Воздушная битва за Севастополь. 1941-1942 - читать онлайн книгу. Автор: Мирослав Морозов cтр.№ 111

* * *

Горько признать, но 250-дневная оборона Севастополя, давшая немало примеров подлинного и массового героизма, закончилась поражением. Увы, оно оказалось не единствен­ным, которые пришлось потерпеть советской стороне весной, летом и осенью 1942 г. Были и более масштабные по площади утраченной территории, и более многочисленные по людским потерям. Именно поэтому в общей истории Великой Отечест­венной войны обороне Севастополя уделяется относительно немного внимания. Возможно, отчасти тому виной и позорное бегство командования СОРа, и бессилие, проявленное при попытках спасти основную часть защитников от немецкого плена. Заметно отличается от отечественной немецкая оцен­ка событий — в их истории войны Севастополь именуется не иначе чем сильнейшей крепостью в мире, а ее взятие — круп­ным военным успехом. В результате сложилась парадоксаль­ная ситуация, когда «героическому Севастополю» в Совет­ском Союзе не было посвящено ни одного художественного фильма или художественной книги. Сейчас, когда многие за­нялись идеализацией истории дореволюционной России, го­раздо чаще доводится слышать об обороне города в 1854—1855 гг., чем о гораздо более близких событиях 1941—1942 гг. Удивительно сознавать это, особенно если учесть, что назва­ние города уже который год не выходит из употребления средств массовой информации, величающих его не иначе как «город славы русских моряков». Мы лишь в меру своих сил попытались показать вклад летчиков, поскольку о них извест­но еще меньше.

На самом деле итоги воздушной борьбы в небе Севасто­поля впечатляют. И дело здесь совершенно не в том, что в Се­вастополе имелось много самолетов, которые сбили множе­ство самолетов противника или нанесли ему гигантские поте­ри на земле. Дело в том, что эти самолеты, как говорится, оказались в нужное время в нужном месте. Летом 1941 года летавшая из-под Севастополя советская авиация вызвала весьма болезненную реакцию немецкого командования, опа­савшегося за судьбу немецких нефтепромыслов. Это заста­вило немцев всерьез задуматься над скорейшей оккупацией всего Крыма и выделить для действий на этом театре цели­ком 11–ю армию под командованием одного из способнейших полководцев Третьего рейха. Началось сражение за Перекоп. В ходе него наша авиация развила такую кипучую деятель­ность, что заставила немцев развернуть против нее группи­ровку, составлявшую примерно четверть от всех сил люф­тваффе, задействованных на Восточном фронте. В итоге нем­цам удалось сломить сопротивление советских войск, но ценой отсутствия их воздушных эскадр под Москвой, где тем временем вермахт наносил свой главный удар. Чуть ослабела воздушная поддержка, и уже 11–я армия оказалась не в силах решить поставленных перед ней задач в ходе первого и вто­рого штурма Севастополя, в то время как советская авиация, особенно во время отражения второго штурма, действовала достаточно эффективно. Главная база ЧФ осталась в наших руках, что имело для противника весьма неприятные резуль­таты. Опираясь на Севастополь, Черноморский флот высадил ряд десантов в Крыму, что позволило освободить Керченский полуостров и создать предпосылки для освобождения всего Крыма. Увы, по целому ряду причин эти замыслы осуществить не удалось. Тем не менее для ликвидации советских анклавов в Крыму немцам пришлось опять создать мощный ударный кулак, в первую очередь за счет люфтваффе. То, что защитни­кам Севастополя в течение месяца летнего времени с пре­красной летной погодой удавалось оттягивать на себя VIII авиакорпус, дорогого стоило.

