Наука Плоского мира. Книга 2. Глобус - читать онлайн книгу. Автор: Терри Пратчетт, Джек Коэн, Йен Стюарт cтр.№ 72

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Наука Плоского мира. Книга 2. Глобус | Автор книги - Терри Пратчетт , Джек Коэн , Йен Стюарт

Cтраница 72
читать онлайн книги бесплатно

Только это то же самое, что заткнуть вулкан гигантской пробкой. В итоге собирается давление, она выскакивает, и происходит мощный взрыв. В радиусе сотен миль идут дожди из пепла, горы сползают в моря, все меняется…

Но это случается лишь после длительного периода видимой стабильности и масштабного сражения за сохранение устоявшегося типа мышления. При сдвиге парадигмы мы видели разительную перемену в образе мышления – примерами этого служат теория эволюции Дарвина и теория относительности Эйнштейна.

Изменения в научном понимании влекут изменения нашей культуры. Наука влияет на наши представления о мире и приводит к появлению новых технологий, меняющих наш образ жизни (а в случае недопонимания, умышленно или нет, способствует возникновению неприятных социальных теорий).

Сейчас мы ожидаем значительных изменений, которые должны произойти при нашей жизни. Если попросить ребенка предсказать будущее, он, скорее всего, придумает какой-нибудь научно-фантастический сценарий с летающими машинами, полетами на Марс по выходным, более совершенными и миниатюрными технологиями. Скорее всего, он окажется неправ, но это не имеет значения. Тут важно то, что современный ребенок не скажет: «Изменения? Да все останется как есть. Я буду заниматься тем же, чем сейчас занимаются мои мама и папа и чем раньше занимались их мамы и папы». А ведь всего пятьдесят лет (один дед) тому назад так сказало бы большинство детей. Десять-одиннадцать дедов назад серьезной переменой для подавляющего числа людей был бы переход к использованию другого типа плуга.

И все же… Под всеми этими изменениями люди остаются людьми. Базовые потребности человека будут теми же, что и сто дедов назад, даже если мы начнем проводить выходные на Марсе (на тех же пляжах…). Удовлетворение этих потребностей сейчас происходит иначе – вместо кролика, убитого собственноручно изготовленной стрелой, теперь можно съесть гамбургер, – но он все равно остается едой. То же касается общения, секса, любви, безопасности и многих других вещей.

Наибольшим изменением в самовосприятии человека, пожалуй, стало появление современных средств коммуникации и транспорта. Былые географические барьеры, разделявшие культуры друг от друга, ныне практически ничтожны. Культуры сливаются и формируют глобальную мультикультуру. Сейчас трудно предсказать, какой она будет, поскольку это эмерджентный процесс и пока он далек от завершения. Возможно, он будет заметно отличаться от гигантского американского торгового центра, который в целом намечается сейчас. Именно поэтому современный мир так увлекателен – и так опасен.

Идея о том, что мы управляем вселенной, по своей сути иллюзорна. Все, что у нас есть, – это сравнительно небольшое количество хитростей плюс одна большая хитрость, позволяющая создавать новые маленькие хитрости. Эта характерная хитрость – научный метод. И он себя оправдывает.

Еще у нас другая есть хитрость – способность рассказывать истории, которые сбываются. На нынешнем этапе эволюции мы проводим в такой истории бо́льшую часть жизни. И она называется «реальной жизнью». Для большинства из нас реальная жизнь с ее техосмотрами, «бумажным богатством» и социальными системами – это фантазия, на которую мы все ведемся, и именно поэтому она и сбывается.

Несчастный Фокиец старался изо всех сил, но в результате пришел к тому, что старые истории оказались неправдой, а придумывать новые он не был готов. Он проверил реальность и обнаружил, что никакой реальности нет – по крайней мере той, в которую он верил. Он неожиданно увидел вселенную, у которой не было карты будущего. Но мы с тех пор научились составлять карты гораздо лучше.

Глава 23
Венец всего живущего

Волшебники вернулись в дом Ди в подавленном настроении и остаток недели провели сидя, сложа руки и играя на нервах друг друга. Они не могли четко сформулировать своего состояния, но были расстроены историей.

– Наука опасна, – наконец заключил Чудакулли. – Не будем ее трогать.

– По-моему, это как с волшебниками, – проговорил декан, обрадованный нарушением молчания. – Их должно быть больше одного, иначе они будут придумывать смехотворные идеи.

– Ты прав, старина, – признал Чудакулли, наверное, впервые в жизни. – Значит… наука не для нас. Чтобы справиться со всем этим, нам следует положиться на здравый смысл.

– Точно, – поддержал его профессор современного руносложения. – Кому вообще какое дело до этих лошадей? Если они спотыкаются, то им некого в этом винить, кроме самих себя.

– Прежде чем начать дискуссию, – сказал аркканцлер, – давайте сначала придем к согласию относительно того, что нам известно на данный момент, хорошо?

– Давайте. Вот, например, что бы мы ни делали, эльфы все равно остаются в выигрыше, – ответил декан.

– Э-э… Возможно, это прозвучит глупо… – начал Ринсвинд.

– Да, уж наверняка, – сказал декан. – Ты же немного сделал с тех пор, как мы вернулись, а?

– Ну, не особо, – ответил Ринсвинд. – Так, бродил, осматривался вокруг.

– Именно! И не прочитал ни единой книги, верно? Какая тебе польза от этих брожений?

– Ну, это как бы зарядка, – сказал Ринсвинд. – А еще можно подмечать всякие вещи. Вот вчера мы с библиотекарем ходили в театр…


Они купили самые дешевые билеты, но библиотекарь заплатил еще и за два мешочка орехов.

Обжившись в этом времени, они поняли, что можно было и не утруждать себя столь тщательной маскировкой библиотекаря. В камзоле, большом капюшоне и с фальшивой бородой он в целом выглядел приличнее большинства людей, занимавших дешевые места, которые были такими дешевыми потому, что занимавшим их приходилось стоять.

В тот вечер давали «Короля-горбуна» Артура Дж. Соловья. Пьеса была не очень – более того, она оказалась худшей пьесой, которую Ринсвинду доводилось видеть. Библиотекарь развлекал себя, бросая на сцену орехи, которые подозрительно хорошо отскакивали от королевского горба. Но люди смотрели в полном восхищении, особенно когда король, обратившись к своей знати, изрек нетленную фразу: «Теперь в досадный сей декабрь… Пусть поганец, который это бросает, сейчас же прекратит!»

Плохая пьеса, зато хорошая публика, подумал Ринсвинд после того, как их выгнали из зала. Конечно, это было колоссальным шагом вперед по сравнению с тем, что могла бы породить фантазия людей с Раковинных куч и что, вероятно, имело бы название в духе: «Если бы мы изобрели краски, то смогли бы наблюдать, как они сохнут». Но реплики звучали неуместно, а само действие было затянуто и топталось на месте. Тем не менее внимание зрителей было целиком приковано к сцене.

Закрыв глаз рукой и изо всех сил напрягая зрение, Ринсвинд осмотрел публику. Открытый глаз обильно заслезился, но сумел различить нескольких эльфов на дорогих местах.

Они тоже любили театр. Разумеется. Им хотелось, чтобы у людей было богатое воображение. Они дали людям столько воображения, что его нужно было постоянно подпитывать. Пусть даже и пьесами Артура Дж. Соловья.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию