Моя нечаянная радость - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 25

У него было такое серьезное ужасно встревоженное лицо, что Майка заплакала еще пуще прежнего и попыталась что-то объяснить через слезы.

– Все совсем наоборот! – всхлипывала она.

– Что наоборот? – сатанел Батардин.

– Все! – как дитя малое объясняла она. – Не больно, не неприятно, а совсем наоборот!

– О господи! – выдохнул он и снова сильно прижал ее к себе, баюкая, словно обиженного ребенка, на руках, и спросил, усмехнувшись: – Что ты тогда плачешь, если наоборот?

– Не знаю, – всхлипнула Майка. – Оно само как-то. Это было так… так…

– Великолепно? – предположил мужчина.

– Да, – кивнула она, задев его подбородок, и тягостно вздохнула: – И вообще.

– Очень красноречиво, – усмехнулся еще раз Батардин, – ты все доступно разъяснила.

– Мы вот теперь уже на «ты», – вздохнула еще разок Майка.

– Никуда не денешься, – рассудительно заметил Матвей. – Если пережили оргазм, после которого ты так рыдала от восторга, по-другому нельзя. Только на «ты».

Он снова отодвинулся от нее, чтобы лучше видеть, порассматривал какое-то время, вытер оставшиеся слезы пальцами.

– Странная, удивительная девушка Майя Веснина, – улыбнулся он. – Сплошная весна. Настоящая Весна. И веснушки весенние. – И он медленно, едва касаясь, провел большим пальцем по ее переносице, погладив эти веснушки. – И рыжий оттенок волос.

– Не рыжий, – очень серьезно возразила Мая, – это светло-русые пряди и отсвет.

– Они рыжие, – покачал головой Матвей и сжал губы, сдерживая смех от ее серьезности.

– Ладно, пусть будут рыжие, если тебе так хочется, – махнула она рукой.

– Я же говорю: удивительная девушка. Соглашаешься с мужчиной там, где другая бы спорила до упора, настаивая на своем, – восхитился Матвей.

– Да, иногда я такой бываю, – похвалилась Майя и посмотрела на него. – Слушай, я давно хотела тебя спросить: а ты кто? Ну, по жизни, я имею в виду?

Батардин взглянул на нее удивленно, а потом громко хмыкнул, еще раз хмыкнул, вдруг откинулся на кровать и принялся громко от души хохотать.

– Ты чего? – непроизвольно улыбаясь его веселью, приподнявшись на локте, выспрашивала Мая.

– Это самый насущный и правильный вопрос жениху после свадьбы в первую брачную ночь: выяснить, а кто он вообще такой! – продолжать хохотать Матвей.

– Да уж, – согласилась Майка и расхохоталась вместе с ним.

А Батардин, продолжая посмеиваться, притянул ее к себе, чмокнул в нос, посмотрел с удовольствием, поцеловал в лоб и губы и признался:

– Я летчик.

– О как! – оценила профессию мужа Майка и уточнила: – Гражданской авиации?

– Гражданской, – кивнул он и дал пояснение: – Полярный летчик.

– А что, – любопытствовала она, – полярный летчик как-то сильно отличается от обыкновенных?

– Не то чтобы сильно, но отличается: другие задачи и несколько специфичные навыки, – кивнул Матвей и посмотрел на нее, усмехаясь ее заинтересованности. – Каверина «Два капитана» читала? Вот что-то вроде того. Хотя ты еще пигалица совсем, в твое время эту книгу уже не читали.

– А вот и читала! – возразила довольным шутливым тоном Майка. – Меня бабушка приобщила. Саня Григорьев из романа – ее любимый литературный герой. Так что я штудировала эту книгу, и не один раз. Расскажи о себе, – попросила она.

– Давай не сейчас, – предложил Батардин и пояснил: – Силы остались либо на рассказ, либо на еще один раз, – и быстро перевернулся, опрокинув девушку на спину, наклонился над ней и прошептал ну о-о-очень эротичным голосом: – Я лично за второе.

Она, видимо, тоже была за этот вариант, потому как сразу же ответила на его поцелуй и уже через пару секунд забыла обо всем остальном на свете! И так это было здорово, и она вторила ему и шла навстречу, принимая этого мужчину и растворяясь в нем…

В этот раз она не плакала – заснула, как умерла – в одно мгновение!

Все!

В приятном тягучем полусне, в котором Майка плыла куда-то по теплому бирюзовому морю, и яркий белый песок пляжа обещал нечто небывалое, самое лучшее в жизни, что только может быть, кто-то прошептал ей на ухо:

– Что ты ешь на завтрак?

– Фрукты, – улыбнулась она, почувствовав приятную щекотность в ушке от дыхания говорившего. – Много сладких фруктов и ягод.

Как раз: море, солнце, песок и фрукты! Сон продолжался.

– Спи, – сказал этот кто-то и нежно поцеловал девушку в висок.

Она послушалась и снова поплыла в бирюзовой воде… из которой ее грубо выдернули громким окликом:

– Майя! – и поцеловали в щеку. – Просыпайся.

– Зачем? – спросила ворчливо девица и потянулась, переворачиваясь на спину.

Подумала и все-таки открыла глаза. Рядом, на краю кровати, сидел одетый уже в джинсы и футболку Матвей Батардин и мило улыбался.

– Затем, что пора вставать, – пояснил он.

– А почему ты одетый? – спросила Майка и предложила: – Раздевайся и ложись.

– Сейчас официант принесет завтрак, голым как-то неудобно открывать. Я заказал тебе фрукты, какие здесь только могли найти.

– Вообще-то, – напомнила Майя, – хоть и номинально, но у нас вроде как медовый месяц, нам положено быть голыми.

– Ну-у… – усмехнулся Батардин, приподняв одну бровь, – по сути ты права.

И стянул с себя футболку одним движением руки, встал и взялся за ремень джинсов, принявшись его расстегивать… и в этот момент в дверь постучали.

– Никуда не уходи! – наигранно строго предупредил Матвей даму.

– Ни-ни! – развела она руками.

Он ушел открывать, а Майка потянулась довольной кошечкой, не переставая улыбаться, и перевернулась на живот, обняв подушку. Она чувствовала себя совершенно замечательно! Необыкновенно!

– На чем мы остановились? – спросил вернувшийся Батардин, расстегивая джинсы до конца.

– На самом начале, – промурлыкала Майка.

– Продолжим? – нырнул к ней под одеяло мужчина.

И они продолжили. И еще как!

Всякая шутливость и дурашество испарились в момент, как только он поцеловал ее, и волна желания накрыла обоих сразу, без предупреждения. Они задохнулись на мгновение, посмотрели в глаза друг другу и забыли о нежности и медлительности утра, о долгих и томительных ласках…

– Майечка… – простонал мужчина, извиняясь за невозможность ждать и признаваясь в силе своего нетерпеливого желания…

А она притянула его к себе, молча призывая торопиться…

Они больше не сказали друг другу ни слова. Позже, когда отдышались, продолжая обниматься, переплетя руки-ноги: