День исповеди - читать онлайн книгу. Автор: Аллан Фолсом cтр.№ 62

Потому-то Роскани и смотрел с таким нетерпением в окно на приближающуюся землю, на облако пыли, взметнувшееся, когда вертолет завис над лужайкой, примыкавшей к густому лесу на берегу: он молил Бога, чтобы израненный мужчина, доставленный на виллу, на самом деле оказался тем самым священником и чтобы они нашли его первыми — раньше, чем любитель острых предметов.

Через оптический прицел «Цейсс Диавари» с переменной кратностью увеличения от 1,5 до 4,5 Томас Добряк наблюдал за темно-синим «альфа-ромео», катившимся вниз по склону холма в направлении Белладжио. Перекрестье легло на середину затылка Кастеллетти, затем Роскани. Потом мелькнул сидевший за рулем карабинер, машина проехала мимо, и он смог подняться. Он не был уверен, что сегодня ему стоит называть себя С., поскольку не знал точно, каким путем и при каких обстоятельствах он обретет наконец свою жертву.

С. означало снайпер. Такое наименование он присваивал себе, когда морально и физически готовился убивать с дальнего расстояния. Основание этой практике он положил, когда начал продвигаться в высшие круги, впервые в жизни убив человека. Случилось это в 1976 году в Сантьяго, когда из окна правительственного здания он застрелил одного из тех фашистских солдат, которые открыли огонь по митингующим студентам-марксистам.

Поведя окуляром вниз и направо, он увидел командный пост карабинеров, устроенный у обочины асфальтированного шоссе, которое вело к возвышавшемуся на берегу похожему на дворец зданию, известному под названием вилла Лоренци. Еще одно движение направо, и в поле зрения возникли три полицейских патрульных катера, дрейфовавшие в сотне ярдов от берега на расстоянии в четверть мили один от другого.

От Фарела Добряк узнал, что вилла Лоренци принадлежит знаменитому итальянскому романисту Эросу Барбу и что Барбу путешествует по западной Канаде и не посещал виллу с Нового года, когда устроил там свой ежегодный бал — одно из самых великосветских событий во всей Европе. В отсутствие Барбу виллой Лоренци управлял чернокожий южноафриканский поэт по имени Эдвард Муи, который не платил за жилье, но приглядывал за домом и руководил обслуживающим персоналом из двадцати пяти работников и садовников, занятых только на этой вилле и нигде больше. И этот Муи по распоряжению Эроса Барбу позволил полицейским обыскать всю территорию.

Из официального заявления, сделанного юридическим консультантом Барбу, следовало, что ни сам Барбу, ни Эдвард Муи никогда не знали отца Дэниела Аддисона и даже не слышали о нем и что никто из обслуживающего персонала также не имеет никакого понятия о чьем-либо прибытии катером на виллу Лоренци. Вернее, ни о каком человеке, нуждающемся в медицинской помощи и имеющем для этой цели сопровождение из четырех человек.

Устроившись поудобнее в своем неуютном убежище на склоне лесистого холма, возвышавшегося над виллой, Томас Добряк вновь поднес к глазу прицел и увидел, как «альфа-ромео» Роскани приблизился к командному пункту карабинеров. Почти одновременно навстречу ему со стороны главного здания подъехал Эдвард Муи на видавшем виды трехколесном грузовичке, походившем на старенький мотоцикл «харлей-дэвидсон», к которому приделали кузов от небольшого самосвала.

Добряк улыбнулся. Поэт был одет в рубашку хаки, джинсы «вестерн» и кожаные сандалии. Его длинные волосы, собранные в лежавший на спине конский хвост и изрядно тронутые сединой на висках, придавали ему вид постаревшего хиппи или байкера-ветерана.

После короткого разговора с Роскани поэт вновь уселся в свою машину и поехал обратно. Автомобиль Роскани и два больших грузовика с карабинерами двинулись вслед за ним. Томас Добряк был уверен, что полиция ничего не найдет. Но ничуть не меньше он был убежден, что объект его поисков находится где-то здесь или в непосредственной близости отсюда. Поэтому ему следовало выжидать, наблюдать, а потом сделать свое дело. Терпение превыше всего.

