Воин Яровита - читать онлайн книгу. Автор: Василий Сахаров cтр.№ 79

«Это кинжал!» – дошло до Седрика, и его правая ладонь легла на рукоять меча. Все мысли юноши куда-то улетучились. В голове было пусто, а короткие волосы на голове зашевелились. Он не знал, что делать. Однако это знало его тело.

– Враги! – вскакивая на ноги и выхватывая из ножен клинок, прокричал Седрик и бросился на ночного убийцу.

Человек с кинжалом, нечто совершенно неразличимое, практически тень, отскочил в сторону с его пути. А юноша босой ногой толкнул в бок Ребиндера и снова закричал:

– Тревога! К оружию!

Гуго проснулся. Раздались встревоженные голоса обозников и воинов охранной сотни, а затем зазвенела сталь, и крик Седрика подхватывали всё новые люди. В костры кидался собранный на утро хворост, и, оглядевшись, Зальх понял, что неведомый убийца исчез. Однако он был не один. Враги уже находились в германском лагере, и вроде бы их было немного, но казалось, что они повсюду.

– Берегись! – услышал юноша окрик одного из воинов сотни и резко обернулся.

На Седрика с топором бежал русоволосый дикарь в добротной кожаной броне. Без раздумий, как учил отец, Зальх скользнул навстречу противнику и принял разогнавшееся тело на клинок. Оружие прадеда вспороло язычника. Противник навалился на германца, и они покатились по холодной земле, которую прикрывала редкая трава. На лицо и одежду Седрика потоком полилась кровь, и он что-то закричал. Затем Зальх столкнул с себя тело венедского ровесника, первого убитого им человека, и поднялся.

В лагере царил хаос. Горели палатки, и мало что понимающие воины Фридриха Саксонского, ещё не отойдя ото сна, вступали в бой с врагами. Седрик не знал, что ему делать и чьи приказы выполнять, куда бежать и кого рубить. Рядом находились только Гуго Ребиндер и Эдуард Лиделау, которые стояли рядом с мёртвым Ландсбергом. Ступни холодила земля, и, воспользовавшись краткой передышкой, юноша намотал на ноги портянки и обул сапоги, а потом натянул на себя поддоспешник и кольчугу. Он сделал это вовремя, так как невдалеке раздался командный рык Густава фон Юнга:

– Все ко мне! Байзен убит! Принимаю командование сотней на себя! Живее! Бодричи наступают!

Седрик схватил щит и шлем, нахлобучил на голову шапку и бросился к своему мерину, но Лиделау дёрнул его за рукав:

– К дьяволу лошадей, Седрик! Сейчас ночь, куда ты скакать собрался?! Потом своего дохляка возьмёшь! Поспешим!

Тройка молодых воинов помчалась на голос ветерана, и вскоре они оказались рядом с небольшим костром, возле которого Юнг собирал воинов. Под ближайшей телегой Седрик заметил плащ рыцаря и подумал, что осторожный Густав ночевал здесь, среди возниц, которых бодричи не тронули. Юнг, который уже был в полном боевом облачении, увидел молодых воинов и спросил Зальха:

– Где ваш четвёртый?

– Убит, – ответил Седрик.

– Понятно. Слушайте меня. Боевое охранение вырезано. Варвары наступают от леса, и, если мы останемся на месте, нас сомнут. Поэтому отступаем в центр лагеря. На обоз плевать. Перегруппируемся, соберёмся в кулак и отобьём повозки. Все за мной!

Юнг устремился к шатру пфальцграфа, а молодые аристократы и два десятка воинов, которые сбежались на зов рыцаря, бросились за ним. За спиной германцев из темноты на лагерь накатила волна из человеческих тел, и, оглянувшись, в свете костров Седрик разглядел врагов. Вид наступающих венедов, которые кричали непонятные слова, среди которых прорывались имена демонов Святовид и Перун, был ужасен. Поджилки Зальха затряслись, но он не остановился и машинально отметил, что варвары превосходно вооружены и почти у каждого воина есть броня.

«Что-то не очень они похожи на дикарей», – на бегу подумал Седрик, но сосредоточиться на этой мысли не получилось, ибо не время и не место.

