Двойная жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 33

Все трое тыкали ей в лицо непонятными удостоверениями и говорили наперебой что-то совершенно ужасное: скрылась с места преступления, двадцать миллионов евро, требуем содействия следствию и всякое такое. Грозили даже арестовать – «при отсутствии взаимопонимания».

Потом как-то вдруг исчезли. Пустая лестничная площадка, все как всегда. Как будто это было не взаправду, как будто примерещилось. Может, действительно примерещилось? Мама – воровка? Это был такой бред, в какой даже на секунду, на мгновение было нельзя поверить.

Захлопнув за собой дверь и закрыв дрожащими руками все замки, Маша бессильно опустилась прямо на пол. И только тут вспомнила про зажатое в кулаке письмо.

Очень странное: «не увидимся», «может, когда-нибудь», «прости».

Маша позвонила на мамин номер, послушала механический голос, сообщавший, что «аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне действия сети». Порыскав на башкирских новостных интернет-ресурсах, довольно быстро нашла нужную информацию. Да, Юлия Андреевна Чернова, финансовый аналитик крупной нефтяной корпорации, исчезла, ее ищут. Ее или ее тело (это было даже читать страшно). Ее спутник мертв, никто ничего не знает. Мнения добровольных «расследователей» разделились между двумя версиями: ДТП (несчастная женщина, должно быть, нашла в себе силы подняться и, возможно, лежит раненая где-то в лесу, почему ее до сих пор не нашли?! – возмущались диванные эксперты) или дорожный гоп-стоп (в этом варианте возмущались тем же самым – почему до сих пор не отыскали вторую жертву нападения, которая, вероятно, сумела сбежать). Впрочем, у автограбежа сторонников было немного – машина-то не пропала. Одна убежденная феминистка вовсю пропагандировала вариант с «превышением самообороны»: дескать, водитель на глухой трассе начал приставать к пассажирке (это должно быть именно так, потому что все мужики только и мечтают кого-нибудь изнасиловать), та стала отбиваться и нечаянно его убила, а скрывается, потому что боится преследований со стороны правоохранительных (насквозь мужских, доказывала феминистка) органов.

Все это не имело, не могло иметь отношения к маме!

И кстати, ни про какие деньги ни в новостях, ни в «журналистских расследованиях» не было ни слова. Как юрист (хоть и по хозяйственной части) Маша хорошо понимала, что ребята с удостоверениями и дикими требованиями никакого отношения к правоохранительным органам не имеют, скорее всего, они из какой-то корпоративной службы безопасности либо из крышующей соответствующий бизнес ОПГ (что, в общем, почти одно и то же. Но от этого было еще страшнее.

По крайней мере сначала.

Странные ребята приходили еще раза два – чего-то требовали, чем-то грозили, в общем, надували щеки, – но Маше было уже все равно. Дед, сперва все порывавшийся куда-то бежать, кому-то что-то доказывать, нажимать на какие-то мифические «рычаги», довел себя сперва до гипертонического криза, потом до обширного инсульта и как-то очень скоропостижно умер.

После этого Маше вдруг стало наплевать. Наплевать буквально на все. Отец, не вылезая из дачного поселка, тихо спивался… в общем, ну его, отрезанный ломоть, посторонний человек. Она решила, что найти маму, если вдруг та все-таки жива, сама не сможет, во всяких там частных детективов она не верила, поэтому остается только ждать. А если мамы больше нет, нужно как-то жить дальше. И Маша постаралась задвинуть эту историю в дальний угол сознания. Только паспорт поменяла, вернув себе мамину девичью фамилию – Чернова, так же как мама после развода. Как будто никакого отца у нее никогда не было, была только мать. А может быть, и есть. Где-нибудь. Где-нибудь когда-нибудь они, быть может, даже встретятся. А пока нужно просто жить.

Вскоре позвонил незнакомый мужчина, сказал, что он бывший следователь, работал в Уфе по делу об исчезновении Юлии Черновой и хотел бы поговорить. Маша сперва встревожилась, но Иван Ипполитович ничего не требовал, ничем не грозил – просто, по его словам, то так и не закрытое дело, его, по сути, последнее дело, до сих пор не давало ему покоя, вот и ломал голову, прикидывая, что и как могло там случиться, потому и Машу разыскал. Она, хоть и испугалась немного поначалу, обрадовалась этому знакомству, быстро переросшему в приятельство, почти дружбу. Смешно сказать, даже думала иногда: вот бы у меня был такой дедушка. Не скучный в своем стремлении всех учить, «как надо», бывший депутат Андрей Петрович Чернов, а вот этот – отличный рассказчик, вдумчивый, несколько ехидный, но очень внимательный слушатель. Маша, правда, о жизни матери в Уфе знала немного, поэтому ничем особенно помочь отставному следователю не смогла. Ну, про визиты странных ребят рассказала, конечно.

* * *

Разумеется, он понял рассказ бедной напуганной девушки. Деньги! Ну конечно же! Это все объясняло. И, главное, подтверждало его собственные предположения.

Иван Ипполитович Баскаков, старый (в самом деле старый, до заслуженного отдыха было уже рукой подать) следователь-важняк уфимского главка проводил для районных коллег что-то вроде курсов повышения квалификации (учил молодняк уму-разуму), когда на глухой дороге нашли мужика с разбитой головой и рядом – съехавшую в кювет машину. Грабежи на башкирских трассах, как и везде, случались, конечно, но, избавившись от водителя, автомобиль угоняли, а тут машина была на месте и даже вполне на ходу, угнать ее было более чем просто. Грабителям что-то помешало? Или все-таки мужик, не справившись с управлением, сам съехал в кювет и вывалился, неудачно приложившись головой? Ну то есть – несчастный случай?

Вскоре, однако, выяснилось, что мужик – охранник известного башкирского нефтяного концерна и в машине был не один, а с Юлией Андреевной Черновой, финансовым аналитиком того же концерна. Они возвращались из дальнего филиала, где Юлия Андреевна вроде бы проверяла систему финансовой отчетности. И пропала.

В общем, дело выглядело странно, и Баскакова попросили помочь районным коллегам.

Ничего они, разумеется, не нашли. Хотя Иван Ипполитович лично опросил изрядное количество Юлиных коллег и приятелей. Приятелей у нее, впрочем, не было, все контакты – сплошь рабочие. Правда, «ближайшая» (насколько это вообще было применимо к приятельски-рабочим отношениям) подружка, хорошенькая быстроглазая Ася, рассказала, что в последнее время Юля изменилась.

– Ну… с полгода, может, или с год, – всхлипывая и шмыгая носом, говорила она. – Нет-нет, ничего ее не беспокоило, наоборот! Она даже как будто помолодела, похорошела ужасно! Я думала, у нее кто-то появился. Мы прошлым летом по Инзеру сплавлялись, там тако-о-ой инструктор к нам прибился, с ума сойти! Нет, не наш, просто прибился. Но тако-о-ой! Только у Юли ничего с ним не было, ну по крайней мере тогда. Конечно, я заметила бы, что вы! Если только потом… не знаю… Она ничего же не говорила! Она вообще про личную жизнь не рассказывала, я только сейчас узнала, что у нее, оказывается, дочка взрослая в Питере осталась. Командировки в филиалы? Ну да, ездила она что-то проверять. Не часто, но бывало. Но я не очень в курсе, не мое направление. А она – нет, конечно, не рассказывала. Мы про всякое разное болтали, хочется, знаете, от работы иногда и отвлечься.