Пятое сердце - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Симмонс cтр.№ 144

Нет, убеждал себя писатель, вокзальная встреча с гением преступного мира была чистой случайностью. Теперь Джеймс вновь полагался на свою анонимность – по крайней мере в том, что касается мальчишки Адлера или темного повелителя Мориарти.

Велев рулевому ждать у городской пристани, сколько бы времени ни прошло, Джеймс на конке добрался до черного сердца Чикаго и там пересел на надземный трамвай.

Разумеется, у него не было никакого определенного плана, как не было и оружия. Мысль о поисках Мориарти в ночном Чикаго странно будоражила кровь. Успокаивало Джеймса одно: шансы вновь столкнуться с Мориарти настолько малы, что такая встреча возможна лишь в дурно написанном бульварном романе.

Чикагская надземная трамвайная система, которая уже в те времена называлась «L», заработала лишь год назад, в 1892-м. Первые вагоны были деревянные, открытые с обеих сторон ветру и дождю, но теперь Джеймс ехал над ночной Лейк-стрит в полностью закрытом вагоне. Писатель на первой же станции обзавелся схемой трамвайных маршрутов и выяснил, что, за исключением Саутсайдской линии, которая теперь протянулась на юг до Шестьдесят третьей улицы, Стони-Айленд-авеню и входа на Колумбову выставку со стороны Павильона транспорта, все ветки, к неудобству Джеймса, заканчиваются не доезжая до центра.

В их первый приезд Холмс объяснил ему, что причина – в законе штата, по которому для строительства надземной трамвайной линии нужны разрешения от всех владельцев жилых домов и предприятий на улице, над которой она пройдет.

Джеймс понимал, что по этой ветке едет на юг, но у него не было намерения возвращаться к станции «Джексон-парк» и Всемирной выставке, где сейчас, вероятно, находились Холмс и все гости Камеронов. Разумеется, там же мог находиться и Мориарти. Однако Джеймс решил сосредоточить ночные поиски в Чикаго, который называл про себя Черным городом.

Он сошел за несколько остановок до станции «Шестьдесят третья улица» и зашагал почти наугад.

Лишь пройдя пять или шесть кварталов по плохо освещенным улицам, он осознал три факта: во-первых, что в этой части города нет фонарей, но много людей на тротуарах, во-вторых, что тут на каждом шагу пивные и дансинги, оглашающие ночь разухабистой музыкой, и, в-третьих, что за всю дорогу от остановки он не видел ни одного белого лица.

С легкой дрожью беспокойства Джеймс понял, что нечаянно заехал в негритянскую часть города – Холмс как-то назвал ее «Эбонивиллем». Он быстро зашагал обратно к остановке и тут же сообразил, что не помнит, где поворачивал. Ни одной эстакады надземного трамвая не было видно на перекрестках, к которым он приближался походкой настолько стремительной, что ее вернее описывало бы слово «бег».

Внезапно перед ним вырос негр в дорогом костюме, удивительно ярком галстуке и очень приличном соломенном канотье.

– Заблудились, сэр? – спросил негр. – Могу я вам чем-либо помочь?

Джеймс попятился на три шага, но кое-как сумел выговорить:

– Не будете ли вы любезны сказать мне, где ближайшая трамвайная остановка?

Негр – самый черный, какого Джеймс когда-либо видел, – улыбнулся, сверкнув безупречными белыми зубами.

– Конечно, сэр. – Он указал в ту сторону, откуда Джеймс только что пришел. – Три квартала по этой улице, затем влево по Сорок восьмой, и там всего через полквартала будет остановка.

– Спасибо, – ответил Джеймс и чуть не поклонился от радостного облегчения. Однако, идя по тротуару (заполненному цветными людьми, которые все вели себя так, будто что-то празднуют), он невольно обернулся проверить – не преследует ли его недавний благодетель с какими-нибудь дурными намерениями.

Высокий негр в канотье стоял на прежнем месте. Увидев, что Джеймс обернулся, он снова сверкнул белозубой улыбкой и дружески помахал.

«Каков наглец!» – подумал Джеймс и тут же устыдился своей мысли.

Однако истина состояла в том, что Джеймс, который изрядно поездил по миру (особенно в сравнении с американцами) и чувствовал себя как дома на улицах Лондона, Парижа, Флоренции, Венеции, Рима, Цюриха, Люцерна или Берлина, до сего дня практически не сталкивался с неграми, если не считать гостиничной обслуги.

Впрочем, он уже добрался до остановки. Через несколько минут к платформе подошел трамвай и увез Джеймса обратно на север.

* * *

В следующие часа полтора Джеймс доезжал на трамвае до конечной, а затем пересаживался на конку до Дуглас-парка, Гарфилд-парка, Гумбольдт-парка и Логан-сквера (схема трамвайных маршрутов обещала мелким шрифтом, что через год-два туда протянется Вестсайдская ветка надземного трамвая).

Необходимость пересаживаться вовсе не огорчала Джеймса, тем более что вагоны конки были куда удобнее трамвайных.

А в тех редких кварталах, где на улицах горели фонари, а в экипажах проезжали и по тротуарам шли люди одного с ним цвета кожи, Джеймс мог с удовольствием пройтись пешком, высматривая, не мелькнет ли где блестящая лысина и жуткий взгляд Мориарти.

В одном из этих западных рабочих районов Джеймс вспомнил, что не ел с утра. Кафе уже по большей части закрывались, но некоторые еще были открыты, а в иных даже толпился народ. Однако за столиками сидели работяги в матерчатых кепках (их не снимали даже во время еды), вельветовых или саржевых штанах и огромных ботинках. Женщины тоже попадались, но по избытку румян и нескромным нарядам Джеймс догадывался, что это жрицы любви.

Он решил, что поужинает на яхте, и отправился искать очередную западную линию конки.

* * *

Довольно скоро он обнаружил загадку, никак не связанную с Шерлоком Холмсом, Луканом Адлером или профессором Мориарти. Проехав в двух десятках полупустых вагонов, он видел по меньшей мере десять человек с одной и той же книгой.

На всех этих людях были дурно сидящие шерстяные костюмы, стоптанные, но тщательно вычищенные ботинки, а на некоторых и соломенные канотье (впрочем, куда более старые и засаленные, чем у негра, с которым Джеймс разговаривал два часа назад). Все они держали книгу близко к глазам, словно плохо видят, хотя никто из них не носил очки. Загадка усугублялась тем, что за все время, пока Джеймс наблюдал за трамвайными читателями, ни один из них не перелистнул страницу.

Они просто держали открытую книгу перед скучающими (а часто и закрытыми) глазами. Больше всего Джеймса заинтриговало, что книга у всех была одна и та же.

На обложке стояло: «Мэгги, уличная девчонка». Судя по грубому переплету, автор – некий Джонстон Смит – напечатал книгу за свой счет.

Наконец в конке, подъезжающей к конечной юго-западной остановке, Джеймс отважился пересесть на пустое сиденье перед «читателем», обернулся и кашлянул. «Читатель» продолжал держать книгу на уровне лица.

– Извините, – сказал Джеймс.

«Читатель» – он, очевидно, задремал – вздрогнул и опустил книгу.

– Сегодня вечером я заметил, что несколько джентльменов в общественном транспорте читали тот же роман, что и вы. Надеюсь, вы не сочтете за дерзость, если я спрошу, почему он так популярен в Чикаго.