20 января 1993 г. состоялась инаугурация нового президента США Уильяма (Билла) Джефферсона Клинтона
[275]
, который не только был посвящен в переговоры по поводу Договора СНВ-2, но и благословил Д. Буша на его подписание
[276]
.
В феврале 1993 г. договор поступил в Верховный Совет. И тут сразу же стало очевидно, что рассчитывать на его ратификацию, тем более до осени 1993 г., не приходится
[277]
.
Между тем в соглашении 18 февраля 1993 г. говорилось, что оно вступает в действие с момента его подписания. Это означает, что российское правительство брало на себя обязательство приступить к реализации уранового соглашения, и, следовательно, к реализации договора СНВ-2 (уничтожение ядерных боеголовок) до ратификации последнего.
Несмотря на то, что «Известия» поведали об этой сделке уже 26 февраля
[278]
, ни народные депутаты
[279]
, ни члены Верховного Совета
[280]
, ни председатели его комиссий и комитетов
[281]
, ни советник спикера по военным вопросам генерал В. А. Ачалов
[282]
, ни сам спикер
[283]
не обратили на нее внимания.
Зато в США уже с осени 1992 г. стали раздаваться голоса о необходимости установления в России твердой власти
[284]
. Этот вопрос специально обсуждался Б. Н. Ельциным в беседе с бывшим американским президентом Ричардом Никсоном
[285]
, который не позднее 18 февраля посетил Москву
[286]
.
Следовательно, и отказ Б. Н. Ельцина от поиска компромисса с парламентом, который он озвучил 18 февраля, и подписание в тот же день соглашения по «урановой сделке» произошли сразу же после встречи российского президента с бывшим американским президентом.
Показательно, что перед поездкой в Москву Р. Никсон консультировался с советником американского президента по России С. Тэлбот том
[287]
, а по возвращении домой сделал доклад Б. Клинтону и рекомендовал ему поддержать Б. Н. Ельцина в борьбе с парламентом
[288]
.
3 марта 1993 г. Москву посетил канцлер ФРГ Гельмут Коль
[289]
. По некоторым данным, он специально приезжал в Россию, чтобы обсудить возможность силового выхода из сложившегося в России положения
[290]
. Борис Николаевич не отрицает, что получил от германского канцлера добро на использование в борьбе с оппозицией чрезвычайных мер
[291]
.
Через Г. Коля Б. Н. Ельцин обратился за помощью к другим лидерам «семерки». Они тоже заверили его в готовности поддержать возможные силовые акции против парламента
[292]
. 4 и 5 марта Б. Н. Ельцин сам беседовал по телефону с главами Великобритании, Китая, США, Франции, ФРГ
[293]
.
«В окружении президента… рассматривалась вероятность попытки импичмента», поэтому, как признаются авторы книги «Эпоха Ельцина», «к началу VIII съезда» «у Ельцина был запланирован вариант силового разрешения конфликта»
[294]
. С этой целью около 6 марта он дал распоряжение подготовить обращение к народу и новый указ о роспуске парламента
[295]
.
Внеочередной Восьмой Сьезд народных депутатов открылся 10 марта. Он продолжался четыре дня и завершился решением об отмене уже назначенного на 11 апреля референдума
[296]
. Однако значение съезда не ограничивалось этим. «VIII сьезд отклонил все попытки Ельцина продлить данные ему V сьездом и сохраненные на VII сьезде дополнительные полномочия… Ельцин потерял право бесконтрольно издавать указы и лишился легальной возможности распускать представительные органы власти»
[297]
.
Сразу же после этого сьезда председатель Конституционного суда В. Д. Зорькин встретился с Б. Н. Ельциным и попытался отговорить его от намерения установить единоличную власть, а затем отправился в США и постарался убедить Б. Клинтона, что силовое разрешение конфликта между президентом и парламентом может «закончиться крахом». После встречи с Б. Клинтоном В. Д. Зорькин прервал свой визит и 17 марта вернулся в Москву
[298]
.