ОГПУ против РОВС. Тайная война в Париже. 1924-1939 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Армен Гаспарян cтр.№ 8

Страница

Однако потомственный горожанин не был морально подготовлен к сельскому хозяйству. Разумеется, блестящая певица Плевицкая, хотя сама и вышла из крестьянской семьи, считала ниже своего достоинства пасти на досуге коров или кормить кур. Всю тяжесть работ взвалили на Гордеенко, который был еще меньше готов к этому. Вот если бы ему поручили взять позиции большевиков или повесить комиссара — результат был бы другой. Атак, полковник изнывал от усталости и еще больше от тоски по настоящему делу.

Гордеенко, выражаясь языком Алексея Толстого, был «отчетливый рубака» и умел произвести неизгладимое впечатление на людей. Известный журналист Раковский запомнил его на всю жизнь: «Потоки площадной брани, расправы плетьми, сбрасывание с борта всех, кто не корниловец, — вот атмосфера, в которой происходила погрузка Корниловской дивизии. Недопустимей всех вел себя командир 1-го полка полковник Гордеенко, сбросивший в море трех офицеров и одного лично ударивший прикладом по голове».

Нет ничего удивительного, что его терпение быстро лопнуло. Он все чаще стал выговаривать Скоблину, что не может работать один за всех. Кончилось все грандиозным скандалом. Гордеенко, выпустив традиционное для него трехэтажное ругательство, в этот раз по адресу певицы, предпочел покинуть «колхоз имени Плевицкой». Свято место пусто не бывает. На его место был немедленно рекрутирован младший брат Скоблина Феодосий и один из офицеров Корниловского полка. Но дела новоявленных фермеров лучше от этого не пошли. Со временем Скоблин с огромным облегчением продал эту землю, предпочтя жить рядом с Парижем, не утруждая себя думами об урожае. Благо, и без этого было о чем размышлять.

1 сентября 1924 года, согласно приказу генерала Врангеля, армия была преобразована в Русский общевоинский союз (РОВС). Соответственно части, которые находились в Болгарии, перешли в подчинение начальника III отдела РОВС генерала Федора Федоровича Абрамова. В годы Гражданской войны он был начальником Первой Донской конной дивизии, потом инспектором кавалерии Донской армии. Уже в Крыму, на последнем этапе Белой борьбы, принял командование над Донским корпусом. Вместе с ним он и эвакуировался в лагерь Чаталджа, находившийся в Турции. Переехав потом в Болгарию, как и все ожидал возобновление борьбы с большевиками. Вместо этого, получил приказ барона Врангеля возглавить отдел РОВС. Он располагался в просторном доме № 17 на улице Оборище в Софии. Все было хорошо, вот только здание было очень уж старым и жило единственной надеждой на скорый капитальный ремонт. Но средств для этого у чинов Русской армии не было, да и привыкли они в Галлиполи к спартанской обстановке. Поэтому и переносили треснувшую штукатурку на удивление спокойно. Благо, улица была тихая, перед домом сад, пусть и заросший, но напоминающий о русской полыни.

Обстановка в доме вовсе не походила на штаб армии: деревянные столы с видневшимися чернильными пятнами, хромые стулья, простые крестьянские скамейки для посетителей. Посреди этого оазиса аскетизма, как назвал управление РОВС один из марковских офицеров, располагался кабинет начальника канцелярии капитана Клавдия Александровича Фосса. Именно он и войдет в историю всей русской эмиграции как создатель и идеолог «Внутренней линии», вступить в которую можно было добровольно, а вот выйти из нее — невозможно. Только смерть освобождала «линейца» от верности.

* * *

Кто же он был, этот капитан Фосс? В годы Гражданской войны — чин артиллерийской бригады Дроздовской дивизии. Участник похода Яссы — Дон, что было весьма значимым для любого чина Русской армии. Владел пятью языками: русским, болгарским, французским, немецким, английским. Был глубоко верующим человеком. Очень скромный, он никогда не позволял себе повысить голос. И все же этих качеств было явно недостаточно, чтобы Абрамов назначил именно его начальником канцелярии, если рядом были заслуженные генералы-дроздовцы Манштейн и Туркул. Сказалась любовь Клавдия Александровича к конспирации. Он быстрее многих понял и принял изменившиеся методы борьбы с большевизмом и с огромным энтузиазмом отдался новому делу. Для начала организовал тайную организацию «Долг Родине», куда и взялся вербовать верных Белому движению офицеров. Структура ее в целом повторяла Союз национальных террористов генерала Кутепова: тайные тройки, начальники которых знали лишь своего командира и двух подчиненных. Всем вступавшим гарантировали, что скоро им представиться возможность бороться с оружием в руках против коммунистов.

Однако далеко не все стремились вступить в новую организацию. Многих офицеров смущало, что не было приказа генерала Абрамова. Хотя Фосс и говорил постоянно, что действует согласно указаниям Федора Федоровича. Одним из первых откликнулся на призыв капитан Корниловского артиллерийского дивизиона Николай Дмитриевич Закржевский, ставший со временем одним из лидеров «Внутренней линии».

Как раз в этот момент, выполняя распоряжение Врангеля, генерал Шатилов взялся за организацию переселения чинов армии из Болгарии и Сербии во Францию. Разумеется, проводилось это по линии Русского общевоинского союза. Ответственным в Софии был назначен капитан Фосс. Воспользовавшись тем, что паспорта оформлял его близкий друг капитан Арнольди, Клавдий Александрович сделал все от него зависящее, чтобы в Париж в первую очередь попали завербованные им члены «Долга Родине».

Для чего они были нужны во Франции, из которой до России дольше добираться, нежели из Болгарии? Дело в том, что именно в тот момент генерал Кутепов и заговорил о том, что РОВС нужна контрразведка. Ведь члены Национального Союза Террористов были в сущности боевиками-смертниками, и на роль Джеймсов Бондов явно не тянули. Воспользовавшись столь удобным случаем, Фосс доложил Шатилову о проделанной им работе, а тот, в свою очередь, довел эту информацию до Кутепова.

После получения одобрения от бывшего командира 1-го армейского корпуса, Фосс с утроенной энергией взялся за работу, постепенно превращая «Долг Родине» во «Внутреннюю линию», секретную организацию в РОВС. Генерального штаба генералы Шатилов и Абрамов давали советы и руководящие указания, вырабатывая инструкции и положения, направлявшие деятельность организации. Структура ее окончательно сложилась в 1927 году.

Важнейший момент: она не имела ничего общего со структурой контрразведки белых армий на Юге России, где и служили все лидеры «Внутренней линии». Но, поскольку об этой стороне гражданской войны сегодня знают вообще единицы, позволю себе короткий исторический экскурс.

* * *

В первые месяцы существования Добровольческой армии у нее не было контрразведывательных структур. Да и быть не могло. Численность войска Корнилова едва превышала четыре тысячи человек. В этих условиях было не до жиру. Только после Ледяного похода, когда новый главнокомандующий Деникин взялся реорганизовывать армию, появились и первые чины контрразведки. В их обязанности входило собирать и анализировать информацию о прямых и скрытых противниках власти, раскрывать заговоры и способствовать политической стабилизации региона. В результате военная контрразведка, которая в Русской императорской армии боролась с врагами внешними, приобрела функции государственной полиции, при этом оставаясь, по сути, составной частью армии. Больше того: эти обязанности контрразведки относятся к военному времени и только на территории дислокации того или иного соединения или объединения, где распространялась юрисдикция соответствующего командующего, в мирное же время эти функции исполняла жандармерия

Страница