Разгром Хазарии и другие войны Святослава Храброго - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 24

Таким образом, в середине IX в. в Восточной Европе разрослась огромная паразитарная держава. Как сообщается в переписке царя Иосифа: «И с того дня, как наши предки вступили под покров Шехины, Он (Бог) подчинил нам всех наших врагов и ниспроверг все народы и племена жившие вокруг нас, так что никто до настоящего дня не устоял перед нами. Все они служат и платят нам дань — цари Эдома и цари исмаильтян». А зарубежные иудейские источники этого времени рассказывали, что «потомки колена Симона и полуколена Манассиева» живут «в стране Козраим вдалеке от Иерусалима, они бесчисленны и забирают они дань от 25 государств».

За счет работорговли, Шелкового пути, дани от покоренных народов каганат невиданно разбогател. Город Итиль, раскинувшийся на берегах Волги и Ахтубы, поражал современников роскошью и величиной. Он протянулся на 8–10 км, в нем строились красивые дома знати, резиденции купцов, синагоги, многочисленные базары, бани, караван-сараи. Транзитным купцам здесь готовы были предложить самые экзотические товары. И самые изысканные удовольствия: лучшую еду, вина, танцовщиц, девушек и мальчиков на любой вкус. Выбирай, развлекайся, абы деньги были. А на острове, отделенном протоками, располагались огромные дворцовые комплексы кагана и царя. Они представляли собой еще один «город в городе». Попасть туда могли лишь избранные. С остальными частями города остров был связан подъемными мостами, которые в случае народных волнений разводились.

Богатыми и многолюдными были и другие города Хазарии: Саксин в Волжской дельте, Беленджер в Дагестане, Семендер на Тереке, Самкерц, Таматарха. Но подданным каганата приходилось несладко. Дань накладывалась мехами или «по шелягу с плуга». Брали не суммарно с племени или княжества, а именно «с плуга», «с дыма». То есть, хазарские чиновники вели учет и переписывали подданных. А «шеляг» — слово еврейское, «деньги». По разным версиям, взималось по золотой монете (византийский солид) или по серебряной (франкский шиллинг, арабский дирхем). Но объем денежной массы в IX в. был весьма ограничен, и в любом случае «шеляг с плуга» внести было нелегко. А за неуплату следовала продажа в рабство. В столицах покоренных народов расположились резиденции наместников — «тудунов». Сыновья подчиненных князей должны были пребывать заложниками в Итиле. А их дочери направлялись в гарем хазарского царя. Кстати, такое правило могло иметь не только политическое, но и магическое значение: царь в лице этих девушек «овладевал» и подвластными странами.

Некоторые народы не выдерживали гнета, восставали. В IX в. хазарам неоднократно пришлось усмирять Аланию и касогов. О мятежах славян известий нет. Есть упоминания о нескольких военных походах, но нацеливались они не против каганата, а все туда же, пограбить византийцев. «Велесова Книга» рассказывает, как призывал идти «на юг, на Грецколань» Бравлин-младший, внук или правнук князя Бравлина, бравшего Сурож (I 8а). Сообщает и о другом походе «на Сурож», который возглавил князь Белояр Криворог. Кончился он печально. Князь победил греков, и они согласились дать ему «золото, шерсть и конские сбруи», но, притупив бдительность, напустили «воинов в железах и побили его. Много было пролито крови русской на землю, и не было числа стенаниям русским» (II 4в).

Нетрудно понять, что даже при удачном раскладе выигрывала от подобных предприятий только Хазария. А скорее, она же их провоцировала. В набегах громились конкуренты в причерноморской торговле. Причем чужими руками, без ущерба для дипломатических и торговых связей с Византией. А пленных и добычу скупали все те же хазарские купцы. К тому же в набегах находила выход буйная силушка русичей, они несли потери. Что облегчало господство над ними.

