– Какое дело полиции Шри-Ланки до убийства в… откуда ты там? Не важно. Закончи работу. Как считаешь нужным. Черный…
– Там не черный, – перебила Тави. – Серый.
– Ты художница, не мне тебе объяснять разницу между серым и черным, – пожала плечами Сильвия.
* * *
Зайдя в воду по колено, Тави смыла с рук пятна краски, поплескала в лицо. После разговора с Сильвией ее мелко трясло, как в ознобе. Надо уезжать. С острова – точно; лучше бы – вообще из страны, но ее жалких финансов не хватит на билеты. Придется выбраться на большую землю, а там сесть на поезд и выйти на любой станции. И надеяться, что там найдется хоть какая-нибудь гостиница, Интернет и кофе. И не будет странных туристов с цепкими, всезнающими взглядами. Надеяться, что невесть откуда взявшееся ощущение зверя, внезапно почуявшего, что его обкладывают охотники, пройдет. Снова бежать… «How does it feel? – пропела она, засунув руки в карманы почти по локти и глядя в пустоту. – How does it feel to be on your own? No direction home… Like complete unknown… Like a rolling stone!»
[2]
Тави не знала, как она себя чувствовала. Все еще напевая, она присела на песок, подобрала обкатанный волной камешек. Сейчас планировать бесполезно, сначала надо успокоиться. Прекратить панику, разобраться, что реально, а что – плод воображения. И так наломала дров, заговорив с Сильвией. На что она надеялась – что старушка донесет в полицию, и все решится само собой? Или хотя бы возненавидит Тави так, как она заслуживает, как ненавидит себя сама? Это, может, и произошло – только кому от этого легче?
Руки по-прежнему тряслись. Камешек выскользнул из пальцев, и взамен Тави подобрала обломок раковины, сосредоточилась на узоре, запоминая его, мысленно прикладывая к последнему нерасписанному бунгало. Она рассматривала тонкие линии всех оттенков коричневого, от ярко-кирпичного до нежного, цвета кофе с молоком, стараясь не обращать внимания на навязчивый зуд в кармане. Если игнорировать что-то достаточно долго, оно пройдет само…
Не выдержав, Тави со вздохом отбросила ракушку и вытащила вибрирующий мобильник.
– Настя…
– Привет, мам, – ответила Тави, рассеянно следя глазами за далеким серфером, ловящим волну.
Глава 2
Новый кирпич в стену
Промозглые сумерки, мокрый Заельцовский парк, одуряющий запах дождя и палой листвы. Любимое Настино место; уже больше года она приходила сюда, чтобы встретиться с такими же сумасшедшими. Да, всего лишь игра, и мечи у них деревянные, а платья – из синтетики. Но так приятно побыть рядом с людьми, ненадолго вообразившими, что магия существует. Иногда Насте казалось, что магия и правда существует, но, конечно, такими мыслями она не делилась даже с ближайшими друзьями. Зато эльфийке Тави, в которую ничем не примечательная студентка Настя превращалась каждую пятницу, скрывать было нечего: она знала, что волшебство – не сказка, она сама была великой волшебницей, и ей не мешал ни скепсис однокурсников, ни мамина ирония. И велосипедисты, что пялились на девушек в эльфийских платьях и вооруженных мечами парней перед тем, как ухнуть по головоломной трассе в овраг, ее не смущали. Тави знала о магии все, и ей не надо было прятать свои знания. Поэтому Настя никогда не пропускала игр.
У Андрея были добрые грустные глаза, пряди светлых волос липли к мокрым щекам. Он совсем недавно приехал в Новосибирск, но уже стал в тусовке своим. В нем чувствовалась сила. Непонятно было, сколько ему лет, – вроде бы ровесник Насти, иногда он казался глубоким стариком. Настя не представляла, как получилось, что все разошлись, а они остались у оврага вдвоем. Его интерес был очевиден и радовал девушку, но она не ожидала, что все сложится так быстро и само собой. Плащ промок, и Настя жалела, что не сделала его непромокаемым: могли же эльфы пользоваться какой-нибудь водоотталкивающий пропиткой, почему бы и нет?
Быстро темнело. Налетел ветер, сердито затряс березу; в разрыве облаков проглянула луна, и мокрая глинистая тропинка, уводящая в овраг, превратилась на мгновение в призрачный поток. «В такой вечер хорошо бродить рука об руку по странным местам», – подумала Настя. Мысль была диковинная, будто чужая. Слишком романтичная. Настя так подумать не могла, поэтому на всякий случай превратилась в великолепную эльфийку Тави.
– Андриэль…
– Давай я побуду просто Андреем, хорошо? – улыбнулся парень и достал из котомки банальную сидушку, купленную в туристическом магазине. А потом еще одну. Следом появился термос. Порыв ветра стряхнул с нависшей над оврагом березы капли воды и желтые липкие листья.
– Хочешь кофе? – спросил Андрей и, не дожидаясь ответа, отвернул крышку.
– Я его не очень люблю, больше по чаю… Горячий?
Она глотнула ароматную жидкость, оставляющую горечь во рту, слегка поморщилась. Глядя на нее, Андрей улыбнулся одними губами. Неприятная, непонятная улыбка…
– Знаешь, магия и правда существует, – сказал он. Настя одним глотком допила кофе, отдала ему чашку и встала.
– Мне пора, – разочарованно пробормотала она, отводя глаза.
– Да подожди ты!
Он со смехом схватил ее за руку, но глаза остались серьезными. Как будто он решал страшно сложную и важную задачу. Как будто шел по минному полю…
– Тебе самой не надоели эти глупости? Ты же умная девушка, а машешь деревянным мечом вместо того, чтобы… Я могу тебе показать. Понимаешь, кроме нашего мира, существует еще и другой… иной.
Настю охватили жалость и презрение. Еще один заигравшийся – а казался таким славным. Ну почему нельзя просто поговорить, увидеть друг друга? Зачем эти дурацкие уловки, обман, заманивание? Неужели не понятно, что он и так ей нравится, иначе с чего бы она сидела здесь, под дождем? Обязательно ж надо было схитрить… Сейчас скажет, что на самом деле эльф, разведет романтическую пургу, а потом попытается ткнуться мокрым ртом в ее губы, начнет хватать руками…
Настя отступила, сжимая кулаки, глаза опасно сузились в щелки, но Андрей и не попытался двинуться с места.
– На самом деле я должен, обязан тебе показать, – сказал он. – Ты – Иная, Настя. Тебе надо понять, надо научиться… Постой!
Дождь из жемчужного превратился в серый, уплотнился, стал пугающе неторопливым. Настя видела такое во сне, видела и наяву – когда подталкивала кого-то или что-то… когда поступала плохо. Она знала, что будет дальше, и не хотела этого. Отвратительно повеяло нашатырем – это запах магии. Настоящей магии, которая приходит без спросу. Но мы же играем? Ведь волшебства не бывает! Конечно, мы играем, это всего лишь игра, светлая эльфийская дева… смотри. Лист березы потерял цвет, мучительно замедлил падение, и завеса дождя расползлась на глазах, открывая нечто… то, что, возможно, было по плечу эльфийке Тави, но простая человеческая девушка Настя выдержать не могла. Серое наползало на нее, вбирало в себя, лишая тепла, красок, звуков. Она хотела бежать, вырваться, но Андрей не отпускал ее. Он был в сговоре с серым, и на его лице Настя видела отвратительное, отрешенное торжество: задача решена! Сделано! Добился!