Жаклин Кеннеди. Американская королева - читать онлайн книгу. Автор: Сара Брэдфорд cтр.№ 19

И все же уехали. В Шотландию. За ними хвостом следовал влюбленный по уши Деми Гейтс, которому Джеки оставляла ехидные и обманчивые записки. Джеки наряжала Юшу в костюм Шерлока Холмса, заставила примерить килт в цветах Стюартов. Они объездили все достопримечательности, особенно Джеки понравились старинные замки, посетили Эдинбург и Стерлинг, потом вернулись в Лондон, где побывали в Тауэре и Виндзорском замке. Тогда Джеки и во сне не снилось, что уже совсем скоро ее пригласят на чаепитие к королеве в этот самый Виндзорский замок и на обед в Букингемский дворец.

Домой Джеки и Юша отплыли на лайнере «Либерте». Теперь, когда ее кругозор значительно расширился, Джеки, к неудовольствию отца, твердо решила не возвращаться в Вассар и подала документы в Университет Джорджа Вашингтона. Поклонники почти до дыр затерли подпись Джеки в вассарской книге учета студентов так же, как тысячи паломников до блеска отполировали палец статуи св. Петра в Риме. Это единственное свидетельство пребывания Джеки в Вассаре, поскольку к 1975 году ее личное дело куда-то исчезло. Все документы учащихся хранятся в подвалах учебного заведения под присмотром архивариуса. Вряд ли личное дело потеряли или выбросили. Как говорит президент Вассара Франсес Фергюссон: «Мы храним память вечно». Ходили слухи, что личное дело исчезло еще в 1960 году, когда Кеннеди выдвинул свою кандидатуру на пост президента. Может быть, Джеки считала постыдным тот факт, что не закончила курс Вассара? Она никогда не скрывала, что ей там не нравилось, и, возможно, винила скорее колледж, а не себя. На встречи выпускников не ходила, по обыкновению раз и навсегда отвернувшись от прошлого.

Черный Джек расстроился еще и потому, что Джеки решила вернуться под крышу Окинклоссов, он-то надеялся, что дочка будет жить с ним и работать в его фирме. Мало того что Джеки поселилась в Мерривуде, Джанет еще и убедила ее участвовать в ежегодном конкурсе журнала Vogue – «При де Пари». В качестве награды победителю предлагалось полгода поработать младшим редактором в парижском офисе журнала и полгода – в нью-йоркском.

Анкета участницы конкурса демонстрирует, как Джеки тогда видела себя и свое место в мире: «Что касается внешности, то я высокая, волосы каштановые, лицо квадратное, а глаза расставлены так широко, что очки приходится делать на заказ и на это уходит целых три недели. Фигура у меня не точеная, но я могу выглядеть худой, если правильно подберу одежду. Тешу себя надеждой, что временами мне удается выйти из дома одетой как парижанка или хотя бы как бледная копия парижской модницы, но зачастую мама догоняет меня и сообщает, что у меня скособочен шов на чулке или пуговица держится на честном слове, а это, как я понимаю, Смертный Грех».

На вопрос анкеты, с какими тремя мужчинами она хотела бы познакомиться, Джеки назвала Шарля Бодлера, Оскара Уайльда и русского антрепренера Сергея Дягилева. Необычный выбор для двадцатилетней американки из хорошей семьи. О Бодлере и Уайльде она написала: «Оба они были поэты и идеалисты, умели красиво преподнести собственную греховность и все еще верили в некую высшую силу». Дягилев восхищал ее умением представить взаимодействие разных искусств и культур Востока и Запада, талантом выбирать лучших из лучших и создавать шедевр, пусть и эфемерный. Джеки писала: «Будь я главным художественным руководителем двадцатого века и наблюдай за всем из кресла, висящего в пространстве, я бы руководствовалась их теориями, на их стихи писались бы музыка и картины, ставились бы балеты».

Ее предпочтения в одежде очень показательны, поскольку соответствуют избранному образу жизни: серый костюм как униформа для путешествий, походов по магазинам, обедов и посещений выставок; дополненный бархатной шляпкой с вуалью и большой меховой муфтой, он подходил для коктейлей и для «непарадных» вечеров в городе. Клетчатое платье без рукавов в сочетании с черной водолазкой, купленной к серому костюму, вполне подходило для воскресного вечера в колледже и последующего ужина в городе или для поездки на воскресный обед к родным за город. В черном топе и оранжевой юбке из тафты Джеки после футбольных матчей ходила на танцы в студенческих общежитиях, куда мальчики приходили одетые как попало, а еще в театры и на танцы в городе. Джеки считала, что в журналах раздел моды для мужчин на самом деле предназначен для женщин: «По-моему, любая женщина с удовольствием прочитает, как должен одеваться мужчина, поскольку ей хочется внести разнообразие в гардероб мужа, но она не знает, как это сделать, и не может придумать ничего, кроме светло-синего габардинового костюма и галстука ручной работы…»