Исторические судьбы Северной Руси, куда в конце VI–VII вв. переселились кривичи, словене и примкнувшая к ним ветвь русов, сперва складывались иначе, чем на Юге. Пришельцы установили неплохие отношения с местными финскими народами: чудью, весью, наровой, мерянами. В противном случае они не смогли бы прочно закрепиться и выжить в новых местах. Да и между собой кривичи с «новгородцами» не враждовали — очевидно, дружбе способствовала общая доля беженцев. Только еще раз напомню, что термин «новгородцы» летописцы употребляют «задним числом», применительно к реалиям собственного времени. Судя по археологическим данным, Новгород Великий был построен в 930–950 гг. А столицей здешнего края стал богатый и красивый город Ладога.

Но благодаря морским коммуникациям этот край вошел в систему связей не с Киевом или Черниговом, а с прибалтийскими славянами. Плавали торговать к ободритам, руянам, поморянам, пруссам, заключали союзы и браки. Правда, сохранялись и торговые контакты с Южной Русью. Потому что древний путь с Запада в Причерноморье, проходивший по Висле, Западному Бугу и Припяти, оказался перекрыт враждой полян и древлян. И новые дороги пролегли через земли кривичей и словен, что приносило значительные выгоды этим княжествам. Сильных врагов поблизости не было, и Северная Русь получила возможность беспрепятственно богатеть и развиваться.

Однако в конце VIII в. такое положение нарушилось. Балтику охватило движение викингов. Впрочем, назывались они по-разному. Викингами именовали себя скандинавы, уходившие в море искать удачи и противопоставлявшие себя хевдингам — тем, кто оставался трудиться на родной земле («вик» — военное поселение, где собиралась и жила вольница). В Византии те же выходцы с Балтики, служившие наемниками у императоров, назывались «вэрингами» или «ворингами» — «принесшими клятву», дружинниками, связанными присягой со своим предводителем. Отсюда и слово «варяги», получившее распространение на Руси. Хотя иногда его производят и от этнонима варангов — славянского племени, входившего в союз ободритов. В Англии викингов без различия национальности именовали «датчанами». Ну а в других странах Запада и Средиземноморья их, тоже без различия национальности, называли «норманнами» — норвежцами (или, в буквальном переводе, «людьми севера»).

Фактически же терминами «викинги», «варяги», «норманны» обозначалась не этническая принадлежность, а род занятий — свободные воины, которые в зависимости от обстоятельств становились пиратами или наемниками. В Западной Европе подобное явление тоже наблюдалось, но позже, примерно с X в. Наследником землевладельца становился старший сын, а младшие получали коней, оружие и превращались в странствующих рыцарей, искавших выгодной службы или разбойничавших на большой дороге. На Севере аналогичная категория выделилась в разряд викингов. А с легкой руки Готфрида Датского они осознали силу организации и перспективы обогащения в набегах.

Профессия викингов (точно так же, как впоследствии странствующих рыцарей) быстро вошла в моду и приобрела высокий «рейтинг», их воспевали скальды в песнях и сагах (разумеется, получая за это хорошее вознаграждение из добычи). И пиратским промыслом отнюдь не гнушались многие властители Прибалтики: короли, герцоги, князья. У них было больше возможностей для организации сильных эскадр, а значит, и для более грандиозных предприятий. Король Дании Хальдван даже уступил добровольно трон брату Харальду, чтобы целиком отдаться любимому делу, морским походам. Та часть местных жителей, которая предпочитала мирный труд поискам удачи, тоже оказывалась в выигрыше. Уход их соплеменников в варяги помогал избавляться от избытков населения, не дробить земельные наделы. Кроме того, в море сливалась самая буйная вольница, что обеспечивало родным странам викингов спокойное существование. И наоборот, в родные страны текла от них добыча. Поэтому властители прибрежных местностей охотно предоставляли пиратам базы, заодно обеспечивая себе защиту от других морских хищников.