Я взял Берлин и освободил Европу - читать онлайн книгу. Автор: Артем Драбкин cтр.№ 25

К 28-му мы вышли к тюрьме Маобит. На территорию тюрьмы заехала моя штабная машина. По Маобит-штрассе подошли к мосту Мольтке и 30 апреля захватили его. Мы все это время действовали со 150-й дивизией. Генерала Шатилова мы мало, но видели, а командира 756-го полка Зинченко, который тоже с костылем ходил, как я, видел каждый день. Совместно взяли этот мост и дальше продвигались сюда.

Наш второй батальон вывели во второй эшелон, заменив первым. Ведь как было организовано? Один полдня воюет, а второй обеспечивает – охрану тылов несет. Потом меняются. Когда перешли во второй эшелон, я мотнулся в медсанбат на перевязку. Выхожу из здания, где медсанвзвод располагался, – стоит танк лейтенанта Нуянзина. Сел на танк и поехал. Приехали к мосту. На мост нас не пускают, поскольку в нем справа большая дыра и он пошатывался. Пропускают артиллерию, повозки, кухни, пехоту. А мы пока ждем и стоим теперь уже первым эшелоном. Батальон почти в полном составе – потери в городе были небольшие. Ждем. Я слез с машины, смотрю, из нее вылезает радистка, на ней фильдеперсовые чулки, туфли на высоком каблуке, шерстяная юбочка, набивная голубая кофточка, платочек и сверху танкошлем. Говорю: «Ты что, как кукла, разоделась?!» – «Товарищ старший лейтенант, мы же в парк едем, а ведь там танцы и публика нарядная – конец войны. Так пусть я первой там буду!» Эхх… Знала бы она, что через полчаса окажется обгоревшим трупиком размером вот с этот стол, за которым мы сидим…

В это время появляется минометчик. У него противогазовая сумка чем-то набита. Он нам кричит: «Эй, славяне! Сколько вас здесь?» – «Пять человек!» – «Держи! – Дает нам пять часов. – Приказано всем, кто участвует в штурме Рейхстага, дать часы». Как мы потом поняли, это были часы, которыми Гитлер собирался наградить офицеров за взятие Москвы. Мы, конечно, на этом не успокоились, потом сами сбегали в ближайшие пакгаузы, но там почти все было почищено. Потом ручные часы сестре подарил, а карманные отцу. А у него их украли. Через некоторое время прибегает посыльный, передает приказ командующего армией нам перейти на другую сторону канала и один танк выслать для разведки возможного подхода к Рейхстагу. Если все удачно пройдет, то это же поездка за Героями! Комбат говорит: «Кого же мы пошлем? Ну что танк Нуянзина? Они только что успешно провели разведку. Он, пожалуй, из всех наших выделяется». Куда ехать? Нужно проехать мимо дома Гестапо и въехать в первые ворота, ведущие парк, и по аллее ехать в сторону Рейхстага. Посыльный от командующего армией садится на танк как сопровождение. Они впереди, за ними танки батальона. Мы видим, как они проскакивают первые ворота, видимо не заметив их, движутся дальше, ко вторым, мимо здания театра «Король-Опера», находящегося в руках у немцев. Вдруг со стороны этого театра выстрел, и танк загорелся сразу. На наших глазах в 50 метрах горит танк, где девочка, где ребята, которые поехали за Героями, и мы ничего не можем сделать… Они все выскочили, но, видимо, был пробит бак, они облиты все дизтопливом, в пламени… Вернулся только командир взвода Нуянзин, он был в боевом отделении, в шинели внакидку, хотя было довольно тепло. Может быть, он был просто предусмотрительный мужик… Когда танк загорелся, он выскочил, сбросил с себя горящую шинель. Волосы у него горят. Он прямо головой в кювет, заполненный водой, и ползет к нам… Мы, конечно, простреляли по театру, но остался очень неприятный осадок. Конечно, их потом всех наградили посмертно… Вошли мы в парк через первые ворота. В парке было много зенитных орудий. Мы начали бить по этим орудиям. Приблизиться к Рейхстагу было невозможно из-за траншеи метро, строившегося вскрышным методом, заполненной водой из реки Шпрея. Через нее был мост, но годный только для проезда автотранспорта. Всем было ясно, что по этому мосту танкам не проехать. Короче говоря, мы постреляли по зениткам, пока все не побили. Потом стали в оборону. В районе Рейхстага были сосредоточены отборные эсэсовские части, которые потом попытались прорваться через нас.

