Британская разведка во времена холодной войны - читать онлайн книгу. Автор: Колдер Уолтон cтр.№ 92

Во время чрезвычайного положения особый отдел в Кении преследовал призрак притаившихся повсюду мятежников мау-мау. Эта паранойя распространилась и на МИ-5, всем служащим которой в Кении были выданы пистолеты после учебных стрельб по мишеням. Офицер связи МИ-5 по вопросам безопасности Роберт Бродбент даже спал с револьвером под подушкой. Его страхи не были необоснованными: без его ведома в его кухне мятежники мау-мау прятали оружие. Тайник Бродбент обнаружил лишь во время приема гостей в своем доме, когда официант уронил поднос с напитками, а он после этого вошел в кухню и обнаружил там партизан мау-мау, которые пришли, чтобы забрать оружие64.

Реформы Макдональда и Силлитоу были проведены так быстро, что к 1955 г. Макдональд рекомендовал, чтобы была упразднена его собственная должность. Он написал в головной офис МИ-5 в Лондоне, что «особый отдел крепнет с каждым днем, и в настоящее время у нас есть несколько отличных действующих источников. Я не боюсь оставлять этого крепкого младенца: он вполне может сам позаботиться о себе». Как сказал один офицер особого отдела в Кении Т.У. Дженкинс, реформы Макдональда «колоссально помогли» особому отделу, или, как позднее выразился Майкл Бланделл, Макдональд почти единолично создал «первоклассный» особый отдел в Кении. Несмотря на реформы, которые Силлитоу и Макдональд подстегивали в Кении, «на земле» все оказалось по-другому. В 1954 г., через два года после начала восстания мау-мау, особый отдел в Кении по-прежнему оставался недоукомплектованным сотрудниками: в нем работали три офицера-европейца, один офицер-азиат и горстка рядовых сотрудников – и все в Найроби. В докладе сэра Джеральда Темплера об уровне безопасности в колониях по всему миру в 1955 г. прямо говорилось: «Вполне возможно, что, если бы наша разведка была лучше, мы, вероятно, обошлись бы без чрезвычайного положения в Кении». И только в 1955 г. в Кении последовали рекомендациям МИ-5, учтя урок, полученный в Малайе, и назначили одного начальника разведки, который подчинялся непосредственно командующему боевыми действиями65.

Усилия Великобритании по подавлению восстания в Кении в конечном счете увенчались успехом, если – как и в Малайе – успех измеряется в чисто военных терминах, главным образом благодаря широкому развертыванию вооруженных сил из метрополии. К 1956 г. мятеж был эффективно подавлен, хотя чрезвычайное положение оставалось в силе до начала 1960 г. В ходе подавления восстания в колонии была развернута целая пехотная дивизия вместе с пятью английскими батальонами и пятью батальонами кенийских африканских стрелков (KAR), а также бронированными автомобилями, артиллерией и эскадрильями тяжелых бомбардировщиков Королевских ВВС. В добавление к этому ряды отрядов местной самообороны разрослись до 70 тысяч новобранцев, из которых около 50 тысяч человек были из народа кикую. Ряды полицейского резерва Кении (KPR), который был создан в 1948 г., также быстро пополнялись. KPR обладал определенной степенью самостоятельности на протяжении всего восстания, а некоторые его офицеры приобрели дурную славу, действуя как члены «комитета бдительности». Часть его новобранцев была из Южной Африки и Южной Родезии, придерживалась взглядов о превосходстве белой расы и использовала KPR для достижения личных расовых целей – кровной мести. При таком огромном количестве резервистов и регулярных войск и английским военным, и колониальным властям было трудно поддерживать дисциплину. Случаи обстрела «своих» не были редкостью: в одном британском полку умудрились убить своего собственного полковника66.

Как и Темплер в Малайе, человек, который возглавил вооруженные силы Великобритании в Кении, генерал сэр Джордж Эрскин, получил чрезвычайные полномочия и даже письменное распоряжение от Уинстона Черчилля, разрешающее ему вводить военное положение в колонии в случае необходимости. Говорят, что он всюду носил с собой это распоряжение в сложенном виде в футляре для очков, чтобы оно всегда было под рукой на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. И хотя он не воспользовался им, Закон о чрезвычайном положении с успехом превратил колонию в полицейское государство, как это было в Палестине и Малайе. Как и в Малайе, Закон о чрезвычайном положении, который разрешал вводить комендантский час, принудительную регистрацию, применять аресты без суда, коллективные наказания, в том числе телесные, и даже смертную казнь, был тупым инструментом, который бил и по друзьям, и по врагам. За время восстания более тысячи боевиков мау-мау были приговорены к повешению за убийства, что, как показал историк Дэвид Андерсон, больше, чем в любой другой момент истории Британской империи. 200 человек, не имевших отношения к мау-мау, были отправлены на виселицу за тот же период67.

Поразительно то, что власти Кении не извлекли больше уроков из антиколониальных восстаний прошлого и того времени, особенно в Малайе. Несмотря на перевод британских служащих из Палестины и Малайи, в Кении, по-видимому, не оценили важность «завоевания умов и сердец» наряду с ведением активных боевых действий. Типичным представителем военной и гражданской разведки, который впитал все уроки предыдущих восстаний, был Ричард Кэтлинг (позднее – сэр Ричард). Он тринадцать лет отслужил в Управлении уголовных расследований в Палестине в 1935–1948 гг., затем работал в Малайе под началом Темплера и приехал в Кению в 1954 г., где был комиссаром полиции до 1963 г. Позже Кэтлинг заметил, что почти вся его карьера прошла в условиях чрезвычайного положения. Несмотря на существование группы офицеров вроде Кэтлинга, которые имели опыт работы по подавлению восстаний, вместо того чтобы учиться на прошлом, английские войска в Кении в основном пытались изобрести колесо – печальная тенденция, которая повторялась военными при подавлении восстаний ближе к нашему времени. Алекс Макдональд – первый советник в Министерстве по делам колоний по вопросам разведки и безопасности и создатель особого отдела в Кении – позднее зафиксировал неспособность Министерства по делам колоний применить уроки предыдущих восстаний в Кении:

«Полагаю, в прошлом нам не удалось должным образом использовать предыдущий опыт. Когда в Кении было объявлено чрезвычайное положение, тогдашнее правительство решало проблемы арестов, пропаганды, реабилитации и т. д. так, будто эти проблемы были новыми и неизвестными явлениями. На Кипре, в свою очередь, было сделано во многом то же самое, и я не думаю, что это была ошибка того и другого правительства. Просто опыт, полученный в Малайе, нигде не был суммирован в форме, доступной для прочтения. Кипр, в свою очередь, пострадал от отсутствия сколько-нибудь систематического сопоставления опыта, полученного в Кении.

…Что на самом деле мне бы хотелось увидеть, так это кристаллизацию опыта, полученного в Малайе, Кении и на Кипре, по таким вопросам, как организация разведки, информационный механизм, интернирование и реабилитация. Я считаю, что именно в таком виде работы мы сильно отстаем по сравнению с Вооруженными силами. Они всегда анализируют свой опыт и перерабатывают его для использования в будущем в схожих ситуациях. Мы позволяем похоронить наш опыт в лежащих в бездействии папках и как в первый раз принимаемся решать проблемы, которые должны быть для нас старыми и знакомыми. Да, министерство по делам колоний может сравнить предыдущий опыт, но у нас редко есть полная история и далеко не в доступной форме»68.