– Шевелитесь! – перекрывая рёв венедских глоток, прокричал Юнг. – Если хотите жить, бегите!

Древняя кольчуга, которую Зальх не успел подогнать, звенела и колыхалась, щит бил по левому боку, а зажатый в правой руке меч едва не пропорол бедро впереди бегущего воина. По всему лагерю кипела жаркая схватка, но небольшой отряд Юнга в неё не встревал, проносясь мимо полыхающих шатров, беснующихся лошадей и сражающихся людей. Воины шли за тем, кто указывал им путь, а Густав понимал, что остановка равнозначна гибели.

Наконец остатки тыловой конной сотни достигли центра, где вокруг знамени пфальцграфа собирались отряды. Здесь Седрик смог перетянуть кольчугу ремнём и сразу же встал в строй воинов, которые выдвигались навстречу противнику. Плечом к плечу с Зальхом стояли наёмники. Куда делся Юнг и его воины, Седрик не видел. Ночная суета раскидала всех в разные стороны, но наверняка товарищи по сотне неподалеку.

– К бою! – разнёсся над строем пехотинцев чей-то зычный голос.

Наёмники выставили перед собой копья и прикрылись широкими щитами, Седрика оттеснили во второй ряд, к меченосцам. Сквозь щель между спинами людей юноша увидел наступающих бодричей. Он ожидал, что язычники тут же бросятся на германцев. Однако венеды остановились, и в немцев полетели невидимые на фоне тёмного неба стрелы, которых было много. Рядом с Седриком упал поражённый в шею воин, и юноша вскинул щит. В него тут же ударилась стрела, а следом ещё две. Затем в первой шеренге свалился копьеносец, и перед Зальхом оказался вражеский боец, пожилой мужчина в отличной пластинчатой броне и с шестопёром в руках.

Щит Седрика опустился, и его сотряс мощный удар. Левая рука словно отсохла, но юноша не обратил на это внимания. Бывает. Так и должно быть. Его клинок метнулся в тело врага, но тот с лёгкостью отбил выпад германца и снова ударил Зальха. Железный шестопёр с острыми гранями быстро проскочил над щитом германца и мог ударить благородного молодого человека в лицо. Это была бы мгновенная смерть, но каким-то чудом, не иначе благодаря Божественному проведению, Седрик смог уклониться, и оружие венеда лишь слегка задело его левое плечо. Острая резкая боль пронзила тело юноши, и он громко вскрикнул. Бодрич снова занёс своё оружие и приготовился добить врага, однако Зальха вовремя прикрыл кто-то из наёмников.

Снова Седрик оказался во второй линии и, стиснув зубы, попытался прорваться вперёд, навстречу врагам. Однако его оттолкнули раз, другой, а потом, по резкому сигналу трубы, бодричи отступили. Волна из облачённых в железо тел откатилась в темноту, и опять в германцев полетели стрелы, от которых Зальх прикрывался пробитым щитом. Оперённая летучая смерть пыталась добраться до него, но всё было бесполезно. Потом обстрел прекратился, однако венеды не наступали. Лагерь полыхал сотнями огней, и больше всего их было там, где находился обоз с продовольствием. Мука и крупы, масло и жиры, вяленое мясо и солонина – всё это превращалось в пепел или становилось совершенно непригодным для употребления в пищу. Отары овец и часть лошадей были угнаны коварными и нечестными врагами в лес. Так что, по сути, войско лишилось почти всех своих запасов продовольствия, которое по весне необходимо настолько, что продолжение похода ставилось под большой вопрос.

Молодой Зальх понял это не сразу и сначала едва не закричал о славной победе. Но, посмотрев на хмурые лица воинов и прислушавшись к их разговорам, решил, что если кому-то и присуждать победу, то бодричам, которые не собирались уничтожать войско пфальцграфа Фридриха именно в эту ночь. Венеды могли позволить себе неторопливость, ибо у них с продовольствием всё было в полном порядке, а войску католиков предстояло либо без славы вернуться домой, либо выйти на соединение с отрядами Хартвига фон Штаде и всё же взять Зверин.