Подлинная история "Майора Вихря" - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бондаренко cтр.№ 47

Взрыв гебитскомиссариата вошёл в историю под именем «Овручской операции», ещё тогда командование сводных отрядов возбуждало перед руководством 4-го управления КГБ [216] вопрос о присвоении А. Ботяну звания Героя Советского Союза.

С уважением,

быв. командир оперчекгруппы, [217] б. командир партизанского соединения имени А. Невского, Герой Советского Союза В. А. Карасёв;

быв. командир оперчекгруппы, зам. командира партизанского соединения по разведке, подполковник в отставке П. Р. Перминов».

Ветераны — хотя к 47-летнему в пору написания этого письма Карасёву такое понятие применить довольно трудно, да и Перминов был где-то того же возраста — учли «начальственную психологию» и несколько завысили все цифры. Сотня (если не меньше) килограммов взрывчатки превратилась в два центнера, две недели работы по закладке взрывчатки — в месяц, а восемьдесят уничтоженных высокопоставленных чиновников, гитлеровских офицеров и карателей — в три сотни…

Получилась очередная легенда про Ботяна, которая нашла своё отражение не только в последующих газетно-журнальных публикациях, но и в официальных документах.

Вот, для примера, выдержка из справки по хранящемуся в Архиве СВР России архивному делу «Курган» №… «…о боевых операциях, проведённых руководителем группы разведки тов. Ботян А. Н. в тылу врага за период Великой Отечественной войны»: «По заданию командования соединения, в сентябре 1943 г. организовал и провёл подрыв здания гебитскомиссариата в г. Овруч, Житомирской области, где в это время проходило совещание управителей городов и районов оккупированной территории Украины и Белоруссии. В результате успешного проведения этой операции было уничтожено до 300 гитлеровцев и их прихвостней, в том числе три высших офицера».

А может, всё действительно так и было? Просто Алексею в своё время не удалось точно выяснить число уничтоженных им гитлеровцев — вот он и занизил количество потерь…

Однако вернёмся к письму Карасёва и Перминова. Они написали всё правильно, да вот только сделали это слишком поздно. Их ходатайство было датировано 6 апреля 1965 года, а уже через месяц страна впервые торжественно отмечала юбилей Великой Победы — её двадцатилетие.

В канун этой торжественной даты звание Героя Советского Союза было посмертно присвоено Маршалу Советского Союза Фёдору Ивановичу Толбухину, военному разведчику полковнику Льву Ефимовичу Маневичу («Этьену»), разведчице отряда «Неуловимые» Татьяне Мариненко, пионеру Марату Казею…

Отмечали также и живых, но… Если бы ходатайство было написано где-нибудь за год до торжественной даты, то вполне возможно, что Алексей Николаевич Ботян получил бы тогда заслуженную «Золотую Звезду». Известно, что в КГБ при Совете министров СССР действовали достаточно оперативно, очень быстро подготовив документы и передав их в соответствующие «инстанции», нотам, «наверху», сработали железные «чиновничьи правила»: не успели к юбилею — извините! Ждите следующего… Только не забудьте загодя начать всё по новой, а то опять вам, так сказать, «облом» будет!

* * *

За успешное проведение операции Яков и Мария Каплюк были награждены орденами Красного Знамени. Такой же награды примерно в то же время был удостоен и Алексей Ботян — не то за взрыв гебитскомиссариата, не то по совокупности заслуг, потому как судьба его представления на звание Героя Советского Союза оставалась, очевидно, неизвестной.

«Каплюки находились в лагере до прихода Красной армии, — рассказывает Алексей Николаевич, — а потом, когда прогнали немцев, они вновь возвратились в родные края. Я с ними после войны встречался…»

* * *

И ещё несколько слов — относительно того самого «звериного», «врождённого», или как там ещё, чувства опасности.

Однажды случилось так, что Алексей ходил в разведку с предателем. Вдвоём дошли до деревни, затаились близ околицы, понаблюдали, присмотрелись и поняли, что в деревне немцы. Ну, полежали, понаблюдали и, никем не замеченные, потихоньку ушли в лес и благополучно вернулись в отряд.

А ночью его напарник исчез — как поняли, ушёл к гитлеровцам, другие варианты тут вряд ли возможны, хотя есть некоторая вероятность, что он просто дезертировал.

«Наверное, мне просто повезло, — рассуждает Алексей Николаевич. — Он мог бы меня пристрелить ещё там, в лесу, или на подходе к деревне. Моментов-то у него для этого уйма была! И сразу бы показал немцам, кто он такой…»

Нам кажется, что Ботян тут немножко лукавит — не было у предателя такой «счастливой» возможности, не было даже таковых намерений, а потому Алексей и не почувствовал опасности. Возможно, его напарник «сломался» именно тогда, когда увидел буквально в двух шагах от себя вооружённых гитлеровцев и лежал в кустах, обливаясь от страха холодным потом. Противник рядом — это зрелище не для слабодушных, а потому он и решил ночью сбежать. А если он давно, как говорится, «вынашивал изменнические планы», то знал, что первым в Ботяна ему выстрелить не удастся, что Алексей опередит его хотя бы на доли секунды… Чего тогда дёргаться? Чтобы бесславно умереть предателем?

Вот потому и не сработал тогда у Ботяна «звоночек», потому и вернулись они оба из разведки живыми и невредимыми.

Удивительно, но даже в официальном документе, составленном людьми, которые всю жизнь писали не романы, рассказы или очерки, а оперативные отчёты, можно почувствовать литературный талант!

Карасёв и Перминов пишут: «Всегда в движении, всегда на задании. Таким был А. Ботян». Образно? Безусловно! Любой, знающий Алексея Николаевича, подтвердит, что это всё о нём. Или вот как в том же ходатайстве описан эпизод, к которому мы ещё вернёмся: «…в рядах партизан наступило замешательство и паника. Но ворвавшийся в их ряды А. Ботян приостановил отступление…» Видите? Не «прибывший», не «подоспевший», как обычно пишется в официальном отчёте о ходе боя, а «ворвавшийся». В одном этом слове весь наш герой! Стремительный, решительный, бесстрашный, шумный, азартный, горячий… И это далеко не все образные описания, увиденные нами в архивном документе.

Вот и гадай: то ли партизанские командиры были людьми такими талантливыми — то ли сама личность Ботяна «пробивает» людей на творчество?

* * *

Итак, подвиг был совершён, представление на присвоение звания Героя Советского Союза отправлено в Москву. В идеальных условиях нужно было бы как следует отдохнуть, в реальных же — забыть обо всех представлениях и подвигах и тянуть свою лямку…

«А ведь сколько я в боях был, и всё время вместе с людьми, — вспоминает Алексей Николаевич. — Сперва — обыкновенным солдатом, потом — командиром. И должен сказать, я пользовался у своих подчинённых большим авторитетом».

Что ж, Ботян себе цену знает, и то, что он говорит, не вызывает ни малейшего сомнения. Зачем кривить душой и скромничать? Что было — то было, и подтверждений этому можно привести немало.