В спецслужбах трех государств - читать онлайн книгу. Автор: Николай Голушко cтр.№ 75

Страница

Принятие вполне законных и необходимых мер по пресечению преступной деятельности конкретных лиц переносилось из юридической плоскости в политическую целесообразность.

Хочу быть правильно понятым. Я далек от того, чтобы спустя годы упрекать высшее партийное или свое гэбистское руководство и себя лично в неверных решениях, которые принимались при исключительно сложном положении в стране. Государственные интересы, естественно, были выше ведомственных, как бы ни было обидно профессионалам. К сожалению, мы все — руководство страны, республики — были связаны по рукам и ногам неблагополучием самого общества, трудной экономической ситуацией, негативными социальными явлениями, нерешенностью многих национальных проблем, резким снижением жизненного уровня, нарастанием межнациональных конфликтов и антирусских проявлений. Таковы были факты тех лет, с которыми можно соглашаться или спорить. Но все-таки комплексная работа высшего руководства страны и республик по недопущению негативных процессов, угрожающих целостности страны, должна была быть более цельной и настойчивой.

Беспокойный и реалистичный глава правительства Н. Рыжков на заседании Политбюро ЦК КПСС предлагал серьезно определиться в разрешении проблем социально-экономического и национального состояния, иначе «вся перестройка заглохнет», забастовочное движение все похоронит». Он заявлял, что если страна не сумеет найти выхода из создавшегося положения в ближайшее время, то «доберутся и до правительства, и до руководства страны в целом». Рыжков требовал совершенно новой национальной политики, по его словам, «ссылки на далекое ленинское прошлое начинают просто надоедать».

Кризисные явления были еще не в такой степени катастрофическими, чтобы привести к разрушению советской державы. Объективно суверенизация могла предоставить союзным республикам новые возможности в едином и общем экономическом пространстве, ликвидации социальной несправедливости, стремлении придать новое дыхание федерализму. Но на судьбах страны существенным образом сказался наш традиционный человеческий фактор, характерный расхождением между словом и делом, между прекрасными идеями и конкретными усилиями по их реализации.

Леонид Макарович Кравчук в своих воспоминаниях отмечает, что после его избрания председателем Верховного совета Украинской ССР «постiйно контактував» с Голушко, который возглавлял «главную украинскую спецслужбу».

Я завершил служебную деятельность в КГБ Украины еще до того времени, когда в конце 1991 года Кравчук был избран первым президентом независимого украинского государства. Наши постоянные отношения сводились не только к «контактам». Председатель Верховного совета республики в указанный период украинской государственности стал «правовым хозяином» над органами безопасности республики. КГБ перестал находиться под руководством и опекой ЦК Коммунистической партии.

Кравчук принадлежит к государственным деятелям, которые упорным трудом создавали собственную общественно-политическую биографию. Выходец из беднейшей крестьянской семьи, сын фронтовика, погибшего в 1944 году при освобождении Белоруссии от немецких захватчиков, до пятилетнего возраста имел польское гражданство; после вхождения Западной Украины в состав СССР получил при советской власти прекрасное образование, сделал завидную для уроженца из западных областей карьеру. Он окончил Киевский университет, затем привилегированное партийное учебное заведение — Академию общественных наук при ЦК КПСС. Защитил кандидатскую диссертацию, связанную с темой сущности прибыли при колхозном строе.

В 1989 году Ивашко укрепил «идеологический фронт»: по его выбору и прямой поддержке Кравчук становится вторым секретарем и членом Политбюро ЦК, главным идеологом КПУ. Кстати, при Щербицком, который знал Кравчуку настоящую цену, его служебный рост в ЦК в течение почти двадцати лет не поднимался выше заведующего отделом агитации и пропаганды.

Деятельность и личность Кравчука оценивается неоднозначно в различных кругах общества: от предателя украинской Коммунистической партии, незаконно запретившего ее деятельность, и одного из основных разрушителей Советского Союза до основателя самостоятельного украинского государства. Как политик он закалялся в битвах — куда пошлет партия, освоил искусство интриг в должности главного идеолога и особенно в борьбе с национализмом, руховцами и униатами. Сам Кравчук скромно скажет о себе в интервью американской газете, что он не коммунист, который стал националистом, а является коммунистом, который стал демократом. Такая нескрываемая «принципиальность» стала нормой жизни этого политика с двойной моралью.

Вступление в должность председателя Верховного совета Кравчука 23 июля 1990 года совпало с принятием Декларации о государственном суверенитете республики. В последние месяцы существования СССР и проведения реформ горбачевской перестройки ему предстояло на государственном уровне принимать ответственные решения, коренным образом изменившие всего за один год всю современную историю республики — от защиты национальных экономических интересов и суверенитета до провозглашения независимости Украины. За кандидатуру Кравчука на пост председателя Верховного совета, единственного кандидата от Коммунистической партии, проголосовало 239 депутатов при необходимом количестве 226 голосов. С этого времени коммунистическое большинство, объединенное во фракцию с названием «За суверенную Советскую Украину», стали называть парламентской «группой 239». Оппозиция выдвинула несколько своих кандидатов, проигравших ставленнику ЦК КПУ. Помнится, что каждый из них рассказывал с трибуны, какие страдания он вынес от советской власти.

Именно в этот период во всей суровой реальности проявилась конкуренция политических партий в стремлении прийти к власти, на парламентскую арену выходили новые авторитетные личности с антикоммунистическими взглядами. Оппозиционные партии существенно скорректировали способы достижения своей цели — прихода к власти: главные усилия предприняли в движении по парламентскому пути. Поэтому значительное число радикал-националистов оказалось в стенах украинского парламента.

Для многих тогда казалось странным, почему на должность главы государства выдвигается не лидер Коммунистической партии Гуренко, а Кравчук, недавно назначенный вторым секретарем ЦК. Ответ простой: он более других был склонен к поиску компромиссов, ловко лавировал и удачно приспосабливался к самым неожиданным переменам. А Гуренко испытывал на себе последствия неожиданного «броска» Ивашко в Кремль, под крыло Горбачева, влияние которого катастрофически падало. На вершине республиканской власти появился тандем Гуренко — Кравчук, возглавившие фракцию депутатского большинства и в целом законодательный орган страны.

В этот период Коммунистическая партия по собственной воле сдавала и утрачивала правящие позиции. От нее оказались отторгнутыми такие рычаги управления, как КГБ, прокуратура, правоохранительные органы, руководителей которых ранее в коридорах ЦК ставили чуть ли не по команде «смирно»: «делай так, как тебе сказано». Кравчук (да Ивашко тоже) не имел опыта государственного управления, присущего Щербицкому. Но в главном — в области строительства украинской государственности — позиция Кравчука обозначалась его твердым убеждением в том, что независимости у республики не может быть много или мало. Он категорично утверждал, что суверенитет или есть, или его нет. От руководителей исполнительной власти, своих подчиненных, Кравчук требовал идти к утверждению независимости республики не конфронтационным, а компромиссным путем, от главы КГБ — строить работу так, чтобы своими действиями это силовое ведомство не вызывало недовольства жителей Украины.

Страница