Остатки 2-й ударной армии враг разрезал на две части: у Северной дороги и узкоколейки сражались подразделения 327, 46, 382, 92-й стрелковых дивизий, 53-й и 57-й стрелковых бригад; за Южной дорогой у Замошья – 305-я стрелковая дивизия, 59-я стрелковая бригада, отдельные подразделения 19-й гвардейской стрелковой дивизии. Сюда же отошли тыловые подразделения армии, рядом с трудом отражала удары врага 23-я стрелковая бригада. Общего командования не было, но бойцы продолжали сражаться и обеспечивать выход других подразделений из окружения.
27 июня командование Волховского фронта предприняло последнюю попытку разорвать кольцо окружения. Успехом она не увенчалась. А штаб 2-й ударной армии продолжал двигаться на север. В пути от него отделялись разные группы, и, наконец, Власов остался с двумя солдатами и поваром М.И. Вороновой. 12 июля в поисках пищи солдаты направились в одну деревню, Власов и Воронова – в соседнюю Туховежи. Там местный отряд самообороны принял их за партизан и запер в сарае. Утром 13 июля прибыл немецкий патруль во главе с офицером разведки и переводчиком. Когда они открыли дверь в сарай, в проеме показался человек в советской военной форме, в котором немцы по фотографии опознали генерала Власова. Последний на ломаном немецком заявил: «Не стрелять, я генерал Власов». Затем он протянул немцам бумажник с документами. Так излагались события в немецкой книге «Битва за Ленинград», изданной в Риге в 1944 г. Еще раньше, 19 июля 1942 г., то же самое сообщалось в берлинской русскоязычной газете «Новое слово».
Главное командование вермахта 28 июня 1942 г. сообщило, что «в результате грандиозной наступательной операции прорыв врага через Волхов с целью деблокады Ленинграда потерпел крах и привел к тяжелому поражению противника. По данным на сегодняшний день, враг потерял 32 759 пленными, 649 орудий, 171 танк и 2904 пулемета, миномета и автомата и другую боевую технику. Потери врага погибшими превышают пленных в несколько раз»
[236]
. На следующий день последовало опровержение Совинформбюро, которое заявило: «Гитлеровские писаки приводят астрономическую цифру в 30 000 якобы захваченных пленных, а также о том, что число убитых превышает число пленных во много раз. Разумеется, эта очередная гитлеровская фальшивка не соответствует фактам. По неполным данным, в этих боях немцы потеряли только убитыми не менее 30 тысяч человек. Части 2-й ударной армии отошли на заранее подготовленный рубеж. Наши потери в этих боях до 10 тысяч человек убитыми, около 10 тысяч человек пропавшими без вести»
[237]
.
На самом деле в Любанской операции и при выходе 2-й ударной армии из окружения погибли около 150 тыс. человек, причем, по приблизительной оценке штаба 18-й немецкой армии, непосредственно в Волховском котле погибли свыше 130 тыс. человек
[238]
. И эта цифра очень близка к истине. В начале наступления, 7 января 1942 г., войска, принимавшие участие в операции, насчитывали 325 700 человек. По сведениям, опубликованным в книге «Гриф секретности снят», потери этих войск за время операции с 7 января по 30 апреля 1942 г. составили 95 064 человека убитыми. Далее в книге приведены данные о потерях в операции по выводу 2-й ударной армии из окружения с 13 мая по 10 июля 1942 г. Из них следует, что 2-я ударная, 52-я и 59-я армии на 13 мая 1942 г. имели в своем составе 231 900 человек, погибли по 10 июля включительно 51 482 человека. Суммировав все приведенные сведения о числе погибших, получим 146 546 убитых за все время любанских боев и при прорыве из окружения. Но в это число не попадают погибшие в окружении раненые. 30 июня 1942 г. на обеде в ставке Гитлера командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал Г. Кюхлер заявил, что в Мясном Бору первоначально были схвачены 10 тыс. раненых. «Однако, – цинично добавил Кюхлер, – в сводках эта цифра не фигурировала, поскольку на болотистой местности было совершенно невозможно оказать им помощь и они все погибли»
[239]
. По свидетельству местных жителей, «в конце июня немцы начали прочесывать лес с собаками. Тяжелораненых тут же пристреливали, ходячих брали в плен». Одна из жительниц Финёва Луга вспоминала: «В Финёвке было много немцев, даже штаб какой-то стоял. А в поселок, где до войны жили рабочие торфопредприятия, летом 1942-го согнали наших пленных. Много их было, худых, голодных. Болели, умирали. Самих заставляли могилы рыть. Сбрасывали в ямы и трупы, и тяжелобольных живыми закапывали»
[240]
.
Однако обобщенные сведения не позволяют представить потери по каждой армии Волховского фронта в отдельности. Особенно трудно определить потери 2-й ударной армии при выходе из окружения в 20-х числах июня. Количество погибших в Мясном Бору и попавших в плен точно не известно. Некоторое представление о состоянии вышедших из окружения соединений и частей дает книга очевидца тех событий В.А. Кузнецова «Моя книга памяти. Дневник из «Долины Смерти». Он приводит следующие цифры, записанные им на служебном совещании сразу же после выхода из окружения.
92-я стрелковая дивизия – всего в дивизии 220 человек. Наличное оружие: винтовок и автоматов – 23, пистолетов – 70.
382-я стрелковая дивизия – всего 303 человека. Вооружение дивизии: 115 винтовок, 34 ППШ, 53 пистолета, 3 автомашины.
327-я стрелковая дивизия – 172 человека.
259-я стрелковая дивизия – 330 человек. Вооружение: винтовок – 118, ППШ – 10, ручных пулеметов – 2, пистолетов – 31, автомашин – 16.
267-я стрелковая дивизия – 114 человек. Вооружение: винтовок – 8, карабинов – 4, автоматов – 3, пистолетов – 25, автомашин – 47.
46-я стрелковая дивизия – 235 человек. Винтовок – 78, ППШ – 22, автомашин – 19.
23-я отдельная стрелковая бригада – 137 человек, винтовок – 37, ППШ – 9, автомашин – 14.
25-я стрелковая бригада – 198 человек, из них 140 раненых и ослабленных.
57-я стрелковая бригада – 148 человек, винтовок – 2, карабинов – 16, ППШ – 9, пистолетов – 12, автомашин – 1.
59-я стрелковая бригада – 90 человек, винтовок – 18, ППШ – 3, пистолетов – 24.
166-й отдельный танковый батальон – 48 человек
[241]
.
Так выглядели соединения и части 2-й ударной армии после выхода из окружения. Всего же из Мясного Бора с мая по осень 1942 г. вышли 16 тыс. человек.
Неудачное завершение Любанской операции и трагедия 2-й ударной армии не были случайны. Они явились результатом взаимодействия объективных и субъективных причин. К объективным причинам относится прежде всего значительный перевес врага в силах, технических средствах и обеспеченности боеприпасами. Сказались и ошибки командования РККА в организации действий, причем на всех уровнях. В связи с этим участник боев у Мясного Бора маршал авиации Герой Советского Союза А.П. Силантьев отмечал: «Когда Вторая ударная армия гибла в волховских болотах, мы видели, что это результат просчета и Верховного Главнокомандования. Я полгода висел над этой армией и потерял там много боевых товарищей. Гибель армии была величайшей трагедией тысяч солдат и офицеров, всю вину за которую потом свалили на изменника генерала Власова. Нелепо оправдывать предателя, но истина в том, что армия ему досталась уже в катастрофическом состоянии».