– Да, или пола.
Она стояла у дальней стены, возле одной из нескольких вырезанных в камне небольших ниш. Сначала Кейт подумала, что это алтари, но они были слишком маленькие. Потом она разглядела в них следы воска и поняла, что они скорее всего были сделаны специально для свечей. На прочих стенах склепа она заметила еще несколько таких ниш. Внутри ниша была украшена изумительным симметричным резным узором: по обе стороны были расправлены птичьи крылья. Причем эта резьба находилась в прекрасном состоянии – вероятно, тепло свечей, горевших здесь на протяжении многих лет, высушило , камень и помешало развиться в этом месте плесени.
Она задумалась. Симметрия…
Взволнованная догадкой, девушка быстро подошла к следующей нише. Там резчик изобразил две покрытые листьями виноградные лозы. Следующая ниша: две руки, сложенные в мольбе. Она обошла помещение кругом, рассматривая каждую нишу.
Ни в одной из них не оказалось изображения ни ног, ни ступней.
Крис чертил большим пальцем ноги большие дуги на полу, сдирая плесень с камня.
– Большие ноги, большие ноги… – бормотал он.
Вдруг Кейт подняла взгляд на Криса и заявила:
– Я чувствую себя настоящей дурой!
– Почему?
Она указала на дверной проем у него за спиной, тот самый дверной проем, через который они прошли с лестницы в подземелье. Проем был обрамлен каменной рамкой, которую некогда украшала разрушенная ныне резьба.
Но все еще можно было разглядеть, что узоры представляли из себя изначально. И слева, и справа было вырезано по несколько утолщений, из которых самое большое было помещено сверху, а самое маленькое – снизу. На верхних сохранились углубления достаточно характерной формы.
По пять пальцев ноги с обеих сторон двери.
– Боже мой, – простонал Крис, – вся эта проклятая дверь – сплошные ноги.
Кейт кивнула.
– Гигантские ноги.
– Но зачем они их сюда налепили?
Девушка пожала плечами.
– На входах и выходах частенько помещали страшные или демонические изображения, которые символизировали бегство или изгнание злого духа.
Они поспешно подошли к двери, а затем Кейт отсчитала пять шагов, затем четыре и еще девять. Она стояла прямо перед ржавым железным кольцом, укрепленным на стене. Оба были так возбуждены этим открытием, что, не раздумывая, вцепились в кольцо, но оно сразу же сломалось, оставив у них в руках красные от ржавчины обломки.
– Мы, должно быть, сделали что-то неверно.
– Пройди еще раз.
Кейт вернулась к двери и снова принялась отсчитывать шаги. На этот раз она старалась делать их покороче. Направо, налево, снова направо. Теперь перед нею оказался другой участок стены. Но это была именно стена, ничем не примечательный камень. Кейт вздохнула.
– Я ничего не понимаю, Крис, – сказала она. – Мы наверняка что-то делаем не правильно. Но я не знаю что. – Она растерянно протянула руку и пощупала стену.
– Может быть, шаги все еще слишком большие, – предположил Крис.
– Или слишком маленькие.
Крис подошел к ней и встал рядом.
– Давай-ка пойдем. Сейчас мы все это вычислим.
– Ты думаешь?
– Уверен.
Они отошли от стены и успели сделать пару шагов к двери, когда услышали позади низкий грохочущий звук. Большой камень в полу, на котором они только что стояли, отъехал в сторону. Они увидели ведущие вниз каменные ступени. Из черного зловещего зева отверстия доносился отдаленный шум быстро текущей воды.
– Четыре туза! – воскликнул Крис.
03:10:12
В закрытой наглухо комнатке диспетчерской Гордон и Стерн смотрели на экран монитора, установленный над пультом управления переходом. На нем демонстрировалось изображение шести панелей, пять из которых имели небольшие повреждения. Они постепенно покрывались россыпью мелких белых точек.
– Это расположение перфораций, мест, прожженных взвесью кислоты, – пояснил Гордон.
Возле каждой точки на экране возникали какие-то цифры, но они были слишком мелкими, чтобы их можно было прочесть.
– Это размер и глубина каждой перфорации, – продолжал объяснения Гордон.
Стерн промолчал. Моделирование продолжалось. Панели начали заполняться водой, отмеченной постепенно поднимавшейся горизонтальной синей линией. К изображению на экране добавились по два числа на каждой панели: общий вес воды и давление на квадратный дюйм стеклянной поверхности на дне каждого резервуара, где оно было больше всего.
Несмотря на то что изображение на мониторе было очень схематичным, Стерн вдруг заметил, что старается сдерживать дыхание. Линии уровня воды продолжали подниматься.
Один резервуар потек: в его контуре появилось мигающее красное пятно.
– В одном утечка, – констатировал Гордон.
Потом такое же пятно появилось еще на одном резервуаре, а после того, как уровень воды еще повысился, его контур пересекла зигзагообразная, похожая на молнию линия, и панель исчезла с экрана.
– Один разрушен.
Стерн вскинул голову.
– Как вы считаете, это моделирование очень грубое?
– Чрезвычайно поспешное и приблизительное.
На экране разрушился еще один резервуар. Оставшиеся два были заполнены без происшествий.
– Таким образом, – подытожил Гордон, – компьютер утверждает, что три щита из пяти не выдержат заполнения водой.
– И вы доверяете этим данным? Лично вы?
– Лично я – нет, – ответил Гордон. – Исходные данные далеко не полные и не отличаются точностью. Поэтому компьютер использует в модели все возможные напряжения, которые в основном являются гипотетическими Но я считаю, будет лучше, если мы заполним эти резервуары в самый последний момент.
– Жалко, что у нас нет возможности укрепить резервуары, – сказал Стерн.
Гордон взглянул на него.
– Каким образом? – быстро спросил он. – У вас есть предложение?
– Я не знаю… Возможно, стоит попытаться заполнить перфорации пластмассой или какой-нибудь замазкой. Или же попробовать…
Гордон отрицательно покачал головой.
– Независимо от того, какой материал будет использован, он должен быть однородным. Необходимо равномерно покрыть всю поверхность щита. Совершенно равномерно.
– Я не могу представить себе, как это можно сделать, – разочарованно протянул Стерн.
– Во всяком случае, не за три часа, – согласился Гордон. – И поэтому придется оставить все так, как есть.
Стерн, нахмурившись, откинулся в кресле. Непонятно почему, он подумал об автомобилях. В его мозгу промелькнула целая череда образов. «Феррари». Стив Маккуин. Формула-один. Человечек «Мишлен» с телом из резиновых труб. Желтый значок «Шелл». Огромные шины грузовика, шипящие на мокрой дороге. «Б.Ф. Гудрич».