Императрица Цыси. Наложница, изменившая судьбу Китая - читать онлайн книгу. Автор: Юн Чжан cтр.№ 100

Наместник Чжан сочинил пятьдесят таких стихотворений благодарности. В них он описал свое время, проведенное с вдовствующей императрицей, и перечислил все ее мелкие подарки: блюда с ее стола, фрукты из ее садов, очаровательные шелка, парчовые ткани, длинное ожерелье из кораллов для ношения по официальным случаям и т. п. Однажды, когда он находился в ее компании, ему принесли несколько сладких арбузов, выращенных на территории дворца. Цыси произнесла, что, мол, они выглядят недостаточно красивыми, и отправила слуг в город искать более привлекательные на вид арбузы. На следующий день он услышал от одного сановника, что вдовствующая императрица сравнила его с великим историческим деятелем, служившим столпом его династии. Такие «божественные слова», как он писал, вызывали у наместника дрожь благодарности и настраивали на еще большую подданническую преданность, чем раньше. Перед тем как он покинул Пекин, Цыси преподнесла ему разнообразные прощальные подарки, в том числе 5 тысяч лянов серебром, которые он потратил на открытие современной школы. Когда он добрался до дому, там его уже дожидались три партии подарков от вдовствующей императрицы. Как только Чжан Чжидун пришел в себя от радости, он написал очередное стихотворение благодарности. Таким манером Цыси завоевывала сердца своих подданных и приобретала для себя их исключительную преданность. Когда в 1900 году она покидала Пекин, ее надежнейший сторонник Жунлу взял на себя руководство армией, которую повел в противоположном направлении, рассчитывая увести за собой потенциальных преследователей. Среди добровольцев, взявшихся уводить западных союзников подальше от свиты Цыси, находился отец покойной невестки вдовствующей императрицы по имени Чунци. Когда преследователи так и не появились и в отчаянии оттого, что не мог оказать достойной помощи, Чунци повесился на кушаке своего халата, оставив несколько проникновенных строк: «Боюсь, я бессилен как-то дальше служить престолу. Я могу предложить только свою жизнь, ее я и отдаю». К приходу в столицу западных союзников его жена приказала выкопать в их доме две огромные ямы и посадила в них всех родственников, даже детей, в строгом порядке, а потом сказала слугам закопать эти ямы и похоронить их заживо. Слуги отказались сотворить такой грех и в ужасе разбежались, и тогда ее сын поджег дом, и все тринадцать членов семьи погибли в пламени. Исключительным данный случай не был. Многочисленные семьи свели счеты с жизнью, запалив свои дома, а кое-кто поодиночке утопился или повесился [43] .

* * *

Не обошлась Цыси и без врагов, рассчитывавших на свой шанс, наконец появившийся в 1900 году. Дикий Лис Кан предпринимал шаги по мобилизации своей армии для захвата ряда крупных городов, а оружие ему должны были предоставить из Японии. К этому его предприятию примкнуло немало японцев, но сам он оставался за пределами Китая. Специально создали «эскадрон смерти» в составе тридцати с лишним морских пиратов. Их подобрали на южном побережье в районе Гонконга, во главе поставили японца и подготовили к проникновению на север Китая для выполнения двух взаимосвязанных задач: покушение на жизнь Цыси и восстановление на престоле императора Гуансюя. В надежде убедить власти Британии и остальных держав оказать им помощь в достижении цели люди Дикого Лиса написали послание генеральному консулу в Шанхае Пейхаму Л. Уоррену, в котором заявили, судя по его телеграмме лорду Солсбери, «что на тот случай, если императора не удастся восстановить на престоле, они готовы образовать по всей территории страны тайные общества с целью принуждения заморских держав вмешаться». В этой телеграмме обращалось внимание на то, что путем народных восстаний намечается причинить огромный ущерб внешней торговле, а также следует ожидать «уничтожение миссионерской собственности». Понятно, что такого рода аргументация выглядела не слишком убедительной. Она лишь послужила подтверждением того, что отряд Кан Ювэя мало чем отличался от ихэтуаней. Неудивительно, что англичане никакой помощи им не предоставили. Дикий Лис мечтал о том, что ему дадут надежную охрану и доставят в Пекин на британской канонерке. Мечта его так и осталась неосуществленной. Власти западных держав вместо него поддержали наместника Чжан Чжидуна, когда тот окружил людей Кана, собравшихся на его территории в провинции Ухань, как раз в тот момент, когда они подняли мятеж. Англичане не возражали против казни наместником активных мятежников, о чем британский представитель при нем доложил П. Уоррену (направившему лорду Солсбери телеграмму следующего содержания): «Мир в бассейне Янцзы [sic], до них поддерживавшийся, поставили под угрозу нарушения сторонники партии реформ [точнее, группировки Кана], энергично подстрекавшие население к восстанию; они [? утверждали – sic в оригинале], будто пользуются нашей поддержкой… Оружие и боеприпасы они ввезли из Японии контрабандой, к тому же повсюду расклеили подстрекательские воззвания. О реформах речи уже больше не идет, все скатывается к безвластию и мародерству. Среди единомышленников Кана встречаются многочисленные японцы. Наместник [Чжан] требует, чтобы вы тайно переговорили с японским генеральным консулом [по поводу прекращения японского вмешательства]».

Руководство японцами в лагере Кана осуществлялось из Токио. Свержение вдовствующей императрицы и внутренние беспорядки по всему Китаю противоречили интересам Японии в то время, когда на китайской территории отсутствовали армии остальных держав, вынашивавших собственные территориальные претензии к Пекину. Китайского руководителя «эскадрона смерти» отозвали под предлогом плохого самочувствия и заменили китайцем по имени Шэнь Цзинь. Но еще до его отправления на место восстание Кана провалилось.

Бедами Цыси надеялся воспользоваться еще и некто Сунь Ятсен, первый среди китайцев выступивший за внедрение республиканской формы правления в Поднебесной. Этот кантонец, отрастивший темные усы, давно срезал китайскую косичку и поменял китайский костюм на одежду европейского стиля, чтобы посвятить свою жизнь силовому свержению Цинской династии. Когда империя пожинала плоды катастрофического поражения в войне с Японией, в 1895 году он поднял вооруженный мятеж в Кантоне. Мятеж провалился, зато его имя узнали при дворе. Он пустился в бега за границу и попал в Лондон, где его поймали китайцы и поместили под стражу в своем посольстве на улице Портленд-Плейс. Министры британского правительства, отказавшиеся выдать его китайским властям, вмешались и добились его освобождения. Позже уже в Японии он предложил свою помощь Дикому Лису Кану, но Кан Ювэй отказался иметь с ним какие-либо общие дела. Эта неудача его совсем не смутила, и Сунь продолжил упрямо продвигать свой республиканский идеал с помощью вооруженных провокаций, чем тоже привлек внимание со стороны японцев. В 1900 году, если верить одному из его японских приятелей, подчинявшемуся Токио, Сунь Ятсен составил план по отторжению шести провинций юга Китая для «провозглашения республики. А в дальнейшем последовательно включить в нее все восемнадцать провинций Китая, свергнув потомков клана Айсин Геро, и в конечном счете образовать Великую республику Восточной Азии». Несмотря на его заигрывание с Токио, японцы оказывали ему очень незначительную нерегулярную поддержку. Так что на ниве коллаборационизма Сунь тоже ничего не добился.