Приватизация по Чубайсу. Ваучерная афера. Расстрел парламента - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Полозков cтр.№ 32

Страница

Ельцин, сияющий как начищенный самовар, торжественно клялся на Конституции верности Республике, клялся неукоснительно ее соблюдать и прочая, прочая.

Его бурно поздравляли, в том числе и Президент СССР Горбачев. Впрочем, он сумел подсунуть ложку дегтя в бочку с медом.

Он сказал: «На нас смотрит весь мир и видит, — при этом Михаил Сергеевич сделал многозначительную паузу, и только потом продолжил выступление, — что мы делаем!?»

Народ подемократичнее возмущенно зашумел, поняв Генссека таким образом, что весь мир ужасается происходящим у нас. Но настоящие ужасы были еще впереди.

А тогда съезд продолжался еще несколько дней. Надо было выбрать Председателя Верховного Совета. Ельцин предложил Р. И. Хазбулатова. Но съезд неожиданно заартачился, в том числе и мы — «Смена — Новая политика». На наш взгляд он был слишком нетерпим к чужому мнению, грубоват и, как спикер, постоянно превышал свои полномочия. В качестве альтернативы была предложена кандидатура С. Н. Бабурина. Я его хорошо знал и голосовал за него. В конечном итоге, ничего не решив, съезд отложили до осени, и Верховный Совет ушел на летние каникулы.

Не хватай тигра за хвост, но, если схватил, то не отпускай.

(Африканская поговорка)

А в августе 91 года недовольные результатами новоогаревских соглашений, наиболее консервативные члены кремлевского руководства организовали государственный переворот.

Безусловно, те памятные 3 дня явились тем незримым рубежом, после которого началось безудержное скатывание нашей страны к экономической и политической катастрофе. Члены ГКЧП, желая сохранить Союз как государство, своими действиями невольно погубили его.

Не будь тогда этой вялой попытки стране возможно удалось бы избежать того тяжелого кризиса, в который она потом попала.

Но, как говорится, все по порядку. По-поводу тех событий в свое время мною были опубликованы несколько статей и поэтому они могут быть представлены в данной книге более подробно.

В тот памятный день я был в Нижнем Новгороде в отпуске и до сих пор так и не знаю, кто же разбудил меня 19 августа телефонным звонком, прозвучавшим ранним утром. «Сергей Алексеевич, что же теперь делать?» — спросила у меня телефонная трубка трагическим голосом. Я, конечно же, мысленно чертыхаясь, подумал, что лучше всего, конечно же, спать, но вскоре, включив телевизор, понял, что слова звонившего о перевороте не глупая шутка и сразу же стал собираться в Кремль, в областной совет.

По дороге в автобусе, на улице я старался как можно тщательнее прочувствовать настроения людей. Отношение было неоднозначным. Кто-то говорил, что давно пора: «Горбачев надоел», другие отмалчивались, третьи отмечали, что в своих заявлениях ГКЧПисты говорят правильные слова, обещают навести порядок, ну, а большинство просто отмалчивалось, всем своим видом показывая, что это их не касается и что ничего хорошего при любом стечении обстоятельств от этой проклятой жизни ожидать не приходится.

В здании областного совета собрались депутаты городского и областного совета, из российских был только я. Совещались долго и бурно, в действиях путчистов нашли массу нарушений законов о чрезвычайном положении и союзного и российского. Во время дебатов я несколько раз пытался дозвониться до Белого Дома, но безрезультатно. В конце концов решили послать депутацию на телевидение для заявления протеста по поводу действий кремлевских властей. В нее включили меня, Николая Ашина — депутата областного совета и депутата горсовета Светличного.

На телевидении фактически сразу стало ясно, что эфира не дадут. На проходной меня даже попытались не пустить, несмотря на мое удостоверение, но я, грозно нахмурив брови, процитировал закон о статусе народных депутатов, это подействовало, и мы прошли в здание.

Нас приняли Георгий Сергеевич Молокин и Валентин Иванович Королев, тогдашние руководители нашего нижегородского телевидения. Сначала они заявили о технической невозможности выпустить нас в эфир в 12 часов утра, а затем Молокин громко заявил о том, что мы не понимаем ситуации: «Произошел государственный переворот и игры кончились». Это было сказано очень прочувствованным и хорошо поставленным голосом, и таким тоном, из которого можно было понять, что душой ребята мы с вами, готовы помочь, чем можем, но наши возможности очень ограничены. А можно и так: «Вы не понимаете ситуации, играетесь, а возможны и силовые решения, вплоть до арестов, и мы вам в этом не помощники».

Впрочем, они помогли уже хотя бы тем, что дали возможность позвонить в Белый дом, и мне, наконец, удалось дозвониться до своих коллег. Дозвонился я до Виктора Балалы — члена нашего комитета и фракции. Он мне рассказал о том, что вокруг Белого Дома разворачиваются танки и, что, как раз в этот самый момент, Ельцин пошел им навстречу. Затем он передал мне текст указов Ельцина. Я слушал их, проговаривал на диктофон, а затем уже с него машинистки распечатывали грозные строки на бумагу.

Вообще надо сказать о том, что работники нашего нижегородского телевидения, как и всюду сверхдемократичные, очень болезненно воспринимали ситуацию. Нина Зверева — наш самый известный тележурналист, благодаря которой, как я уже упоминал ранее, нижегородскому телевидению дали имя Бориса Немцова, печально поделилась со мной информацией о том, что вот только получили какую-то свободу информации, начинали плодотворно работать, и о том, что ей обещали выделить хорошую профессиональную видеокамеру. В ответ я мрачно пошутил, что «камера» ей теперь будет обеспечена. Однако ощущение некоторой нереальности происходящего оставалось. Действительно, по элементарным соображениям было ясно, что в Белом Доме должны были быть отключены телефоны, чисто технически решить этот вопрос было очень просто [36] . По телевидению вместо потока помоев на распоясавшихся демократов (опять невольные аналогии с 93-м годом), показывали балет, и лишь через каждый час повторялось, ставшее ныне историей, заявление путчистов.

Хотя, несмотря на серьезность обстановки, имели место и комичные ситуации. Один знакомый радиожурналист встретил меня на лестничной площадке телецентра и полез ко мне обниматься с трогательными воплями: «Я рад, что ты снова с нами!» От него очень сильно пахло спиртным, да и на ногах-то он держался еле-еле. Оказывается, уже в ту пору существовали сомнения в моей демократичности, связанные с тем, что, как я уже рассказывал, наша фракция «Смена — Новая политика» на 5-ом съезде выступила против выборов Хасбулатова Председателем Верховного Совета Российской Федерации. Парадокс истории. Тогда демократом считался тот, кто голосовал за его избрание.

Не получив возможности выступить на телевидении, для очистки совести мы с Ашиным и Светличным записались на видеопленку прямо на ступенях телецентра. Снимал нас тележурналист Михаил Видонов [37] . Мы заклеймили путчистов и этот материал, если не ошибаюсь, даже показывали потом, после «победы», по нижегородскому телевидению.

Страница