Сказки Волшебной страны - читать онлайн книгу. Автор: Джон Рональд Руэл Толкин cтр.№ 59

– Да, запах появляется на некоторое время после того, как прозвенят колокольчики. Не бойся, Нед, она не сломается. Ее ведь сделали специально для малыша – чтобы он не мог ни сломать ее, ни пораниться.

Потом Кузнец спрятал игрушку в чехол и убрал ее.

– Я завтра же сам отнесу ее в Малый Вуттон, – сказал он. – Может, Нэн, ее Том и Нелли простят меня. Что же касается малыша Тома, для него еще не настало время считать дни… равно как недели, месяцы или годы.

– Да, верно. Сходи, папа. Я бы с удовольствием пошел вместе с тобой, но я, пожалуй, в ближайшее время не смогу добраться до Малого Вуттона. Я бы не попал туда сегодня, даже если бы не ждал тебя. Слишком уж много было работы, а будет еще больше.

– Э, нет, сын Кузнеца! Тебе тоже нужно отдыхать. Если я стал дедушкой, это еще не значит, что в моих руках не осталось силы! Говоришь, работы будет еще больше? Пускай! Теперь за нее возьмутся две пары рук. Я уже не буду уходить в странствия: во всяком случае, в длительные, если ты понимаешь, о чем я.

– Ах, вот оно что… А я как раз хотел спросить, что сталось со звездой. Тебе, должно быть, тяжело, папа… – Нед взял отца за руку. – Мне очень жаль. Но в этом есть и своя хорошая сторона – во всяком случае, для нашего дома. Знаешь, Мастер Кузнец, ты еще многому сможешь научить меня, если у тебя появится время. И я имею в виду не только работу с железом.

Они поужинали вместе и долго после этого сидели за столом. Кузнец рассказывал сыну о своем последнем путешествии в Волшебную Страну и о других вещах, которые приходили ему на ум, – но умолчал о том, что уже выбрал, к кому должна будет перейти звезда.

Наконец Нед посмотрел на него и произнес:

– Отец, помнишь тот день, когда ты вернулся, принеся с собой Живой Цветок? Я тогда еще сказал, что у тебя тень, как у великана. Тень не лгала. Так значит, ты танцевал с самой Королевой… И все же ты должен был передать звезду. Надеюсь, она перейдет к достойному. Этот ребенок обязан тебе вечной признательностью.

– Малыш ничего не узнает, – отозвался кузнец. – С такими дарами иначе нельзя. Ну что ж, так тому и быть. Я передал ее дальше, а сам вернулся к своему молоту и наковальне.

Как ни странно, старый Нокс, насмехавшийся над своим Учеником, так и не смог забыть о звездочке, которая исчезла из праздничного Пирога, хоть это и случилось много лет назад. Нокс растолстел и обленился. Он удалился на покой, когда ему исполнилось шестьдесят – по меркам Большого Вуттона, это был не такой уж преклонный возраст. Теперь Ноксу было под девяносто. Он и поныне любил плотно покушать и был до чрезвычайности падок на сладкое, а потому сделался неимоверно толстым. То время, когда он не сидел за столом, Нокс проводил в большом кресле, которое стояло либо у окна, либо, если погода была хорошая, на крылечке. Он любил поболтать на самые разные темы, но в последнее время сводил разговор главным образом к своему Большому Пирогу (теперь Нокс был искренне убежден, что испек его совершенно самостоятельно), и всякий раз, когда Нокс засыпал, ему снился Пирог. Ученик, проходя мимо, иногда останавливался, чтобы перекинуться с Ноксом парой слов. Старый Повар по-прежнему называл Альва Учеником и считал, что тот должен величать его Мастером. И Ученик так и делал. Это, конечно, говорило в его пользу, хотя вообще-то Нокс его недолюбливал.

Однажды днем Нокс пообедал и вышел на крыльцо, подремать в кресле. Проснувшись, он обнаружил, что рядом стоит Ученик и смотрит на него сверху вниз.

– Здорово! – сказал Нокс. – Рад тебя видеть. Мне как раз снова вспомнился Пирог, и я о нем думал. Это был лучший из моих пирогов, а это что-то да значит. Но ты, может быть, уже забыл его.