В ночь с 30-е на 1-е мы стояли в парке, а утром переехали ближе к мосту Мольтке. Команды двигаться дальше не было. Я потом догадался, почему. Наш батальон пошел справа здания Гестапо и в парк, а первый батальон пошел левее. Они подошли к этой траншее через которую был дохлый мостик. И Морозов приказал: «Вперед!» Поехал танк, ведомый мастером вождения механиком-водителем Поповым, который прошел от Курской… Под этим танком рушится мост, танк переворачивается, падает. Ребята ничего не могли сделать – все утонули. Командиру посмертно присвоили Героя. Второй танк подбивают. Это мне рассказал артиллерист, Герой Советского Союза, когда мы встречались со школьниками школы № 1130. Он мне сказал, что был поражен командами нашего командира бригады.

1 мая мы оставались у моста и весь день находились под страшным обстрелом. Сидели в подвале в готовности в случае чего выскочить к танкам и отразить контратаку. Я решил выйти из подвала. Подбегает командир танка: «Товарищ старший лейтенант! Что делать?» – «Что такое?» – «Мина попала в танк и ваш чемодан с трофеями загорелся». – «Режь веревки к чертовой матери! Пусть это все летит на мостовую и горит. Не хватало, чтобы из-за этого чемодана сгорел танк!» Жалости никакой не вызвало, но конец истории с трофеями получился оригинальный. Вдруг команда: «Срочно представить пять человек к званию Героя. Сразу дать по телефону данные, а завтра к утру представить наградные материалы». Мы дали по телефону маленькую реляцию на пятерых. На завтра нужны были наградные с печатью. А где печать? В штабной машине во дворе тюрьмы Маобит. На улице уже смеркается. Участок Моабит-штрассе до моста и после него простреливается со страшной силой. Дома горят. Можно было, конечно, забастовать, и никто бы меня не обвинил. Комбат вообще мне в рот смотрит. Он боялся все-таки, что я решу батальоном командовать. Но я подумал, что и не такое бывало. И пошел. Из подвала в подвал. Один раз назад обернулся, а того подвала, где я сидел, уже и нет. Добрался до площади, а по ней бьет батарея. Мне надо проскочить через нее и вбежать в калитку. Считаю: раз, два, три, четыре пауза… раз, два, три, четыре – вперед! Бегу и думаю: а если калитка закрыта? Нет, открыта. А кто там в тюрьме? Парторг, замполит, делопроизводитель, начальник связи. Я их всех поднял писать реляции. А это не так-то просто. Короче говоря, написано, печать поставлена, и уже рассвело. Во дворе нашел велосипед, сел на велосипед. Прихожу, а тут уже братание с танками Украинского фронта. Завтрак.

Хотели на стенах расписаться, но тут команда – строиться. И танки пошли на северную окраину Берлина. Героя получил командир танка из наводчиков, который действовал быстро и хорошо, остальным заменили на хорошие награды не ниже Ордена Красного Знамени.

После выхода из боев нас перебросили на север, километров за 20–30 от Берлина. Там, в какой-то деревушке, мы встретили День Победы. Мы спали. Вдруг прибегает дежурный: «Товарищ лейтенант, в лесу ракеты!» – «Поднимай дежурный взвод по тревоге!» Оделся. Выбегаю. А ребята уже поняли, в чем дело, – стреляют в воздух. Уже на рассвете сообщили по телефону, что война закончилась. Провели митинг – на завтрак. Завтрак был победный – ведь в каждом танке пятилитровый бачок спирта всегда был.

фельдшер 138-й отдельной армейской штрафной роты