Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Карпов, Валерий Авдеев cтр.№ 33

Такое отношение французских союзников к России диктовалось, конечно же, обстановкой на фронтах. Не оправдались предвоенные прогнозы относительно того, что война будет скоротечной и победоносной для Антанты. Наоборот: она приобрела позиционный характер, когда сплошные траншеи, укрепленные колючей проволокой, минными полями и т. п. простирались от Балтики и до Румынии на Востоке, и от бельгийской границы до Швейцарии на Западе. Стало ясно, что без хорошо налаженной разведки Антанте противника не победить.

Поясним читателям, что в то время во Франции было очень много самостоятельных, не зависящих друг от друга органов разведки, работавших зачастую в одном и том же районе. Некоторые из них подчинялись непосредственно военному министру, другие — Главной квартире, третьи — французскому военному агенту в Швейцарии. Наряду с этими организациями разведывательную работу против стран Четверного союза вело также и военное правительство Парижа и органы Министерства внутренних дел, которые в лице специальных пограничных комиссаров имели самые хорошие кадры, состоявшие из опытных агентов.

Во время работы во Франции у П.А. Игнатьева было восемь разведывательных организаций. Часть из них он создал самостоятельно, часть получил от других разведывательных органов. Весьма тесными были его связи с французской военной разведкой — 2-м бюро Генерального штаба Французской армии, которое, как мы уже говорили, было заинтересовано в установлении тесного французско-русского сотрудничества в области разведки. Поэтому кабинет военного министра, сразу же по приезде П.А. Игнатьева в Париж, выделил в его распоряжение французского адъютанта Марселя Битар-Монена, в прошлом комиссара полиции, сохранившего связи как в ней, так и в контрразведке.

С его помощью на швейцарской границе, в населенных пунктах Дивонн и Аннемас французские власти организовали укомплектованные службы, предназначенные для беспрепятственного пропуска через границу агентов П.А. Игнатьева. Здесь постоянно имелись наготове автомобили, чтобы доставить их в любое место, а также запасы продуктов питания, технических средств и средств камуфляжа.

В созданном французской стороной приемном центре, занимавшем отдельную виллу на швейцарско-французской границе, постоянно находились три французских офицера, командированных французским правительством в помощь П.А. Игнатьеву. В их обязанности и входил опрос агентов, расшифровка и проявление писем (в те времена их писали простой лимонной кислотой, раствором пирамидона или путем накалывания соответствующих букв в газете), а также поддержание связи с десятком вербовщиков П.А. Игнатьева в Швейцарии. Агенты-вербовщики для удобства были разбиты на три группы и друг друга не знали.

Кроме того, в различных городах Швейцарии разведывательная организация П.А. Игнатьева имела от 15 до 20 содержателей почтовых ящиков, на которые из Германии поступали письма и донесения агентуры для передачи в «приемный центр». Все агенты-вербовщики П.А. Игнатьева состояли у него на жаловании и, кроме того, получали отдельную премию за каждого отправленного с заданием агента. В месяц отправлялось примерно 5–6 агентов, половина из которых обычно не возвращалась по различным причинам. Некоторые агенты-вербовщики русской разведки занимали видное положение и давали сведения самостоятельно.

После инструктажа завербованные агенты направлялись в поездку по Германии или Австрии и сообщали собранные ими сведения на условные адреса, откуда французские военные власти переправляли их П.А. Игнатьеву. По отметкам в паспортах агентов устанавливалось время и маршрут их поездок. «Главная цель, — писал П.А. Игнатьев в штаб Юго-Западного фронта, — поставленная мною при гаком способе работы, была работа не с профессионалами, дабы, по возможности, избежать фабрикации сведений. Однако на практике явилась масса недоразумений: выяснилось, что неподготовленные к делу люди приезжали и привозили очень мало сведений. Чересчур рьяно принявшиеся за дело вербовщики обычно арестовывались в Швейцарии, а неорганизованность почтовых ящиков замедляла доставку сведений».

Из связей, имевшихся у штаба Юго-Западного фронта в Европе, П.А. Игнатьеву было разрешено задействовать лишь уже известного нам статского советника Лебедева. Прибыв в Париж и ознакомившись с обстановкой на месте, П.А. Игнатьев вскоре пришел к выводу о том, что агентурная сеть, созданная Лебедевым, для крупной работы в условиях военного времени не годится. Он попытался также воспользоваться рекомендательными письмами к русским политическим эмигрантам, проживающим в Швейцарии, которыми его снабдил оппозиционный журналист Б. Но тут выяснилось, что «все патриотически настроенные из них вступили во французскую армию, а с оставшимися говорить о службе в русской разведке просто нельзя».

Первоначально граф обратился за советом и помощью к заведующему заграничной агентурой Департамента полиции А.А. Красильникову, который порекомендовал ему связаться со своим предшественником, действительным статским советником А.М. Гар-тингом. Он стал скандально известным во Франции благодаря разоблачениям, сделанным в 1909 году уже упоминавшимся нами знаменитым публицистом, «охотником за провокаторами» из царской охранки эсером В.Л. Бурцевым. О Гартинге следует рассказать немного более подробно.

Его настоящее имя Абрам Мордухович Гекельман. В 80-е годы Х1Х-го столетия он был завербован начальником Особого отдела Департамента полиции полковником Г.П. Судейкиным. В 1884 году Гекельман уезжает в Швейцарию, где под фамилией Ландезен учится в Цюрихском политехникуме. Его куратором и начальником становится заведующий заграничной агентурой П.И. Рачковский, который в будущем также прославится вместе с Манасевич-Мануйловым фабрикацией небезызвестных «Протоколов сионских мудрецов». Основным занятием Гекельмана в то время была организация провокаций в революционной среде. Впрочем, дадим слово по этому поводу профессору В.К. Агафонову, который в 1917 году по поручению Временного правительства специально занимался данным вопросом. Вот что он пишет об одном из эпизодов этой деятельности:

«Одной из задач, которую поставил Рачковский Ландезену, было сближение с эмигрантами террористического настроения (Накашидзе, Кашинцевым, Тепловым, Степановым, Рейнштейном и другими) и вовлечение их в какое-нибудь террористическое предприятие. На одном из интимных собраний Ландезен подал мысль об организации убийства Александра III и изготовлении для этого акта бомб в Париже. Когда поднялся вопрос о необходимости для этого в деньгах, то тот же Ландезен вызвался достать нужную сумму и — достал… конечно, у Рачковского. Была устроена мастерская бомб. Ландезен даже начинял некоторые из них и принимал участие в испытаниях их взрывной силы, производившихся в лесу Рамбуйе в окрестностях Парижа. После опытов многие члены кружка должны были ехать в Россию и организовать само покушение на Александра III. Ландезен должен был ехать одним из первых, но за два дня до отъезда он в целях конспирации переменил свою парижскую квартиру» [40] .

Начальник русской заграничной агентуры Департамента полиции П.И. Рачковский, бывший, разумеется, в курсе дела, проинформировал o «террористах» французское правительство, скрыв, конечно, что это была полицейская провокация царской охранки. Были арестованы все «анархисты», за исключением, конечно же, Ландезена.