Интуиция дурака, или Как достать халявный миллион решений - читать онлайн книгу. Автор: Мирзакарим Норбеков cтр.№ 36

Хотите одну историю из архивных материалов лаборатории расскажу?

Однажды мы выехали по вызову. Приезжаем.

Мужчина 37 лет, ростом больше двух метров, как телефонная будка – махина. Геолог-забулдыга.

Вернулся из экспедиции, в городском парке перед пивным баром с кем-то там подрался, получил четырнадцать ножевых ранений. Пока его везли в больницу, наступила смерть. Его отвезли в морг. Дело было в пятницу.

А через два дня в понедельник, когда патологоанатом пришел на работу и приступил к изучению тела, вдруг это бездыханное тело зашевелилось, схватило его за руку, и он услышал отборную брань.

Через несколько дней, после операции, мы общались с этим ожившим геологом.

– Была, – говорит, – пьяная драка. И вдруг почувствовал очень сильную боль. А потом начал падать в канализационный колодец. Не помню, как долго падал, помню, хватался за стены, упирался руками-ногами. Чувствую, если до низу долечу – в живых не останусь.

Я начал выкарабкиваться, цепляясь за склизкие стены… Вонючие до невозможности! До того мерзко было – человеческих слов не хватает! От этой вони, от этого дикого смрада пришел в себя. Выполз наружу.

Выхожу, а там машины стоят – «скорая», милиция. Люди собрались. Осматриваю себя – нормальный, чистый. Через такую грязь полз, но почему-то чистый. Подошел посмотреть: что там, что случилось?

Людей спрашиваю, они на меня – ноль внимания, гады! Вижу, какой-то мужик лежит на носилках, весь в крови. Подумал: «Так тебе и надо». Что-то в лице этого мужика меня привлекло. Где-то виделись, что ли?

Носилки втащили в «скорую», и уже машина стала отъезжать, как вдруг чувствую: с этим телом меня что-то связывает.

Крикнул:

– Эй! Куда вы без меня? Куда моего брата увозите?!

И тут вспомнил: а никакого брата у меня нет! Сначала растерялся, а потом понял: это же я!

Если это тело – я, то я-то кто? Я за ними побежал, кричу:

– Сто-ой! Куда меня увозишь?

А потом чувствую, что я не бегу, а лечу за машиной, чуть выше нее. Тело находится в «скорой», а я лечу сзади…

И т. д.

Он нам рассказал, по каким улицам летел, что на этих улицах было. В одном месте, оказывается, пожарные стояли и пожар был, маленький такой. Это помнит. Мы потом проверили – оказалось правдой. Было такое.

«Скорая» приехала в больницу, хирург посмотрел, сказал:

– Умер.

А я подбегаю к этому хирургу и матом:

– Ты что, твою мать? Как я умер? Давай, там это, трам-тарарам, штопай! Я приду в себя, я еще не умер!

Собрались увозить в морг. Я в отчаянии туда хожу, сюда хожу. За телом пошел.

Стали каталку вталкивать в лифт, а тело-то огромное – не влезает. И, когда двери закрывались, ноги прищемило.

– Твою мать! – говорю. – Ты что делаешь?! Мне это тело еще пригодится!

Обращаюсь к санитару – не слышит.

Та-ак! Тут курить захотелось. Смотрю, в лифте лежит скомканная пачка сигарет, и бутылка из-под кефира стоит. Кефира там, ну, так примерно на одну треть осталось.

Отвезли меня в морг. Два дня я там ходил, среди этих скафандров, без хозяина.

(Обратите внимание – «без хозяина»!)

Я туда сходил, сюда сходил – везде и всюду был. Домой пошел – жена плачет. Уговариваю свою жену, успокаиваю: «Ну, что делать?».

Но тело все равно меня не отпускает. Возвращаюсь, брожу вокруг него.

А в понедельник меня как-то затянуло обратно. И так мне туда неохота было, так было больно, так грязно все это.

Когда патологоанатом пришел на работу… я понял, что на этом у меня все закончится. Начал метаться вокруг него, и вдруг в какой-то момент меня затянуло…

Очнулся в палате через четыре дня.

Обратите внимание: «затянуло». Этот момент возврата в тело редко кто помнит.

После того, как его выслушали, мы стали проверять: пачка сигарет на месте лежит, в лифте. А тело-то было накрыто – он не мог видеть! Бутылки нет. Стали искать. Оказывается, уборщица утащила.

Нашли бутылку из-под кефира, но мытую. Спрашиваем:

– Сколько было кефира?

Уборщица говорит:

– Да на треть было, но он был такой… сгнивший.

Испугалась, почему такую никчемную бутылку ищем. Проверили улицу – был пожар. Маршрут проверили.

А вот канализационного колодца не нашли. Во всем городском парке, где это случилось, не было ни одного колодца. Даже специальное прочесывание добровольцами не помогло.

И таких случаев мы собрали почти четыреста.

P.S. Иногда Мирзакарим Санакулович проводит в зале опрос слушателей, переживших состояние клинической смерти. Интересно, что на каждом курсе обязательно находятся несколько таких человек. Вот стенограмма одного из опросов.

– Есть кто-то в зале, кто был в состоянии клинической смерти? У кого была остановка сердца, врачами подтвержденная… Поднимите руку, у кого? Пожалуйста.

(Несколько человек поднимают руки.)

– Есть еще кто-нибудь? Один, два, три, четыре, пять, шесть. Да нет, пятеро вас. Я же чувствую. Таких людей всегда сразу видно. Идемте, пожалуйста, можно вас сюда пригласить? Я вас прошу.

(Слушатели выходят на сцену. Мирзакарим Санакулович подходит с микрофоном к первой слушательнице.)

– Пожалуйста. То, что вы сейчас расскажете, – это жалкие огрызки того, что было. Когда это было? Как это было, и что вы ощущали?

– Это было, когда я рожала. У меня были очень тяжелые роды…

– Закройте глаза.

Стоящие на сцене закрывают глаза. Мирзакарим Санакулович обращается к аудитории:

– Запоминайте вот эту траекторию.

(Показывает рукой сначала по диагонали вверх, потом по горизонтали, потом по диагонали вниз.)

– И потом оттуда… Понятно, да?

Стоящим на сцене:

– Открываем глаза.

(Продолжается диалог со слушательницей.)

– Ну, были очень тяжелые роды, и, значит, принимали их отдельно, не в родовой, а в операционной. Хотели делать прерывание. В общем, потом я не знаю, что произошло. У меня было… Ну, я потеряла сознание или что-то. И вдруг полетела куда-то, в какую-то огромную трубу.

– Траекторию скажите: вниз полетели, вперед, вверх?