Здесь мы неизбежно подходим к вопросу о возможности удержания Севастополя в ходе третьего штурма. С точки зре­ния автора, она имелась, при условии что командование СО­Ра и ЧФ своевременно и четко спланировали бы снабжение осажденной базы, раньше добились бы от Ставки выделения военно-транспортной авиации. По ходу работы мы неодно­кратно подчеркивали, что основной причиной, благодаря ко­торой немцам удалось добиться своего значительного успе­ха, стала нехватка боеприпасов, в первую очередь к полевой и зенитной артиллерии. Последних не стало уже к концу первой декады июня. Это позволило немцам резко снизить высоту бомбометания и фактически на порядок поднять эффектив­ность своих авиаударов. Оказались выбомблены позиции зе­нитных и полевых батарей, береговой артиллерии, а затем очередь дошла и до переднего края. В бухте стали топиться все суда, оказавшиеся у причалов с наступлением рассвета. Боеприпасы к зенитным орудиям стали той критической точ­кой, через которую можно было бы спасти город. Ясно, что, сосредоточив еще большие силы, немцы могли бы им овла­деть и без интенсивной авиационной поддержки, но в том-то и дело, что для того, чтобы подтянуть эти наземные силы, им пришлось бы менять весь замысел летней кампании 1942 го­да, а наступление на Сталинград и Кавказ все-таки считалось важнее Севастополя. Если бы советской стороне удалось бы удерживать свои первоначальные позиции еще на протяже­нии недели — 10 дней, в ставке Гитлера скорей всего потеря­ли бы терпение и отобрали у Манштейна авиацию, точно так же как отобрали в сентябре 1941 года у фон Лееба танковые и авиационные соединения, штурмовавшие Ленинград. А без авиации успех штурма оказывался под большим вопросом. Соединения 11-й армии были действительно обескровле­ны — согласно записи Гальдера, по состоянию на 29 июня 1942 года она запросила 60 тысяч солдат и офицеров марше­вого пополнения. Все вышеизложенное позволяет говорить, что успех штурма не был предопределен заранее. И все же, даже несмотря на свой успех, немецкая победа явно давала повод сравнить ее с победами царя Пирра.

Чего стоила вермахту эта победа? Для штурма главной ба­зы ЧФ была собрана мощная группировка артиллерии, вклю­чавшая орудия самых крупных калибров, а в составе VIII авиа­корпуса действовал фактически каждый пятый немецкий са­молет, находившийся на Восточном фронте. Несмотря на такую высокую концентрацию сил, быстрого прорыва и побе­ды, на которые так рассчитывал Манштейн, не получилось. Штурм превратился в медленное прогрызание советских по­зиций. Оно сопровождалось совершенно колоссальным, ни с чем не сравнимым объемом расхода артиллерийских и авиа­ционных боеприпасов. За период подготовки и самого штур­ма (2 июня — 1 июля) VIII авиакорпус совершил 23 751 само­лето-вылет и сбросил на территорию СОРа 20 528,9 тонны бомб. Это было больше, чем с начала Второй мировой войны и до лета 1942 г. сбросила на Германию союзная авиация. Фактически на каждого выведенного из строя (убитого или раненого) советского солдата приходилась без малого одна тонна бомб! И это, не считая артиллерийских снарядов и па­тронов к стрелковому оружию.

Масштабы действий 3-й ОАГ оказались намного скромнее. За период штурма ее самолеты совершили вылетов в 7,5 раз меньше и сбросили в 65 раз меньше боевой нагрузки, чем противник. Причем примерно три четверти бомб было сбро­шено в ночное время, когда точность бомбометания оставля­ла желать много лучшего. Не преуспели севастопольские лет­чики и в попытке защитить собственное небо. Об этом гово­рят следующие цифры: за период штурма, в соответствии с отчетом, VIII авиакорпус по боевым причинам потерял 31 са­молет, причем, по немецким данным, ни один из них не был потерян в воздушном бою. Последнее, конечно же, явно не соответствует истине, хотя бы потому, что значительная часть потерь приходится на «пропавшие без вести» машины, кото­рые как раз таки в воздушных боях и сбивались. Почти за то же время (25 мая — 1 июля 1942 г.) 3-я ОАГ, по официальным данным, потеряла в схватках в воздухе 53 боевых самолета, в том числе 28 Як-1, 5 ЛаГГ-3, 6 И-16, 6 И-153, 5 Ил-2, 2 ДБ-3 и один Пе-2. Еще 16 пропали без вести.