Для рекламы мужского парфюма Джеки тоже придумала провокативный прием: «Прошли те времена, когда парфюм воздействовал лишь на обонятельные рецепторы мужчин. Настала эра рекламы, насыщенной прилагательными. Почему бы не процитировать стихи? Ведь парфюм похож на вино. Обе жидкости, воздействуя на близко связанные органы вкуса и обоняния, пьянят нас, и в литературе вино всегда очень привлекательно». По ее замыслу, следовало разместить флаконы в стойке для винных бутылок и снабдить их этикетками в таком же духе. Наиболее эффективное решение – черно-белая фотография, где черная глубина секций подчеркивает игру света на хрустале флаконов. В правой части рекламного разворота – тоже на черном фоне – россыпь цветочных лепестков, хрустальный бокал на тонкой ножке и размытый силуэт женщины (длинная шея, сережка… рука), наливающей в бокал парфюм.

Vogue отнесся к идеям Джеки с энтузиазмом, и 25 апреля 1951 года Мэри Кэмпбелл, ответственная за конкурс «При де Пари», написала Джеки письмо, поздравив ее с выходом в финал и пригласив в числе других финалистов в Нью-Йорк, где, в частности, планировался ужин с главным редактором Эдной Вулман Чейз – 10 мая в клубе Космополитан. В ответ Джеки телеграфировала, что девятого, десятого и одиннадцатого сдает экзамены и потому приехать не сможет. «Я ужасно рада, что вышла в финал, и надеюсь, вы меня не дисквалифицируете». На следующий день Мэри Кэмпбелл в свою очередь написала Джеки и просила в течение ближайших двух недель прилететь в Нью-Йорк, в любой день, когда ей будет удобно. «Мы все сочли ваш проект одним из самых интересных, так что вы поймете наше желание увидеться с автором». Джеки прилетела в Нью-Йорк 3 мая и встретилась с мисс Кэмпбелл за ланчем. Встреча прошла успешно, и 15 мая 1951 года миссис Чейз письмом известила Джеки, что она получила первый приз, обойдя 1280 конкурсанток из 225 колледжей США. 18 мая Джеки, вне себя от радости, телеграфирует: «Поверить не могу, что выиграла. Буду в Нью-Йорке весь понедельник, можно ли встретиться? Позвоню утром».

В понедельник 21 мая она встретилась с Мэри Кэмпбелл, заполнила анкету и сфотографировалась. Как ближайшую родственницу – на случай экстренной необходимости – указала мать, а в качестве постоянного адреса – Мерривуд, добавив, что проживает в штате Виргиния с 1942 года.

Почти сразу после подписания контракта с Vogue Джеки 7 июня 1951 года снова отправилась в Европу, на сей раз вместе с сестрой на борту «Куин Элизабет» (третьим классом, откуда они ежедневно сбегали в первый). Путешествие было подарком Окинклоссов Ли по случаю окончания школы, как она выразилась, «за то, что я выдержала три года в школе мисс Портер, где единственной отдушиной была преподавательница истории искусств, мисс Сара Макленнан». Ли увлекалась итальянским Возрождением. В пятнадцать лет она написала восторженное письмо знаменитому искусствоведу Бернарду Беренсону, тот ответил, и теперь ей хотелось встретиться с ним во Флоренции. В благодарность Джанет и дяде Хьюди, который спонсировал поездку и повсюду обеспечил их рекомендациями, сестры написали отчет о путешествии, под названием «Особенное лето», а Джеки снабдила его иллюстрациями. В Лондоне они посетили коктейль, устроенный подругой Джанет, Джейн дю Буле, которая вышла за англичанина, Гая дю Буле, и за пятьсот фунтов стала счастливой обладательницей машины «хилман-минкс»; на этой самой машине сестры Бувье поехали в Париж, а оттуда в Пуатье, где проходил военную службу Поль де Гане. Появление двух очаровательных девушек в сарафанах без бретелей прямо на армейских учениях вызвало бурный восторг среди военных. «Твои приятельницы просто супер, – сказал Полю его командир. – Ты помолвлен?» На что Гане в шутку ответил: «Так точно, господин лейтенант, сразу с обеими».