Хэфэй, Китай.

«Гостиница для зарубежных соотечественников».

Вторник, 14 июля

Ли Вэнь беспокойно ворочался в постели. Жаркий воздух был совершенно неподвижен, и он никак не мог уснуть. Пролежав полминуты на одном боку, он перевернулся на другой и посмотрел на часы. Они показывали полпервого ночи. Через три часа пора подниматься. Через четыре — быть на работе. Он опять перевернулся. Этой ночью ему, как никогда, требовался сон, но уснуть не получалось. Он попытался выгнать мысли из головы, не думать о том, что́ ему предстоит сделать, о том, во что превратится Хэфэй через двадцать четыре часа после того, как он опустит смертоносный продукт, созданный по формуле, которую ему сообщил американский гидробиолог Джеймс Хоули, в водотоки для чистой, прошедшей все стадии фильтрации воды. Полициклический ненасыщенный спирт в такой концентрации не поддавался обнаружению, не изменяя ни цвета, ни вкуса, ни запаха питьевой воды. После того как замороженные шарики, похожие на безобидные снежки, попадут в воду и там растают, вода станет вызывать у тех, кто ее пьет, болезненные спазмы в пищеварительном тракте, переходящие в кровавый понос, и смерть наступит в интервале от шести до двадцати четырех часов. При концентрации вещества в десять частей на миллион частей воды оно будет способно убить сто тысяч человек, если каждый из них выпьет хотя бы стакан воды.

Десять частей на миллион.

Сто тысяч мертвых.

Ли Вэнь вновь попытался переключиться на мысли о чем-нибудь другом, но не смог. А потом он услышал сухой треск отдаленного грома. Почти сразу же в номере повеяло ветерком, слегка качнувшим занавески на открытом окне. Приближавшаяся гроза несла с собой ветер и теплый дождь. Но к тому времени, когда он должен будет встать, все прекратится, и предстоящий день опять будет пасмурным и еще более жарким, чем вчерашний. Невдалеке сверкнула молния, озарившая на мгновение комнату. Через восемь секунд прозвучал громовой раскат.

Ли Вэнь приподнялся на локте и окинул взглядом комнату. В углу находился небольшой холодильник, рядом с которым он поставил чемодан. Холодильники в номерах бывают лишь в редких китайских гостиницах, особенно если речь идет о таких незначительных городах, как Хэфэй, находящихся вдали от крупных центров, но здесь он был, поэтому Ли и выбрал именно эту гостиницу и этот номер. Причем в холодильнике имелась и морозильная камера, что было еще важнее, поскольку в ней он держал «снежки» из смертоносной жидкости, составленной по формуле американца. Здесь они будут храниться еще три часа, до тех пор, пока ему не придет время отправляться на водоочистную станцию.

Снова сверкнула молния. Фонари, освещавшие снаружи здание гостиницы, погасли, но через мгновение вновь вспыхнули. Теперь Ли Вэнь проснулся окончательно. Он лежал, напряженно вглядываясь в темноту. Сейчас ему меньше всего были нужны перебои с электричеством.

Комо, Италия.

Понедельник, 13 июля, 19 часов 00 минут

Роскани, встревоженный и озабоченный, пробирался по заполненной людьми и оборудованием комнате, находившейся в глубине здания управления карабинеров в Комо. Здесь развернули оперативный штаб Gruppo Cardinale, и сейчас с десяток полицейских в форме поспешно расставляли на дополнительных столах посреди помещения множество телефонов. Другие пристраивали, куда только можно, новые компьютеры. Остальные попросту мельтешили — кто задумчиво смотрел в пространство, кто курил, кто пил кофе — и сновали туда-сюда, скорее мешая, чем помогая. Наспех создаваемый штаб должен был управлять масштабной розыскной операцией, начатой после того, как при обыске виллы Лоренци не обнаружили никаких признаков присутствия беглого священника.