Смертельный эксперимент - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Дж. Сойер cтр.№ 32

— Никаких, — ответил синтезированный голос.

Он подошел к дивану, схватил пульт дистанционного управления и начал переключать каналы. На свободных каналах раздавался гудок.

— Псевдоинтеллектуал сегодня был в хорошей форме, — саркастически заметил Питер.

— Йонас, — поправила Кэти. — Его зовут Йонас.

— На кой хрен мне знать, как его зовут?

Кэти тихонько вздохнула и пошла заварить чай. Питер знал, что ведет себя низко. И не хотел, чтобы все так закончилось. Он надеялся, что сегодняшний вечер пройдет хорошо, надеялся, что все наладится и они смогут зажить, как раньше, как у них было всегда.

Но что-то не сработало.

Сегодняшний вечер это доказал.

Он больше никогда не сможет общаться с ее сослуживцами. Даже когда там не было Ханса, один вид этих людей напоминал Питеру о том, что она сделала, о том, что сделал Ханс.

Питеру было слышно, как на кухне звякает в фарфоровой чашке ложечка. Это Кэти размешивала молоко, которое она добавила в чай.

— Ты не хочешь ко мне присоединиться? — крикнул он.

Она появилась в проеме кухонной двери с застывшим на лице выражением холодного безразличия.

Питер положил пульт и внимательно посмотрел на нее. Она старалась помогать ему, стойко перенося все невзгоды. Он не хотел вести себя с ней низко. Он просто хотел, чтобы у них было все, как раньше.

— Извини, мне жаль, — отвернувшись, с горечью сказал Питер.

Кэти кивнула, уязвленная, но не сломленная:

— Я знаю.

Возглавляемая Саркаром Мухаммедом фирма, разрабатывающая заказные экспертные системы, называлась «Зеркальное отражение». Ее служебные помещения располагались в Конкорде, небольшом городке к северу от Торонто. Питер встретился там с Саркаром утром в субботу, и Саркар повел его на второй этаж в недавно оборудованную лабораторию сканирования мозга. Раньше там помещалась обычная контора. На ковре все еще виднелись вмятины там, где прежде стояли ящики картотеки. Большое окно сейчас было наглухо заделано фанерными панелями, чтобы снаружи в помещение не проникал свет, а стены были обиты серой вспененной резиной, отформованной наподобие картонных прокладок для яиц, чтобы заглушать любой шум. В середине комнаты возвышалось старое зубоврачебное кресло, смонтированное на винтовой подставке, а вдоль одной из стен тянулся длинный лабораторный стол, сплошь заставленный персональными компьютерами, всевозможными осциллографами и другим оборудованием. Тут же валялись ничем не прикрытые платы с микросхемами.

Саркар торжественно указал Питеру на зубоврачебное кресло.

— У меня такое чувство, что я немного спятил, — смущенно пошутил Питер.

Саркар улыбнулся:

— Мы собираемся заняться всем, что есть в твоем уме, получить полную запись всего, что происходит в твоем мозгу. — Он надел сканирующий шлем на голову Питера.

— Лехаим. — Питер поудобнее устроился в кресле.

Саркар свободно закрепил у него под подбородком ремень шлема и жестом велел Питеру затянуть его потуже.

— Второму приготовиться, — отчеканил Питер, пародируя команду, отдаваемую парашютисту перед прыжком. — Затяжным на четыре ярда под землю.

Саркар протянул Питеру два маленьких наушника-вкладыша, и Питер вставил их в уши. И наконец, Саркар вручил ему специальные очки-стимуляторы — они проецировали испытательные видеокартинки, предназначенные для каждого глаза в отдельности.

— Дыши через нос, — распорядился Саркар. — И постарайся как можно реже делать глотательные движения. Кроме того, постарайся не кашлять.

Питер кивнул.

— И этого тоже не делай, — прибавил он. — Не кивай. Я буду считать, что ты понимаешь мои указания, и без подтверждения с твоей стороны. — Он подошел к рабочему столу и нажал несколько клавиш на клавиатуре персонального компьютера. — Во многих отношениях это будет посложнее, чем то, что сделал ты, регистрируя исход душеграммы. Там ты просто искал любую электрическую активность мозга. Тут же нам придется стимулировать твой мозг неисчислимым количеством самых разнообразных раздражителей, чтобы активировать каждую нейронную сеть — ведь большинство этих сетей почти всегда неактивны.

Он нажал еще несколько клавиш.

— Ну вот, теперь мы уже записываем. Не торопись, выбери удобную позу, можешь не беспокоиться — у тебя есть еще несколько минут; все равно калибровка займет примерно столько же времени. — Он, как показалось Питеру, ужасно долго провозился, внося небольшие изменения в настройку прибора. — А теперь, как мы с тобой обговорили, — продолжал Саркар, — ты будешь получать серию сигналов-стимулов. Некоторые из них будут акустическими — произнесенные слова или звуки, записанные на аудиокассету. Другие — визуальными: ты увидишь картинки или слова, проецируемые тебе в глаза. Я знаю, что ты говоришь по-французски и немного по-испански; некоторые стимулы будут на этих языках. Сосредоточься на том, что ты видишь и слышишь, но не волнуйся, если твое внимание начнет рассеиваться. Если я покажу тебе дерево и это наведет тебя на мысли о древесине, а древесина — на мысль о бумаге, а бумага заставит подумать о бумажных самолетиках, что, в свою очередь, вызовет воспоминания о скверной пище, предлагаемой пассажирам авиарейсов, то это вполне нормально. Однако не старайся специально выдумывать подобные связи: это не упражнение на свободные ассоциации. Мы просто хотим отобразить те нейронные сети, которые существуют в твоем мозгу, и выяснить, какие стимулы их возбуждают. Готов? Нет: ты снова кивнул. Хорошо, приступаем.

Сначала Питеру показалось, что он смотрит стандартный набор тестовых изображений, но вскоре ему стало ясно: Саркар дополнил его картинками, предназначенными специально для Питера. Здесь были портреты родителей Питера, фотографии дома, в котором они с Кэти живут сейчас, и того, где они жили прежде, любительские снимки коттеджа Саркара, фотография самого Питера, сделанная в день окончания им средней школы, отрывки магнитофонной записи голоса Питера и голоса Кэти, и так далее, и так далее, ретроспектива «Это твоя жизнь», перемешанная с типичными видами озер, лесов, футбольных полей. Они перемежались с простыми математическими формулами, стихотворными строками и кадрами сериала «Звездный марш», с обрывками популярной музыки, которую Питер слышал подростком, с произведениями искусства и порнографическими картинками, с какими-то расплывчатыми пятнами, которые с одинаковым успехом могли быть портретом Эйба Линкольна, или собачьей мордой, или вообще ничего не изображали.

Время от времени Питеру становилось скучно, и его мысли сами собой возвращались к событиям вчерашнего вечера — этого злосчастного вечера, проведенного с сослуживцами Кэти. Проклятие, и зачем он только согласился туда пойти.

Чертов Ханс.

Он даже не мог мотнуть головой, чтобы отогнать от себя эти мысли, но усилием воли снова старался сосредоточиться на картинках и звуках. И все же периодически они тоже вызывали у него неприятные воспоминания: изображение рук, заставившее его подумать о Хансе, свадебная фотография Питера и Кэти, паб, припаркованная машина.