Ванго. Часть 1. Между небом и землей - читать онлайн книгу. Автор: Тимоте де Фомбель cтр.№ 44

И только по дороге к крольчатнику ледяная завеса растаяла. Когда Ванго протянул ему дрожащей рукой серого кролика, которого он изловил по просьбе Зефиро, тот отстранил зверька и крепко прижал к груди голову юноши. Пять лет… пять лет пролетело.

— Долго же тебя не было.

Ванго хотел поднять голову, но Зефиро удерживал ее, чтобы мальчик не увидел его слез.

— Ведь вы же сами отослали меня! — простонал Ванго.

— На год! Я дал тебе один год до возвращения…

Ванго наконец взглянул на него.

— У меня были трудности, падре.

Москва, Кремлевский дворец, тем же вечером 2 мая 1934 г.

Сетанке было восемь с половиной лет. Когда по вечерам она ходила смотреть фильмы в помещение старого зимнего сада, превращенного в кинозал, ее неизменно сопровождали десятки охранников и колонна бронированных машин.

Девочка шагала впереди.

Этим вечером ее отец, идущий следом, слушал на ходу отчет какого-то человека.

— Мы нашли его дом и женщину, которая его вырастила. Но сам он бесследно исчез. Похоже, он там давно уже не живет.

— Разыщите его.

Девочка насторожилась. Она поняла, что речь идет о Птенце.

Сетанка долго считала своего отца садовником. Где бы они ни жили — на сочинской даче, в Крыму или под Москвой, — он с любовью занимался цветами и деревьями. Она видела, как вздрагивают его красивые усы, стоило ему ощутить аромат роз.

Через год после смерти матери она поступила в школу, которая находилась в переулке, выходившем на улицу Горького, и называлась «25-я образцовая»; ее очень удивило, что все стены там были завешаны портретами отца. Только теперь она поняла, что он вовсе не садовник.

Он был единоличным властителем страны, занимавшей одну шестую часть суши.

И звали его Иосиф Сталин.

Она услышала, как он повторил:

— Разыщите его. И оставьте меня в покое.

Обернувшись, она увидела, что он отогнал собеседника взмахом руки, как отгоняют от блюда с мясом надоедливую муху.

Потом он взял девочку за руку.

— Ну что, моя хозяюшка, ты рада, что мы идем в кино?

Но Сетанке не хотелось отвечать. Она смотрела на звезду, сиявшую над крышей зимнего сада. И думала о Птенце, который летает далеко-далеко, под другими небесами, где его в любой момент может настичь смерть.

Фридрихсхафен, Германия, год спустя, май 1935 г.

Официантам хорошо знакома эта особая категория посетителей, которые заказывают столик на двоих, а приходят одни. Они принаряжаются для романтического ужина. Они то и дело поглядывают на часы и нервно приглаживают волосы, ловя свое отражение в бокале или ложке.

Но никто не приходит.

Их спрашивают, не убрать ли второй прибор, но они отказываются. «Нет-нет, она скоро придет. Она часто опаздывает». Через час бедняге предлагают в утешение аперитив. Окружающие смотрят на него с жалостью.

Тем вечером в «Кургартене», прямо на берегу озера, официанты накрыли столик для двоих. Ресторан был полон. Хуго Эккенер ждал уже сорок пять минут, но не проявлял никакого беспокойства.

Метрдотель, узнавший капитана, то и дело проходил мимо, чтобы предложить ему свои услуги.

Деревья клонились к воде в трех шагах от стола. Эккенер видел огоньки какого-то селения на другом берегу озера. За соседними столиками сидели сплошные парочки, украдкой прижимаясь друг к другу ногами под скатертью.

— Не желаете ли газету, герр доктор?

И официант протянул ему пачку свежих газет.

Эккенер отмахнулся.

— Боже упаси!

Если Хуго Эккенеру и случалось развернуть газету, он тотчас отшвыривал ее прочь, как корзину с гадюками. Германская пресса ни о чем не высказывалась свободно, а если в печать случайно и попадала правдивая информация, от нее мороз шел по коже.

Десять месяцев назад, летом 1934 года, Эккенер едва избежал гибели той страшной ночью, когда Гитлер приказал уничтожить десятки неугодных ему людей; ее назвали «ночью длинных ножей».

Его спасло только покровительство одного из министров.

На следующий день, читая газеты, он ни в одной из них не нашел осуждения этой резни…

Подобные преступления учащались с каждым днем. К чему сотрясать воздух, пытаясь кого-то убедить, когда можно просто уничтожить?! Годы кризиса породили такое количество безработных, что народ был готов верить любым обещаниям, которые истерически выкрикивал Гитлер, и растерзать всех, кого он объявлял виновниками людских бедствий.

Эккенер заметил в темноте лодку, пересекавшую озеро.

Официант подал ему бокал вина на подносе.

— Я же предупредил, что мне пока ничего не нужно, — сказал Эккенер.

— Это хозяин вас угощает.

Эккенер взглянул на поставленный перед ним бокал. Он думал о жене. Он сказал ей, что идет ужинать со старым товарищем по университету, неким Морицем, который ныне работает психологом в Мюнхене.

— Говорят, он теперь лысый, как коленка! — пошутил Эккенер, стараясь убедить фрау Эккенер, что не лжет.

Официант удалился на цыпочках.

— Как я рада, что вы не стали меня ждать и пьете вино!

Эккенер поднялся. Перед ним стояла молодая женщина. Он нашел ее красавицей. Все посетители ресторана примолкли, разглядывая эту странную пару.

Они пожали друг другу руки.

— А вы подросли, Этель, — сказал Хуго Эккенер.

Это прозвучало не слишком романтично для встречи в таком романтичном месте, но командир познакомился с Этель, когда ей было всего двенадцать лет. А теперь ей почти восемнадцать. И она действительно очень изменилась.

— Простите, доктор Эккенер, я заставила вас ждать.

— О, мне это только приятно.

— Со вчерашнего дня меня неотлучно сопровождает парочка преданных рыцарей. Вот я и решила заставить их покататься по лесам. Моя машина гораздо быстрее их колымаги. Так что теперь я спокойна.

— Вы полагаете, что оторвались от них?

Этель кивнула.

Двое сыщиков, не очень-то и скрываясь, преследовали ее, как только она пересекла границу Германии. В конечном счете она свернула на лесную дорогу и помчалась по ней со скоростью сто тридцать пять километров в час. Ее маленький «нейпир-рэйлтон» буквально летел между деревьями, и нагнать его было невозможно.

За несколько столиков от них начал играть аккордеонист.

— Видите вон ту лодку? — спросил Эккенер, усаживая девушку.