Батарея - читать онлайн книгу. Автор: Богдан Сушинский cтр.№ 55

Терезия загадочно улыбнулась:

– Зато мы навсегда останемся одинакового мнения о нем как о мужчине.

– Может быть, может быть, – ответила ей Валерия той же улыбкой. И тут же, без какой-либо паузы, резко, жестко спросила: – Волчица знает, что ты служишь в контрразведке флота?

– У вас оригинальный метод допроса, баронесса.

– Так знает или нет?

– Скорее она считает меня обычной крестьянкой, некогда завербованной румынской разведкой, а теперь используемой для того, чтобы переправить ее за линию фронта.

Баронесса уже ступила несколько шагов по направлению к дому, однако, услышав это признание, остановилась и, резко запрокинув голову, как делают близорукие люди, когда стремятся получше разглядеть интересующий их объект, воинственно улыбнулась:

– Тебя – обычной крестьянкой? Тут она решительно не права. В крестьянки ты, милейшая, никак не годишься.

– Может быть, потому, что успела закончить агрономическую, а затем и фельдшерскую школу?

– Не в этом дело, хотя похоже, что по медицинской линии мы коллеги. Вовсе не в этом. В театральном мире существует такое понятие – «амплуа актера». Так вот, ты, милейшая, появилась здесь совершенно не в том амплуа, какое тебе отведено и предначертано.

– Неужели так плохо играю?

– Отбросим пустые словеса. Какова цель твоего появления здесь на самом деле?

Терезия задумчиво взглянула на реку, где, сидя в лодках, румынские солдаты тянули небольшой невод. Они явно были чем-то встревожены, а чем именно выяснилось из разговора, который они вели с солдатом, остававшимся на узкой, далеко заползавшей в реку песчаной косе, скорее всего, старшим по чину. Весь улов их был испорчен тем, что в сетях оказался, очевидно, пригнанный откуда-то из верховий труп немецкого солдата.

– Я же вас предупреждал, – кричал тот, что оставался на косе, – что ловить сейчас бессмысленно: вместо карпов – одни трупы! Даже есть эту рыбу сейчас противно!

Терезии вспомнились родные берега Дуная. Казалось бы, какая разница: тут река – там река, одинаковые ивовые островки, одинаковые косы; так ведь нет же, все-таки проявляется некое чувство отчужденности.

– Так какова цель твоего появления здесь, Мария-Терезия? – напомнила о себе баронесса.

– Вот на этом, на самом интересном, месте мы разговор наш и прервем. Продолжим после того, как пообщаетесь с Волчицей, она уже совсем измаялась. А нам действительно есть о чем поговорить, – голос Терезии стал сухим и жестким, в нем проклевывались нотки неприкрытой угрозы.

– Не боитесь, что сдам вас немцам? – кивнула Валерия в сторону маявшегося от скуки моряка с яхты «Дакия», который начал спускаться по склону к шлюпке.

– Боюсь, но не так, как бы вам этого хотелось, баронесса.

То, что произошло в следующую минуту, неприятно поразило ее. Заложив в рот сомкнутые кольцом пальцы, Терезия оглянулась сначала на дом, в котором опять скрылась оскорбленная таким отношением к себе Волчица, а затем на заросли кустарника и озорно, по-мальчишески свистнула.

Истекло всего лишь несколько мгновений, и сквозь кусты на дорожку пробились двое крестьянского вида парней, которые, как оказалось, все это время сидели в засаде. Все еще оставаясь между двумя кустами, они с пистолетами в руках выжидающе смотрели на Терезию.

– Вот теперь многое проясняется, – согласно кивнула баронесса, направляясь к дому. – Я появлюсь минут через десять, – бросила уже на ходу.

– Хорошо, что вы все еще рядом, – поблагодарила Терезия подпольщиков. – Подойдите поближе к дому, можете понадобиться. Ждите дальнейших сигналов.

1

Офицеры молча проследили за тем, как батарейцы подбирают в море последнего из тех моряков, которые прыгнули за борт «Кара-Дага» сразу же после попадания в него крупнокалиберной зажигательной очереди, и в унисон подумали: «Слава богу, еще одной похоронкой будет меньше».

Прямо на виду у все еще дымящего судна его капитан Лапинский провел перекличку по спасенному списку личного состава. Оказалось, что не хватает четверых. Еще трое получили легкие ранения. Они сидели отдельно, на пригорке, и примчавшиеся вместе с батарейным фельдшером Ворониным санитары промывали их раны спиртом да наспех перевязывали.

Тем временем Лапинский выяснил, что двое членов экипажа погибли прямо на палубе, вместе со своим спаренным пулеметом. Их тела пока еще оставались на борту, в полураздробленной осколками шлюпке. Это были первые погибшие на судне с начала войны, и моряки пока еще решали, как поступать: то ли хоронить на берегу, то ли по старой морской традиции предавать их морю? А вот судьба других все еще оставалась неизвестной. Боцман предположил, что они затонули вместе с единственной спущенной на воду спасательной шлюпкой «Кара-Дага», рядом с которой, уже на мелководье, взорвалась бомба.

Оба капитана вопросительно взглянули на старшего батарейной спасательной шлюпки мичмана Юраша.

– Всех, кто оставался на плаву, выловили, – заверил тот. – В море, я так полагаю, никто уплывать не стал бы, все спасающиеся держали курс на берег.

– Иначе и быть не могло, – поддержал его комбат.

– Однако теперь уже никого не наблюдаю, весь рейд в бинокль осмотрел. Потерять при таком налете четверых убитыми и троих раненными – это еще по-божески. Мы-то, с берега наблюдая за этой расправой, думали, что вообще…

Мичман хотел сказать еще что-то, но, встретившись с осуждающим взглядом капитана судна, осекся на полуслове.

– У людей, не побывавших на фронте, очевидно, свое представление о потерях, – молвил Гродов, пытаясь как-то оправдать мичмана в глазах капитана и боцмана гражданского судна. – Впрочем, передовая теперь пролегла и по фарватерам торгового флота.

Тем временем примчался вестовой из командного пункта. Он сообщил, что румыны готовятся к наступлению в районе Старой Дофиновки, на стыке обороны полка пограничников и морской пехоты. Позвонил полковник Осипов, просит поддержать огнем, умерить их пыл.

– Они еще только готовятся, а мы всегда готовы. Передай командиру огневого взвода: пусть свяжется с нашим корректировочным постом и…

– Лейтенант Куршинов уже связался, – перебил его вестовой. – Ориентиры намечены, цели определены. Связь со штабом полка морской пехоты – тоже напрямую.

– Вот так вот и живем, – разводя руками, обратился комбат к спасенным морякам «Кара-Дага».

– Если уж так случилось, нас тоже принимайте то ли в комендоры, то ли в морскую пехоту прикрытия, – пробасил боцман Яременко, рослый плечистый моряк лет пятидесяти с лишним, с пышными казачьими усами. Тот самый моряк, который последним, вслед за капитаном, покинул палубу полузатонувшего, накренившегося судна. – Как видите, чуть ли не сотня наберется, и военному делу как-никак обучены.