Круг невинных - читать онлайн книгу. Автор: Валентен Мюссо cтр.№ 28

Еду по туннелю, устроенному после схода лавины. Зажигаю фары, чтобы меня было хорошо видно. После поворота машина продолжает катиться по чересчур прямой траектории. Пытаюсь затормозить, сперва осторожно, затем обрушившись на педаль тормоза всем своим весом. Но тормоза не слушаются. Не понимаю, что происходит. Стараюсь выровнять машину. Шины издают пронзительный звук. Выполняю первый вираж, но внедорожник движется слишком быстро. Если навстречу мне сейчас попадется другая машина, столкновение обеспечено. Продолжаю со всей силы нажимать на педаль тормоза, но безрезультатно. Машина продолжает нестись на сумасшедшей скорости. Надо действовать во что бы то ни стало… Но что делать? Затормозить о перила? Но тогда я рискую съехать в кювет.

Метров через пятьдесят, даже меньше, впереди показывается новый вираж.

Внезапно на крутом повороте появляется голубой спортивный пикап. На этот раз все кончено. Я еду еще быстрее: внедорожник совершенно вышел из-под контроля, невозможно вообще ничего сделать. Другая машина тоже приближается на полной скорости. Мигаю фарами, чтобы предупредить об опасности.

Помедленней, черт тебя подери! Ты же видишь, что у меня не все в порядке. Мы сейчас врежемся друг в друга.

Две машины сталкиваются на полной скорости. На сотую долю секунды закрываю глаза. Но я все еще здесь, в своем внедорожнике, который едет все быстрее и быстрее.

Новый вираж. Теряю всякий контроль над машиной.

Удар об перила… Он просто ужасен. Машина погружается в пустоту, и я больше не воспринимаю ничего, что происходит вокруг меня.

Больше ничего не вижу.

Больше ничего не слышу.

Я мертв.

11

Я называю тебя Левиафан, Зверь Глубин.

Спрячься в горько-соленом море, не хочу больше тебя видеть, чудовище из морской пучины. Я долго считал, что могу заставить тебя замолчать, помешать вновь подняться на поверхность.

Твое присутствие жжет меня, будто горящие факелы; мои вены расширяются, мои поры набухают под теплотой дыхания, исходящего из твоей ужасающей чешуйчатой глотки. В каждое из мгновений моей печальной жизни я хотел бы оттолкнуть тебя, и, однако, я прекрасно вижу, насколько похож на тебя. Я сейчас перечитал отрывок, где Мальдорор смотрит в глаза самке акулы, а затем совокупляется с нею в бескрайнем морском пространстве; они будто две прилипшие друг к другу пиявки и дышат только испарениями груды сине-зеленых водорослей. Когда я говорю, что перечитал, это не совсем точно; я скорее воскресил это в памяти, так как половину книги знаю наизусть. Конец этого отрывка звучит в моей голове, последние строки после омерзительного совокупления. Наконец-то я обнаружил кого-то, похожего на себя! Отныне я больше не один в своей жизни! Я стою перед своей первой любовью!

Я тоже похож на тебя, Дракон Бездны… Да, я прогоняю тебя, но признаю тебя единственным, кто может меня понять. Я в твоей власти, не в силах убежать от тебя и еще более не способен нанести тебе вред. Моя усталость бесконечна, силы покидают меня. Я мог бы, как сын земли Уц, отказаться выступить против тебя и вручить себя в руки Божьи. Но я предпочту снова лицезреть вспышки твоих огней, твой ужасающий лик, чем покориться Ему.

С этого мгновения я больше не буду упоминать тебя, Владыка Бурь, омерзительное существо из пучины морской. Я позволю тебе выполнять твою зловещую работу, не пытаясь ни понравиться, ни бороться с тобой. Но я больше не желаю, чтобы твое имя оскверняло мой рот и мои уши.

Теперь я назову тебя «вещь»…

12

Ницца

Жюстина вложила монету в громадный кофейный автомат, выбрала эспрессо без сахара и не поддалась желанию вытащить сигарету. Со стаканом кофе в руке она вошла в помещение комиссариата и уселась в углу кабинета Марка Монтейро. Тот, хотя и был погружен в чтение досье, сразу же поднял на нее взгляд. Он уже давно не удивлялся бесцеремонному поведению своей напарницы. И оно ему нравилось.