– Нет, Мастер. Я его отлично помню. Но что вас беспокоит? Это был хороший Пирог; он понравился людям, и его хвалили.

– Еще бы! Это ведь я его испек. Но меня не это беспокоит. Я о той маленькой безделушке, звезде. Ума не приложу, что с ней сталось. Конечно же, растаять она не могла. Я это сказал лишь затем, чтобы не пугать детей. Может, ее кто-нибудь проглотил? Но как? Можно проглотить мелкую монетку и не заметить, но не звезду же! Она была маленькая, но с острыми лучами.

– Да, Мастер. Но ведь вы же на самом деле не знаете, из чего была сделана та звезда? Не стоит об этом беспокоиться. Я вас уверяю, ее просто кто-то проглотил.

– Но тогда кто? На память я не жалуюсь, а тот день мне запомнился особенно хорошо. Я могу назвать поименно всех детей, что были на празднике. Дай-ка подумать… Должно быть, это Молли, дочка мельника. Она всегда была жадной и все глотала не разжевывая. Вот и сделалась теперь толстой, как куль с мукой.

– Да, Мастер, с некоторыми это бывает. Но Молли ела осторожно. Она нашла в своем куске целых две безделушки.

– Что, правда? Ну, значит, это Гарри, сын бондаря. Не мальчишка был, а бочонок, и рот, как у лягушки.

– Я бы сказал, Мастер, что Гарри был очень славным мальчиком. Он всегда широко и дружелюбно улыбался. Но так или иначе, Гарри был настолько осторожен, что разрезал свою порцию на маленькие кусочки, прежде чем начать есть. Но он ничего не нашел.

– Тогда это, должно быть, та маленькая бледная худышка, Лили из семьи торговца. Она еще во младенчестве глотала булавки, и хоть бы хны.

– Нет, Мастер, это не Лили. Она съела только крем и глазурь, а остальное отдала мальчику, который сидел рядом с ней.

– Тогда я сдаюсь. Кто же это был? Ты, похоже, очень внимательно за ними наблюдал. Если, конечно, ты не сочиняешь.

– Это был сын Кузнеца, Мастер. И я думаю, это пошло ему на пользу.

– Да брось! – рассмеялся старый Нокс. – Я должен был догадаться, что ты меня разыгрываешь. Не мели чепухи! Кузнец тогда был тихоней и копушей. Теперь от него куда больше шума – вечно всякие песенки распевает. Но он осторожен и рисковать не любит. Он тщательно прожевывает еду, прежде чем проглотить, и всегда так делал, – если, конечно, ты понимаешь, о чем я.

– Понимаю, Мастер. Ну что ж, если вы не хотите верить, что это был Кузнец, тут я ничем помочь не могу. Возможно, теперь это уже и не важно. Может, вы перестанете беспокоиться, если я скажу, что звезда снова лежит в коробке? Вот она!

Нокс только сейчас заметил, что Ученик одет в темно-зеленый плащ. Теперь он извлек из-под плаща черную коробку и распахнул ее перед носом у старого повара.

– Вот эта звезда, Мастер, в уголке.

От запаха пряностей Нокс расчихался и раскашлялся, но в конце концов все-таки заглянул в коробку.

– Ага, вот она где! – сказал он. – Во всяком случае, выглядит она точно так же, как та.

– Это она и есть, Мастер. Я сам положил ее сюда несколько дней назад. Этой зимой я снова запеку ее в Большой Пирог.

– Ага! – воскликнул Нокс, хитро уставившись на Ученика, а потом расхохотался, да так, что все его тело затряслось, словно желе. – Понял, понял! Двадцать четыре ребенка и двадцать четыре сюрприза на счастье, а звезда была лишней. Так значит, ты ее вытащил, прежде чем поставить пирог в печь, и припрятал до другого случая! Ты всегда был хитроумным малым – шустрым и сообразительным. И бережливым к тому же: и ложки масла не израсходовал понапрасну. Ха-ха-ха! Так вот в чем тут загвоздка! Мне следовало бы догадаться! Ну ладно, теперь все разъяснилось и я могу спокойно подремать. – Нокс откинулся на спинку кресла. – Только смотри, чтобы твой нынешний ученик не сыграл с тобой никакой шутки. А то, знаешь ли, на всякого мудреца довольно простоты. – И Старый Повар прикрыл глаза.