Дипломаты, шпионы и другие уважаемые люди - читать онлайн книгу. Автор: Олег Агранянц cтр.№ 34

Володя слушал. А я ему сказал:

— Видел, как они бегают?!

На что он махнул рукой:

— Собачьи бега.

178. Сталин и стометровка

Мы с заместителем начальника Управления по общим международным проблемам Л. Коробиным написали два абзаца для решения съезда партии. Начальник управления одобрил наш текст и повез на дачу, где основная группа готовила окончательный вариант доклада Брежнева и решений съезда.

Через день вызывает меня Коробин и говорит:

— Я тебе расскажу историю. В 1952 году я присутствовал в ЦК партии на совещании, где речь шла о подготовке наших спортсменов на Олимпиаду. Делал доклад Ворошилов. Через несколько минут после начала доклада в зал вошел Сталин и сел на стул в первом ряду. Ворошилов расхваливал председателя комитета по делам физкультуры и спорта С. И. Романова.

— А стометровку за 10,5 пробежать не можем, — с места прокомментировал Сталин.

И Ворошилов, не меняя тона, закончил свой доклад:

— А посему предлагаю за допущенные ошибки освободить товарища Романова от занимаемой должности.

Рассказав историю, Коробин перешел к нашим делам:

— Наш текст не понравился. Надо все переделать.

— Зачем вы мне рассказали про Олимпиаду?

— Чтобы ты понял, в какое замечательное время мы живем. С работы не снимают — и то хорошо.

179. Самый читаемый посол

В Управление по общим международным проблемам поступали годовые отчеты из всех посольств. С годовым отчетом посла в США А. Добрынина за 1973 год дипломаты управления ознакомились 11 раз.

Зато отчет из Маврикия брали для ознакомления 34 раза. В тот год послом там был легендарный Бандура. Дело даже не в «перлах» вроде «основным экономическим партнером Маврикия является Англия, где, как известно, главой государства все еще является королева», но прежде всего из-за главы о кадровой политике. Там было написано примерно следующее: «третий секретарь А. сожительствует с женой заместителя торгпреда Б.», «первый секретарь С. послал меня в неприличное место (ж.), за что я сделал ему устное предупреждение». Фамилии фигурантов приводились подлинные.

180. О выпрямлении деревьев

В МИДе пели частушку:

Говорит старуха деду:

На Маврикий я поеду.

Ты куда собралась, дура,

Там же Голуб и Бандура.

Голуб — это советник посольства. Я познал его в деле, когда наезжал в Габон, куда он был переведен из Маврикия.

В Габоне он боролся с растранжириванием народных средств. Оставшись поверенным в делах, он издал указ, запрещающий использовать казенную бумагу в туалете посольства в нерабочее время. Поэтому тот, кто собирался посмотреть кино, а кино показывали в зале посольства три раза в неделю вечером, должен был на всякий случай запастись своей туалетной бумагой.

Как-то, уезжая в отпуск, посол заметил, что на одном из бульваров столицы Габона дерево растет вбок, и это некрасиво. И дабы сделать приятное начальнику, Голуб за два дня до его возвращения собрал весь коллектив посольства и направил на выпрямление дерева. Хорошо, что вмешались совершенно обалдевшие городские власти, ибо дерево находилось на проезжей части и работа мешала движению.

181. Посол борется за моральную чистоту

Послу в одной азиатской стране Н. Кучеренко приглянулась совсем еще юная заведующая канцелярией. На его беду в посольство приехал молодой практикант и начал ухаживать за девчонкой. Посол проследил, когда поздно вечером тот зашел в ее комнату, вызвал завхоза и приказал… заколотить дверь деревянными досками.

Наутро он привел весь конклав посольства к ее двери и приказал завхозу отбить палки. Что тот и сделал. Посол ринулся в комнату… Но практиканта и след простыл. Уйти через окно он не мог: комната находилась на четвертом этаже. Ни балкона, ни карниза, чтобы пройти до следующего окна.

Посол залезал под кровать, под стол, выбрасывал из шкафа одежду. Парня нигде не было.

Конечно же, завхоз ночью отбил доски, выпустил практиканта и забил доски снова. Чекисты доложили об этом инциденте в Москву, и послу пришлось срочно уехать.

Позже я работал с Кучеренко в одном отделе и удивлялся, как мог такой вежливый и тихий человек совершить подобную глупость.

182. Хорошая фамилия

В управлении работала машинистка, тихая, скромная девушка Лена. Она вышла замуж за офицера охраны. И ее сразу перевели в секретариат министра на очень хорошо оплачиваемую должность.

Оказалось, что ее муж — однофамилец руководителя хозяйственной службы МИДа Поволоцкого. Увидев с списке сотрудников свою фамилию, Поволоцкий вызвал Лену и сказал: «Мы тебя переведем в секретариат министра. А то что люди про меня подумают? Родственнице не помогает! Доказывай потом, что муж твой мне не родственник, а однофамилец».

183. Леонид Ильич и сыр

Заместитель начальника управления Марат Антясов утром поехал в президиум Верховного Совета. Поехал на метро, а вернулся на чайке: он был назначен помощником В. Кузнецова, тогда заместителя председателя президиума, и сразу же стал номенклатурой высокого ранга. По этому случаю он торжественно подарил сослуживцам свой проездной на метро и обещал заезжать.

Однажды он приехал и сказал:

— Хотите, я вам расскажу, почему у нас нет сыра?

Нас это, естественно, интересовало.

— Я видел, как Брежнев готовит постановления. Представьте себе длинное постановление, где в обязательной части написаны указания различным ведомствам. Предположим, написано, что надлежит сделать Министерству путей сообщения. Он звонит министру Б. Бещеву: «Борис Павлович, мы вам хотим записать то-то и то-то». Тот или соглашается, или делает поправки. Брежнев вносит поправки в текст.

Он помолчал и спросил:

— Поняли?

— А при чем тут сыр? — спросили мы.

— А при том, что и министру пищевой промышленности Брежнев дает указания, какие того устраивают.

— А тот, в свою очередь, дает такие же указания главкам, — догадался я. — И так до директора мясомолочного комбината. И поэтому в магазинах нет сыра.

— Верно, — согласился Марат. — Это называется политэкономия позднего социализма.

184. История со Сталиным

Историй было много, но обойти легендарную историю о том, как молодой Алексей Алексеевич Шведов, в мои годы заведующий Первым африканским отделом, переводил Сталина, не могу.

Зная, что Алексей Алексеевич, рассказывая истории, — как бы помягче выразиться — не всегда скрупулезно точно излагает произошедшее, я, тем не менее, приведу ее в том виде, в котором не раз слышал от него самого.

«Оба штатных переводчика заболели, из Кремля позвонили в МИД, оттуда прислали меня.