– Прекрасно сработано, – сказал Монтейро самоуверенным тоном. – Кажется, дело движется быстрее. А я боялся, что мы в нем увязнем…

– Не стоит радоваться раньше времени, – возразила Жюстина, предпочитавшая всегда перестраховываться.

Впрочем, дело и вправду пошло быстрее, особенно благодаря исповеди Сандрины Декорт.

Вначале Жюстина с недоверием отнеслась к неожиданному разоблачению, сделанному молодой девушкой: Николя Карелла в начале года изнасиловал девушку из лицея. Причем не абы какую девушку, а Орели Донасьен, о которой говорил Стефан Лоран и с которой хотел встречаться Себастьян Кордеро. Рассказ Сандрины Декорт был кратким, но произвел сильное впечатление.

Вечерами в общежитии становится более оживленно. После наступления комендантского часа хождение друг к другу в принципе запрещено, но на деле за этим никто не следит. У обитателей имеется привычка шататься из комнаты в комнату, работать группами или курить сигареты в темноте больших барочных лестниц лицея. Чаще всего в это время царит некоторая неразбериха и правил не особенно строго придерживаются. Однако во время первого триместра учащиеся стараются хорошо зарекомендовать себя, и поведение их весьма сдержанно.

Вечером в начале октября, когда в лицее наступила тишина, Орели Донасьен с научного подготовительного вернулась в комнату после часа ночи и в слезах. Поскольку перегородки достаточно тонкие, ее соседка, некая Жюли Хоффман, которая, несмотря на поздний час, продолжала заниматься, прибежала к ней. Крайне потрясенная, девушка не переставала рыдать. Жюли попробовала успокоить ее, пытаясь узнать, что могло привести ее в такое состояние. Но Орели Донасьен была не в состоянии отвечать на вопросы своей однокашницы.

Через четверть часа, когда Орели немного пришла в себя, она в свою очередь попыталась успокоить Жюли. Ничего страшного, совершенно не о чем беспокоиться, это просто упадок сил, сейчас все пройдет. Но Жюли ни на мгновение ей не поверила. Было ясно, что это истерическое состояние не имеет ничего общего с обычным нервным расстройством.

Однако мало-помалу, поскольку Жюли не оставляла ее в покое, продолжая задавать вопросы, Орели в конце концов заговорила. Но это были отрывистые маловразумительные слова. Она стыдится сама себя, она никогда больше не сможет посмотреть в зеркало. Она сама себе отвратительна… Как она могла позволить сотворить с собою все это!

Забеспокоившись, Жюли силой отвела ее к дежурной медсестре. Та дала ей успокоительное, и девушка отправилась к себе.

В последующие дни и недели Орели Донасьен резко изменила поведение. До этого она была открытой и жизнерадостной, а теперь стала одинокой и угрюмой. Она замкнулась в себе и потеряла прежнюю уверенность. Большинство ее товарищей были озадачены этой внезапной переменой.

Но однажды вечером, когда Сандрина задержалась в комнате Орели, та вдруг сделалась не такой скупой на признания. Она выложила все, как если бы груз молчания стал слишком тяжелым для нее. Она рассказала о Николя Карелле с отделения современной литературы, который уже несколько недель ходил вокруг нее. Известный как фантастически самовлюбленный молодой человек, Карелла служил объектом сплетен, что его привлекают как девушки, так и юноши – впрочем, больше из-за «литературной» утонченности, пропитанной античной философией, всеми этими эрастами и куросами, чем в силу реальных сексуальных наклонностей. Он несколько раз предлагал ей встретиться с ним, но она не решалась. Впрочем, с ее стороны это было скорее позой. Орели всегда была доступной девушкой. Еще подростком она встречалась с большим количеством парней, и все ее приключения заканчивались одинаково: они продолжались не больше недели или были вообще на одну ночь. Поэтому никто не принимал всерьез ее притворное сопротивление.