Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Колесников cтр.№ 63

6. Поскольку военные операции должны быть завершены как можно скорее из-за приближения распутицы, мы были бы признательны, если бы Советское правительство назначило день и час выступления своей армии так, чтобы мы со своей стороны могли соответственно сдержать свои действия. Чтобы осуществить координацию военных операций сторон, необходимо также, чтобы представители обоих правительств, а затем немецкие и русские офицеры встретились и приняли нужные меры; мы предлагаем для такой встречи прилететь в Белосток.

Прошу Вас тут же телеграфировать мне ответ.

Риббентроп».

Германская сторона резко отреагировала на выдвинутую советским правительством мотивировку о вступлении Красной Армии на территорию Польши под предлогом «защиты украинского и белорусского населения». Хотя по существу это было правильно, но по форме не соответствовало этике установившихся дружеских отношений с Германией. Невзирая на реакцию немцев, советская сторона не собиралась уступать и проявляла в весьма щепетильном вопросе былую твёрдость.

В тот же день, 16 сентября, посол Шуленбург спешно докладывал в телеграмме № 371 Министерству иностранных дел Германии о результатах встречи по этому поводу с народным комиссаром иностранных дел СССР Молотовым.

«Очень срочно! Строго секретно!

Ссылаясь на Вашу телеграмму № 360 от 15 сентября.

Я виделся с Молотовым сегодня в 18 часов и выполнил поручение. Молотов заявил, что военная интервенция Советского Союза неминуема – возможно, даже завтра или днём позже. Сталин присутствовал на совещании военных руководителей и сегодня же ночью в присутствии Молотова назовёт мне день и час советского выступления.

Молотов добавил, что он представит моё сообщение своему правительству, но что, по его мнению, совместного коммюнике не требуется. Советское правительство намерено мотивировать свою операцию следующим образом: Польское государство распалось и больше не существует. Следовательно, все соглашения, заключённые с Польшей, больше не действительны. Советский Союз считает своим долгом вмешаться, чтобы защитить своих украинских и белорусских братьев и создать условия мирного труда для этих обездоленных народов.

Советское правительство намерено обнародовать упомянутую мотивировку по радио, через прессу и т. п. немедленно после того, как Красная Армия пересечёт границу, и одновременно сообщит об этом в официальной ноте польскому послу и всем дипломатическим миссиям здесь.

Молотов признал, что выдвигаемая аргументация содержит нотку, задевающую чувства немцев, но ввиду затруднительного положения советского правительства просит не допустить, чтобы такой пустяк встал между нами. К сожалению, советское правительство не видит никакой другой возможной мотивировки, так как до сих пор оно не проявляло никакой заботы о своих национальных меньшинствах в Польше, и Советский Союз должен тем или иным образом оправдать свою интервенцию в глазах мира.

В заключение Молотов просил срочного разъяснения по поводу дальнейшей судьбы Вильно. Советское правительство хочет полностью избежать столкновения с Литвой и поэтому желает знать, было ли достигнуто какое-нибудь соглашение с Литвой относительно района Вильно и, в частности, о том, кто должен будет занять город.

Шуленбург».

Уже на следующий день, 17 сентября 1939 года, в телеграмме № 372, отправленной из Москвы в Министерство иностранных дел Германии, посол Шуленбург сообщал:

«Секретно! Очень срочно!

Ссылаясь на мою телеграмму № 371 от 16 сентября.

Сталин принял меня в 2 часа ночи в присутствии Молотова и Ворошилова и объявил, что Красная Армия пересечёт советскую границу сегодня в 6 часов утра на всем протяжении от Полоцка до Каменец-Подольска.

Чтобы избежать инцидентов, Сталин срочно просит нас проследить за тем, чтобы немецкие самолёты, начиная с сегодняшнего дня, не залетали на восток от линии Белосток-Брест-Литовск-Лемберг (Львов). Советские самолёты сегодня начнут бомбардировку территории восточнее Лемберга.

Я обещал сделать всё возможное, чтобы информировать немецкие военно-воздушные силы, но попросил, учитывая, что времени осталось очень мало, чтобы сегодня советские самолёты не слишком приближались к вышеупомянутой линии.

Советская комиссия прибудет в Белосток завтра, самое позднее – послезавтра.

Сталин зачитал мне ноту, которая должна быть вручена сегодня ночью польскому послу; копии ноты будут в течение дня разосланы всем миссиям, а затем она будет опубликована. В ноте содержится мотивировка советской акции. Зачитанный проект ноты содержит три неприемлемых для нас пункта. В ответ на мои возражения Сталин с предельной готовностью внёс изменения, так что теперь нота выглядит для нас удовлетворительной. Сталин сказал, что вопрос о публикации германо-советского коммюнике не может рассматриваться раньше, чем через два или три дня.

В дальнейшем по всем возникающим военным вопросам дела должен вести непосредственно с Ворошиловым генерал-лейтенант Кёстринг.

Шуленбург».

Похоже, всё совершалось к полному удовлетворению сторон. И вроде бы в таком же духе должно было совершаться и впредь.

17 сентября навстречу наступавшим немецким армиям, оккупировавшим уже значительную часть польской территории, выступили войска Красной Армии. Они взяли под защиту проживавшие на территории бывшей Польши народы Западной Украины и Белоруссии. В эту акцию СССР был втянут по многократному настоянию правительства Германии, которое не хотело казаться одиноким в своих захватнических устремлениях.

Перекинуть долю вины на своего нового партнёра – старого врага было одной из заветных целей Гитлера. Главным же было образование общей германо-советской границы, следовательно, и будущего непосредственного фронта с Советами.

– С волками жить – по-волчьи выть, – определил свою тактику генсек.

А если бы СССР не воспользовался создавшимся положением на западной части своих границ? Прежде всего, с военной точки зрения он оказался бы в серьёзном проигрыше. Ибо в случае военного конфликта с той же Германией, который Кремль по-прежнему считал реальным, но которого всячески избегал, немцы получили бы громадное преимущество для развития наступательных операций против Советского Союза. Рукой подать было до столицы Белоруссии Минска.

Акция СССР против уже не существовавшего польского государства была по-разному воспринята за рубежом. Как и при заключении пакта и договора с нацистами, так и сейчас: одни клеймили её, другие считали стратегической необходимостью.

Оккупированную вермахтом территорию Польши немцы условно назвали «дистриктом Германского рейха».

Военные действия теперь перекинулись на границу Франции и Германии. Но серьёзных операций ни одна из стран не предпринимала. И та, и другая почти бездействовали. На всех участках фронта, как правило, отмечались лишь стычки местного значения, время от времени возникала, но вскоре прекращалась перестрелка дальнобойной артиллерии с французской фортификационной линии «Мажино» и с немецкой «Зигфрид». Ночами английские бомбардировщики совершали полёты над городами Германии, на которые сбрасывали тысячи тонн… листовок.