людей; они носят много золотых украшений; они сообща пользуются женщинами с тем, чтобы всем быть друг другу близкими родственниками и, находясь в близком родстве, не испытывать друг к другу ни ревности, ни вражды. А остальные обычаи у них похожи на фракийские». О «раскрашенных агатирсах» писал Вергилий, а Помпоний Мела сообщал: «Агатирсы разрисовывают лица и тела более или менее, смотря по степени благородства, все одними и теми же рисунками и причем так, что смыть их невозможно» — ясно, что имеются в виду татуировки. У агатирсов существовало свое царство, независимое от скифов, и воевать они умели отлично, несмотря на «изнеженность».

На Буге, вблизи греческой Ольвии, жили «каллипиды». А дальше по этой реке — земледельцы — «ализоны». Каллипиды были «эллинскими скифами», результатом смешения греков и местных жителей. И являлись подданными не скифских царей, а правительства Ольвии. Кем же были другие здешние племена? Своевременной идентификации агатирсов, вероятно, помешала византийская путаница с древнегреческими буквами, когда «тэта» стала читаться как «ф» вместо «т», «бэта» — как «в» вместо «б» и т. д. В результате чего «агатирсы» долгое время значились в литературе «агафирсами». А между тем, этноним «агатирсы» во-первых, перекликается с названием Днестра — Тирас, а во-вторых… со славянами-тиверцами! Которые обитали позже в тех же самых местах. Конечно, сам народ на долгом промежутке времени значительно изменился. Но этноним сохранился. И агатирсы, очевидно, являлись далекими предками тиверцев. Если же мы проверим это предположение на их соседях, то опять получим совпадение. Ализоны — уличи. Жившие в летописную эпоху рядом с тиверцами, по Южному Бугу. Снова мы видим сходство этнонимов.

Кстати, и Нестор называет уличей и тиверцев очень древними народами, существовавшими еще в Великой Скифии. Но если быть точнее, то уже отмечалось, что они относились к доскифскому населению Причерноморья. Агатирсы отступили перед скифами, ализоны остались и покорились. А в горной части Крыма сумело сохранить независимость древнее царство тавров, которых Геродот описывает варварами и грабителями. Они по-прежнему приносили человеческие жертвы некой богине-деве, промышляли морским пиратством, то есть знали мореходство — их главная база располагалась в Балаклавской бухте.

Сохранилось и царство синдов — оно стало данником Скифии. Как и меоты Приазовья. Но меоты не были единым народом, античные авторы перечисляют множество племенных нахваний: керкеты, ахеи, гениохи, кораксы, колики, дандарии, тореаты, агры, аррехи, тарпеты, обидиакены, ситтакены, досхи, аспургиане. Очевидно, «меоты» было обобщенным названием доскифского оседлого населения берегов Меотиды — Азовского моря. Археологические раскопки показывают, что это были развитые племена, у них на высоком уровне находилось земледелие, существовало мореходство, были большие селения, ремесленные центры.

Ну а самих скифов Геродот разделяет на четыре части. На правобережье Днепра и в верхнем течении Южного Буга до Карпат обитали «скифы-пахари», по Днепру — «скифы-земледельцы», они же «борисфениты». В степях Северной Таврии от Днепра до реки Герра (р. Молочная около Мелитополя) жили «скифы-кочевники», а земли севернее, от Левобережья Днепра в районе Днепровских порогов до Дона, как и степную часть Крыма, занимали «царские скифы» — «храбрейшие и многочисленнейшие» (вероятно, им принадлежали и степи Кубани).

Такое четырехчастное деление давно представляет загадку для ученых. Допустим, «земледельцев» от «кочевников» можно разделить по роду занятий. Но почему тогда отделены «земледельцы» от «пахарей»? А «кочевники» от «царских скифов», которые тоже были кочевниками? Настоящими скифами (или саками) являлись «царские скифы», занимавшие господствующее положение в империи и давшие ей свое название. А остальные? «Пахари», «земледельцы», «кочевники»? Видимо, другими народами, вошедшими в скифский союз. И берусь предположить, что их обозначения у Геродота — это как раз и есть этнонимы, которые он дал в буквальном переводе.

Например, «пахари» — это «оратаи». Арии. То самое племя, которое производило себя от отца-Ария. Согласно «Велесовой книге», именно Арий довел свой род до Карпат (II 15а, I 26). А «земледельцы»? Конечно же, это поляне. Жили они там же, где впоследствии поляне, по Днепру. Видимо, Геродоту объяснили, что поляне — от слова поле. Он и перевел этноним — «земледельцы». А другое их имя, «борисфениты», соответствует этнониму «борусичи». Тогда само греческое название Днепра — Борисфен, можно перевести как «река боруси». Вероятно, сперва это были разные племена. Борусичи производили себя от Ария («От Ария — это общий наш отец с борусами…») (II 6а). А поляне, как уже говорилось, были «дочерним» киммерийским племенем, ушедшим в «чужую семью». Но в Поднепровье они смешались, и во времена Геродота поляне и борусичи были уже двумя названиями одного и того же народа.

Коснемся и «кочевников». Но, в принципе, русский перевод «кочевники», обычно употребляемый в данном случае, не совсем корректен. У Геродота эта часть скифов обозначена термином «номады». А слово «номады» в греческом языке имело несколько значений, и «кочевники» далеко не самое главное из них. Более точно «номады» переводится как «пастухи». И это вполне могут быть предки хазар. Поскольку слово «козар» в древнеарийских языках означало именно «пастух».

Где-то на востоке Скифии Геродот помещает «меланхленов», «племя иное, не скифское». «Меланхлены» не этноним, а явное прозвище, в переводе с греческого — «черные плащи». Сообщается, что они «все носят черные одежды, откуда и произошло их наименование, а образ жизни ведут скифский». По Геродоту, они жили «выше» царских скифов, то есть, получается, на Верхнем Дону. Но здесь сказалось как раз смещение у автора географических представлений. Историк VI в. до н. э. Гекатей Милетский локализует меланхленов гораздо южнее, рядом с народами Приазовья и Тамани. А Скилак Кариандский и Помпоний Мела прямо указывают их место проживания на Кавказе, по соседству с колхами. То есть они жили «выше» кубанских владений царских скифов. Возможно, это касоги или какой-то другой из кавказских народов. Или обобщенное прозвище северокавказских народов, а их «черные плащи» — обычные бурки.