Россия - альтернатива апокалипсису - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Ефимов cтр.№ 56

Если же говорить о том, почему ряд государств вопреки наличествующей управленческой несостоятельности экономической науки успешны в осуществлении научно-внедренческих циклов в их полноте, то ответ на этот вопрос состоит в следующем.

Во-первых, управление макроуровня, определяющее возможности микроуровня экономики и качество жизни общества в целом, в них строится не на основе теорий, преподаваемых в вузах, а на основе исторически сложившихся традиций, не документированных и не выраженных в теориях «ноу-хау», развиваемых по мере необходимости практиками макроуровня — политиками (такими, как Ф.Д. Рузвельт, Л. Эрхард), промышленниками, финансистами. Собственно в этом смысле и надо понимать сказанное В.В. Леонтьевым в приведённой выше «цитате № 2» о «мудрых советах» при отсутствии работоспособных научных методов. Об этом несоответствии культовых социолого-экономических теорий, преподаваемых в вузах, реальной жизни западных обществ и интересам общественного развития пишет и Дж. К. Гэлбрейт.

Во-вторых, умалчиваемое действительное назначение культовых социолого-экономических теорий, преподаваемых в вузах, состоит не в том, чтобы научить делу государственного и макроэкономического управления, а в том, чтобы:

● сформировать массовку «клерков», несущих в своей психике поведенческие программы реагирования на те или иные социально-экономические ситуации, необходимые для автоматической работы традиций и «ноу-хау»;

● защитить правдоподобием культовых теорий реальное управление от вмешательства посторонних, включая и вмешательство самих «клерков», представляющих собой (и поодиночке, и в совокупности) не более чем запрограммированный инструмент осуществления реального управления.

Экс-министр финансов Александр Лившиц: «Экономика похожа на женщину. Разве её поймёшь?»

Непригодность или весьма ограниченная работоспособность исторически сложившихся социолого-экономических теорий, признанные авторитетными профессионалами-экономистами, и подтверждаемые практически неблагоустроенностью жизни большинства населения многих стран и человечества в целом, являются объективным фактором, который обязывает к рассмотрению затронутой проблематики с иных мировоззренческих позиций.

Начнём с того, что «свободный» рынок — это культ иллюзии, политическое назначение которого — убрать «посторонних» из сферы управления макроэкономикой, дабы эксплуатировать производительные силы общества в своих интересах и в ущерб интересам общества в целом и его членов персонально. Вопреки этому мифу, в действительности рынок давно регулируется, но это регулирование осуществляется не в интересах общества, а в интересах разного рода частно-корпоративного сиюиминутного (мелочного в масштабах всемирной истории) своекорыстия. Соответственно, под «свободным» рынком далее понимается рыночная система в пределах государства, не подчинённая регулированию со стороны этого государства, которое должно быть демократическим государством гражданского общества.

Если исходить из принципа «практика — критерий истины», то «свободный» рынок способен единственно к одному — из поколения в поколение воспроизводить массовую нищету и бескультурье, социальные и биосферно-экологические проблемы, на фоне которых наиболее богатые слои обществ нравственно-этически разлагаются и деградируют, сетуя при этом на лень, дикость, подлость и озлобленность простонародья, не желающего восхищаться «элитой», преклоняться перед нею и самоотверженно работать на эту систему.

«Сто с небольшим лет назад Америка представляла собой страну совсем не «американской мечты». В 1880 году средняя стоимость жизни составляла 720 долларов в год, а годовая средняя зарплата рабочих в промышленности была около 300 долларов в год. При этом средний рабочий день составлял 11–12 часов, а нередко и все 15. Каждый шестой ребёнок работал в промышленности, получая половину зарплаты взрослого за одинаковую работу. Что такое охрана труда, никто не знал. Все эти данные взяты из заключения Бюро трудовой статистики, представленного Конгрессу США. В конце этого заключения делается вывод: “Люди должны умирать для того, чтобы процветала индустрия”».

Весь социальный прогресс — гуманизация экономических отношений и общий культурный рост населения в так называемых «развитых странах» в ХХ веке — результат реакции их правящих «элит» на события в России после 1917 г. и выработки навыков государственного регулирования рынка, которые однако в силу ряда политических причин не находят должного освещения в социолого-экономических теориях.

В 1880 году средняя стоимость жизни в США составляла 720 долларов в год, а годовая средняя зарплата рабочих в промышленности была около 300 долларов в год. При этом средний рабочий день составлял 11–12 часов, а нередко и все 15.

В частности, именно «свободный» рынок привёл США к «Великой депрессии», начавшейся в 1929 г. Если говорить о том уроне, который понесло общество США в ходе «Великой депрессии», то некоторые аналитики, изучая демографическую статистику США первой половины ХХ века, делают вывод о том, что их человеческие потери за годы депрессии того же порядка, что и потери СССР в результате коллективизации, если не больше. «… Если верить американской статистике, за десятилетие с 1931 по 1940 год по динамике прироста населения США потеряли ни много, ни мало — 8 миллионов 553 тысячи человек, причем показатели прироста населения меняются сразу, одномоментно, в два (!) раза точно на рубеже 1930/31 года, падают и замирают на этом уровне ровно на десять лет. И так же неожиданно, спустя десятилетие, они возвращаются к прежним значениям. Никаких объяснений этому в обширном, в сотни страниц, тексте американского доклада US Department of commerce Statistical Abstract of the United States» не содержится, хотя он наполнен пояснениями по другим вопросам, не стоящими по сравнению с вышеназванным даже упоминания» (Борисов Б. «Голодомор по-американски»).

«Великая депрессия» поставила вновь избранного президента США Ф.Д. Рузвельта перед дилеммой: либо марксистская революция с перспективой гражданской войны, жестокость такого варианта развития событий показала Россия после 1917 г., либо реформы с целью гуманизации экономических отношений.

Ф.Д. Рузвельт избрал второе, и сутью реформ стало государственное регулирование рынка в соответствии с целями социально-экономического развития, избранными политическим руководством страны. Однако наработки команды Ф.Д. Рузвельта в этой области не были осмыслены должным образом и не получили должного управленчески состоятельного выражения в социолого-экономических теориях.

Причина воспроизводства «свободным» рынком социальной неблагоустроенности и биосферно-экологических бедствий состоит в том, что в алгоритмике ценообразования нерегулируемого рынка выражается неравная приоритетность потребностей людей в продукции различных групп, преломляющаяся через принцип реализации сиюминутного своекорыстия участников рынка, которое может реализовываться в том числе и в ущерб интересам окружающих, потомков, биосферы.