– Пистолет изъял, документы.
– Плохо! Парашютист твой отравился…
– Как это произошло? И почему мой?
– Из НКВД звонили. В угол воротника гимнастерки стеклянная ампула с ядом зашита была. Ты недосмотрел, в НКВД обязаны были по сантиметру форму осмотреть… Недоглядели, недоработали, а в результате – труп.
Этим известием Федор был ошарашен. Втайне он надеялся, что его вызывают для известия, что задержаны трое других диверсантов. Но оказалось, что и единственный агент отравился.
– Впредь таких промахов не допускай. Понимаю, не сталкивался никогда, потому не наказываю. Наукой тебе будет.
– Так точно! Разрешите идти?
– Идите.
Да, противник им противостоит сильный. Да еще НКО приказом № 117 с сорокового года отменил красноармейские книжки, и при увольнении в город военнослужащим выдавали железные жетоны. Этим упущением воспользовались немцы, поскольку поняли: стоит переодеть агента в красноармейскую форму – и все, никакая милиция не подкопается. Упущение исправили лишь приказом НКО № 330 седьмого октября сорок первого года.
Батальон «Бранденбург-800» с первого июня сорокового года был развернут в полк трехбатальонного состава – они дислоцировались в Бранденбурге, Вене и Дюрене. Конкретно на Брестском направлении действовала двенадцатая рота третьего батальона, которой командовал лейтенант Шадер. Именно они 22 июня в три часа пятнадцать минут захватили Коденьский мост через Буг, действуя в авангарде танковых частей Гудериана и обеспечив выход немцев на стратегическое шоссе Брест – Кобрин.
Солдаты подразделения «ZO-60», входившего в «Бранденбург-800», переодетые в форму РККА, 26 июня на четырех грузовиках подъехали к мосту через Двину, в перестрелке убили охрану из пограничников и удерживали его час, пока не подоспела подмога, группа майора Вольфа. С ходу, при поддержке танковой роты, они прорвались и захватили железнодорожный мост, чем обеспечили взятие Двинска и быстрое продвижение немцев на Ленинград.
Солдаты этого же подразделения, «ZO-60», 25 июня в количестве 34 человек и под командованием лейтенанта Лекса были выброшены парашютным десантом в районе станции Богдановка, вступили в бой, захватили мост через реку Березину и удерживали его до вечера 26 июня, пока к ним не пробились мотоциклисты.
В мае и июне сорок первого года немцы засылали на территорию СССР группы переодетых диверсантов. Они совершали дерзкие рейды, зачастую используя захваченные грузовики. С началом войны одетые в форму НКВД диверсанты устраивали на дорогах ложные контрольно-пропускные пункты, убивали командиров и изымали документы.
Но об этих фактах Федор узнал значительно позже. Почти каждый день от «муравьиной разведки» поступали все более тревожные сведения. Немцы готовили на другом берегу плавсредства – понтоны, надувные плоты, лодки, и явно не для рыбалки.
Федор стал думать, что он может предпринять. Сообщить командованию? Он и так делал это ежедневно, получая неизменный ответ:
– Немцы проводят учения, на провокации не поддаваться.
Реальной и действенной помощи от комендатуры или отряда ожидать не приходилось, и значит, надо было действовать на опережение событий и вопреки указаниям начальства. Победителей не судят, хотя на первоначальном этапе войны верх одерживали немцы. Задержать их как можно дольше, нанести максимальный урон живой силе, сорвать планы вторжения – пусть на узком участке границы.
Отличным вариантом было бы минирование местности, но мин на заставе не было – как не было их и на складе боепитания в отряде. Оставались гранаты, из которых можно было сделать растяжки. Во время войны такой способ применяли редко, и немцы не будут ожидать таких «сюрпризов».
Делается это просто. К дереву на высоте метра привязывается граната. К дереву напротив, по ходу вероятного движения, привязывается тонкая проволочка или бечевка, конец которой идет к чеке гранаты. Стоит дернуть бечевку ногой, как предохранитель выскакивает из запала, и через три секунды – взрыв.
Места установки растяжек Федор тщательно продумал и даже учел возможное нападение с тыла. Нападение могли совершить как подготовленные диверсанты, так и подкупленные бандиты, националистическое подполье. Не упустил он возможности посоветоваться со старшиной.
– Задумка хорошая, но опасная, свои бойцы могут подорваться. А за потери личного состава под трибунал можно попасть. В лучшем случае из органов попрут. Начальство в курсе?
– Они отвечают одно и то же – не поддавайтесь на провокации. Об этом же и политрук личному составу на каждом собрании твердит.
– Начальство высоко сидит, им виднее. Коли говорят, что не будет нападения, стало быть – верить надо, а не самодеятельностью заниматься. Мы – люди государственные, военные, находимся не в колхозе, и приказы исполнять должны.
В общем, понимания у старшины Федор не нашел. Но и про задумку свою не забыл. Сам вероятные места установки осмотрел и с удовлетворением отметил, что не ошибся. Если бы планировал нападение на заставу, именно в тех местах пошел бы.
Выбрав момент, побеседовал наедине с Борисовым. Срок службы Егора подходил к концу, осенью уже дембель. Только демобилизации не будет, и это Федор знал твердо.
– Борисов, ты хронику про финскую войну видел?
– Как все на заставе.
– А что нового узнал?
– Наши победу одержали, взломали линию Маннергейма.
– Верно. Я сейчас про действия врагов говорю. Из любой войны новые приемы ее ведения извлекать надо, даже у противника учиться не зазорно.
– Так «кукушки», снайперы ихние…
– Значит – обратил все-таки внимание.
– Только ведь это не новое, это у нас издавна применяют. Делают площадку на дереве и зверя ждут. Так, например, на медведя охотятся.
– Возьмешься оборудовать одну-две позиции?
– Почему нет? Топор нужен, гвозди, веревка.
– Все будет. Только никому особо об этом не говори.
– Скрытная наблюдательная вышка пусть будет, однако.
– Пусть так…
Оборудованием и выбором позиции Егор занимался сам, в свободное от нарядов время. Через несколько дней он подошел к лейтенанту:
– Показать хочу.
– Веди.
Федору было интересно. Все-таки Борисов не снайпер, хоть и стреляет отменно, а охотник. Сумеет ли он оборудовать скрытую позицию?
Они шли вдоль контрольно-следовой полосы по тропинке, по которой ходили наряды. Подошли к одному из секретов, и старший доложил Федору, что нарушений границы нет.
– Продолжайте нести службу, – приказал Федор.
Борисов направился в тыл, в сторону от тропы. Пройдя с полсотни метров, остановился:
– Ищите, товарищ лейтенант.
Федор стал осматривать деревья. Но сколько он ни смотрел, ничего похожего на площадку или каким-то образом оборудованную позицию не увидел. Земля – песчаник, сосны на ней растут хорошо, нижняя и средняя часть ствола у них гладкие, без веток. Взобраться трудно, а уж в сапогах и при оружии – вообще сомнительно.