Книга теней - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Риз cтр.№ 39

Я посмотрела на свечу – та горела ярким фиолетово-синим пламенем, я протянула руку и схватила стоящий за нею кувшин с вином.

Доверься и научись. Снова этот голос. Мужской он или женский? Трудно сказать; в нем чувствуется такая властность… Опять присутствие таинственного нечто призывает меня продолжать, идти дальше. Идти к чему? Да и на самом ли деле я слышала его голос? Оно говорит? Эти слова действительно прозвучали? А может, они вошли в мой разум иным путем? Трудно сказать. Я запретила себе задаваться подобными вопросами, по крайней мере в ту ночь. Я знала , что не одна, но не желала себе в том признаться, не хотела посмотреть правде в глаза.

Еще вина. И еще книги.

Тишина, безмолвие; лишь свеча горит синим огнем, пламя ее ровное, верное.

Доверься и научись.

И тут мне попадается на глаза вложенный между страниц большой, сложенный восемь раз лист. Бумага пожелтела, покрыта какими-то чешуйками. Буквы в наборе пляшут, да и краска их какая-то смазанная – очевидно, любительская работа. Печатали явно в спешке: текст пестрит опечатками. Теперь не часто встретишь такую листовку; их печатали в прежние времена и даже снабжали тонкой обложечкой. На этой – заглавие: «L'histoire illustre du diable de la ville de Q…». [31] Когда я взяла ее, мне показалось, будто она пожала мне руку, словно поприветствовала меня. Развернув лист, величиной своею напомнивший мне географическую карту, я положила его на стол, разгладила и принялась читать:

«В лето 16… от Рождества Христова явился в славное селение К*** дьявол в обличье служителя Господа, сам отродье бесовское, посланное адскими силами, дабы губить веру и женщин. Сей дьявол именем…»

Едва я прочла имя – не то священника, не то беса, – как из мрака донесся отчетливо слышный звук, похожий на сдавленный смех. «Кажется, там сказано „славное“? – прозвучал риторический вопрос, и тут же последовал ответ: – Вот уж не думаю».

Опять присутствие. Я посмотрела и так, и эдак – никого, ничего не видно. Я продолжила знакомиться с листовкой, и неизвестно откуда взявшийся голос прокомментировал написанное еще раза два. Я читала о темных делах, творившихся в К***, о лишенных невинности девах и о торжествующих демонах, но продвинулась не слишком далеко, потому что неожиданно вскоре почувствовала рядом с собой некий источник леденящего холода, не имеющий ничего общего ни с закончившимся летом, ни с ночными заморозками; и я словно во сне увидела, как правая рука моя поднимается – холод схватил ее, точно тисками, и та утратила способность что-либо чувствовать, – берет листовку и, направляемая неведомой силой, подносит угол сухого листа к пламени свечи. Бумага сразу же занимается; она закручивается, сгорая, в хрупкую трубочку, шипит и потрескивает, а сизый дым смешивается с холодным, сырым воздухом, принесенным морским ветром. Огонь быстро добегает до моих пальцев, и я, вздрогнув, как от укуса, откидываюсь на массивную спинку тяжелого стула под грохот своих цепей.

И тут, при темно-синем свете скачущего сапфирового пламени свечи, я впервые вижу его, то самое нечто.

Так вот чье присутствие ощущала я в библиотеке. Я знала, я чувствовала его. Но теперь прежние тени задвигались по-новому; казалось, они начинают приобретать какие-то очертания – в них стала вырисовываться темная фигура мужчины. Похоже, она равными частями состояла из воздуха, тьмы и видений, те будто перемешались в ней. Стоя у стола, человек поднял свечу – из нее вырвался при этом ослепительный сноп голубого огня, – и я увидела его отчетливее.

– Все было совсем не так, – промолвил он звучным голосом, – совершенно не так.

Это был он, тот демонический кюре из К***, отец Луи М***, который умер две сотни лет назад и с тех пор не числился среди живых.

Его появление было невероятно! И все-таки усомниться в нем стало уже невозможно. Я и теперь не могу этого сделать, ибо в таком случае пришлось бы погрешить против истины. Свершилось!

Гость стоял передо мной в простом черном одеянии. Посмотрев на меня внимательнее, он слегка улыбнулся. Мне пришло в голову, что это я, должно быть, вызвала у него эту лукавую улыбку, подобно тому как луна вызывает прилив. Он обошел вокруг стула и провел руками по моим плечам, шее, груди. Прикосновение было холодным – о да, холодным как лед. Затем, пригладив мои волосы, пальцы его скользнули к затылку. Потом, наклонясь к самому уху моему, он прошептал:

– Мы знаем, кто ты. – И дрожь пробежала по моему телу при звуке его голоса.

Я встала – снова ужасный лязг кандалов, ограничивающих мои движения, – и повернулась к нему.

Мы стали лицом к лицу, он в черной рясе, а я в дурацком розовом платье, этом краденом шелковом тряпье. Он оказался лишь чуть-чуть выше меня.

Затем он отступил, сделав шаг назад, и… неужто мне самой захотелось этого… его сутана сползла с его плеч, и я увидела, что под нею он голый. Она словно зола осыпалась с него и темной кучкой упала к его босым ногам.

Отважусь ли я поднять на него глаза?

– Да, – сказал он, – посмотри на меня.

Неужели он прочел мои мысли? Кто этот священник? Что собой представляет?

– Regarde – moi! [32] – И, продолжая улыбаться, он сделал еще шаг назад, чтобы я смогла его лучше разглядеть.

Он поднял над головой длинные, мускулистые руки, сложив ладони, словно в молитве. И медленно стал поворачиваться. Вращаться. Будто в танце. Показывая себя, свою красоту. Он был и вправду прекрасен. И спереди, в полный рост, и сбоку, и сзади. Он улыбался, видя мой благоговейный восторг, мой страх, мое незнание. Он упивался моим устремленным к нему взором, моим взглядом в упор.

О, эти черные пучки волос у основания поднятых рук! Ах, эта грудь, слегка прикрытая пушистой порослью, и эти соски, похожие на розовые бутоны! А широкая мускулистая спина! И талия, плавно переходящая в крутые, сильные бедра. Великолепно очерченные ноги. Налитые, упругие ягодицы. Длинный, гибкий уд его естества. Изгибы икр. Ступни с изящным подъемом…

То была красота, которой я прежде не знала, которой никогда не видела.

Слезы жгли мне глаза. Отчего я расплакалась? Не оттого ли, что уже в тот миг я узнала правду? Не приоткрылась ли мне в эту минуту загадка и тайна всей моей жизни?

…Священник приблизился ко мне. Почти невесомыми пальцами он смахнул мои слезы; при его прикосновении они застыли, превратившись в жемчужины, которые он взял в руки и растер в порошок. А затем руки его снова медленно прошлись по моим плечам, пробрались к затылку и расстегнули там застежку на платье. Я стояла перед ним, ожидая, когда теплое дыхание сорвется наконец с его уст. Но тщетно. Он медленно освободил мои плечи от платья, опустил его ниже, и я предстала пред ним обнаженной до пояса.